Posted 1 декабря 2016,, 08:10

Published 1 декабря 2016,, 08:10

Modified 31 января, 12:58

Updated 31 января, 12:58

Нация в законе

1 декабря 2016, 08:10
Может ли отсутствие единой нации привести к распаду России и помогут ли сохранить страну «магические процедуры Путина», рассуждают эксперты.

Накануне очередного послания президента Федеральному собранию некоторые наблюдатели пытаются предсказать, какие темы затронет глава государства. Ничего сенсационного, скорее всего, сказано не будет, но Владимир Путин обозначит некие «вехи» — направления на следующий год. И среди ключевых моментов вполне может оказаться национальный вопрос.

В конце октября президент заявил, что поддерживает создание закона с рабочим названием «О российской нации и управлении межэтническими отношениями». Путин также одобрил идею проведения года единства российской нации. Конкретная дата еще не названа, но задумку не намерены откладывать в долгий ящик. Комитет Госдумы по делам национальностей уже приступил к разработке концепции будущего закона. Пока даже не ясно, будет ли он рамочным или содержательным (то есть построенным по типу кодекса, включающего множество нормативных актов). Работу над документом депутаты планируют завершить как раз к концу декабря. А принять закон могут уже в следующем, 2017 году.

При обсуждении законопроекта используется много разных красивых слов: «культурный код», «национальная идентичность», «исторический путь», «духовная общность». Очевидно, что понимания того, что же собственно представляет из себя российская нация и зачем государству принимать такой закон, у самих законодателей нет, считают участники Экспертного клуба «Росбалта».

Как отмечает научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета Дмитрий Травин, с таким же успехом можно было принять закон о российской экономике или политике.

«Возникает вопрос о том, нет ли в этой идее с законом двойного дна. И в таком случае — что хотят власти сделать с помощью этого документа? Я вспомнил, что во времена СССР существовало понятие „советский народ“. Детей в школе учили, что есть русская нация, белорусская, узбекская и так далее, а есть новая историческая общность — советский народ. Но запись об этом в конституции не помогла сохранить СССР. Выяснилось, что никакого единого народа не существует, есть отдельные нации, которые с радостью отделились. Накапливающиеся межнациональные конфликты ставят перед российским руководством вопрос о том, не постигнет ли и нас судьба СССР. И поскольку придумать какие-то новые эффективные механизмы поддержания многонационального государства довольно сложно, Путин с помощью таких же магических процедур, то есть записи на бумажке, пытается сохранить единую российскую нацию. Есть ощущение, что мы повторяем какие-то зады советской национальной политики», — говорит Травин.

Но проблема в том, что сейчас пытаются выдать за единое целое то, чего на самом деле нет.

«Любая реально существующая нация создает единое пространство во всем государстве. Гражданин может приехать в любую область и чувствовать себя там как дома. В России мы этого не наблюдаем. Если человек приезжает в Чечню, ему будет там некомфортно. В Дагестане, если хотят сделать гостям приятно, говорят: „Мы любим вашу Россию“. Потому что для них это другая страна, хотя мы и находимся в одном государстве. Все это показывает, что настоящего национального единства у нас нет, российская нация так до конца и не сформировалась», — уверен культуролог Андрей Столяров.

Эксперт поясняет, что после распада СССР был запущен процесс «национализации национальных республик». Началась этническая сепарация, сопровождавшаяся усилением межнациональных конфликтов и ксенофобии. Именно тогда в России возникло много организаций националистического толка, стали популярны русские марши. Однако русское национальное государство так и не было сформировано, разделение по этническому признаку приостановили за счет мощного оператора — идеи великой империи. У России и национальных республик оказалось два объединяющих столпа — сильное государство и некий внешний враг, угроза со стороны которого в реальности призрачна.

«Но на самом деле коллизии на национальной почве до сих пор существуют, просто об этом не любят писать в прессе. Например, еще Госдума приняла закон о том, что в стране может быть только один президент. Сначала все главы республик имели такой титул. Постепенно все отказались от него. Все, кроме Татарстана. Когда Путина спрашивают об этом, он уклончиво говорит о том, что это дело народа. А Верховный суд Якутии не так давно принял постановление о якутском народе как титульной нации, хотя это даже не юридический термин», — добавляет Столяров.

Кроме того, эксперты обращают внимание на «исламизацию ваххабитского толка», происходящую в некоторых национальных республиках. Все это повышает риски нового размежевания, от которого власть сейчас пытается застраховаться.

«Полиэтническое государство имперского типа на самом деле может существовать достаточно долго. Но при одном условии — оно находится в благополучном состоянии — с высоким уровнем жизни, не участвует в военных конфликтах и так далее. Но как только такое государство попадает в тяжелую ситуацию социального или военного кризиса, то периферические нации стремятся из него выйти. Тут же выдвигается демагогический тезис по типу „Хватит кормить Москву“. Многонациональные государства с легкостью распадались не раз, вспомните Австро-Венгрию XIX века. Вот и для России риск распада при отсутствии единой нации очень велик», — заключает Столяров.

По мнению экономиста Дмитрия Травина, нет оснований считать, что распад страны произойдет в ближайшее время. Северный Кавказ действительно представляет собой особый мир, но наше сосуществование вполне благополучно. Правда, это благополучие зиждется на ресурсах, получаемых республиками из Москвы.

«Пока местные элиты могут получать эти деньги, пилить их, богатеть и, конечно, кое-что оставлять простым людям, вряд ли будет что-то, напоминающее события в Чечне в 1992-1994 и даже в 1999 годах. Но рано или поздно ресурсы кончатся. И надо будет придумывать какие-то другие способы», — заключает Травин.

Софья Мохова