Posted 30 ноября 2017,, 20:40

Published 30 ноября 2017,, 20:40

Modified 30 марта, 21:23

Updated 30 марта, 21:23

Как слепому увидеть фильм

30 ноября 2017, 20:40
Незрячий зритель — это не оксюморон, а реальность. О том, как «показать» кино или спектакль незрячему человеку, «Росбалту» рассказала актриса и тифлокомментатор высшей категории Ирина Безрукова.
24—25 ноября в Петербурге прошел международный фестиваль о жизни людей с инвалидностью «Кино без барьеров». В рамках мероприятия было показано 38 фильмов, рассказывающих о людях с особыми потребностями. Показы в том числе были снабжены тифлокомментариями. На открытие фестиваля в Северную столицу приехала актриса Ирина Безрукова. Она рассказала корреспонденту «Росбалта», как сделать кино доступным для слепых людей.

— Слепой человек может посмотреть фильм или спектакль с помощью так называемого тифлокомментария. Термин, откровенно говоря, незнакомый и большинству людей наверняка непонятный. Кто же такие тифлокомментаторы?

Тифлокомментаторы — это люди, которые помогают незрячим (полностью слепым от рождения или потерявшим зрение), воспринимать шедевры киноискусства, театра, оперы и так далее. Термин тифлокомментирование происходит от греческого «тифло» — слепой. Слепые зрители, как они сами себя называют, в кино или театре получают индивидуальный наушник. Таким образом они могут смотреть фильм или спектакль вместе со всеми, а непонятные действия героев очень лаконично и деликатно будут объяснены комментатором. И люди будут смеяться в тот же момент, когда смеется зрячий зритель. Не будет задержки и непонятного ощущения. Попробуйте сами посмотреть кино с закрытыми глазами, особенно сцены, где начинается экшн. Как незрячий может это без комментирования воспринимать? Рассказать о происходящем — задача тифлокомментаторов.

— Для того, чтобы стать тифлокомментатором высшей категории, вам пришлось получать специальное образование? Где обучают таким необычным навыкам?

В нашей стране, к нашему общему стыду, об этой профессии мало известно. На данный момент на всю огромную Россию только около 30 тифлокомментаторов, из которых лишь 5-6 человек работает постоянно. Я получила профессиональное образование в единственном институте, который обучает этому в нашей стране — «Реакомп». И я обеспокоена тем, что на данный момент тифлокомментирование у нас большей частью находится в области какого-то любительства. Люди считают, что можно комментировать, не имея образования. Это не так. Это убогий уровень. Именно слово «убогий» я хочу использовать. Незрячие люди не достойны такого неуважения. В этой профессии существует множество нюансов. Простой пример: на сцене зажглись абажуры. Но вы не можете так сказать в комментарии, ведь человек может подумать, что абажуры в огне. Кроме того, реплики комментатора не должны накладываться на слова актеров. Так что если вы хотите сделать тифлокомментирование к любой кино- видео- или телевизионной программе, мероприятию, походу в музей, и сделать это достойно, то в «Википедии» есть список комментаторов. Или обращайтесь ко мне, у меня есть профессиональная команда. Благодаря ей в Московском губернском театре тифлокомментарии предоставляются уже три года. Каждый год репертуар расширяется, сейчас с комментарием можно посмотреть шесть взрослых и три детский спектакля, а когда-то был только один. Мы гастролируем с этими постановками, в том числе можем приехать и в Петербург. Любой театр может к нам обратиться, и мы подготовим тифлокомментарий для спектакля.

— Насколько я понимаю, в России спектакли с тифлокомментированием идут только в Московском губернском театре, и больше нигде?

Постоянно — да, только в нашем театре. В то же время в Париже в каждом театре есть тифлокомментирование для слепого зрителя. Но дело в том, что у нас пока не существует такой профессии как тифлокомментатор. Это какой-то фантом. Директор театра говорит: «Как я могу взять человека на работу, если у меня нет штатной единицы? Есть уборщица, осветитель, артист, а где тифлокомментатор?» То есть мы есть, но нас нет. Надо выйти из сумрака, потому что пока нас не видят. Я хожу на круглые столы в Министерство культуры и мы совместно будем вести беседы с Министерством труда о том, чтобы эта профессия появилась. Уверена, что все получится.

— То есть пока все упирается в отсутствие штатных единиц и малое число специалистов?

Ничего не упирается. Мы же в театре захотели и сделали. Дело в желании. Но руководители разного толка начинают реагировать только тогда, когда спускается директива сверху. Например, в том случае, если им не дадут премию, пока они не сделают спектакль с тифлокомментированием. Увы.

— А как быть с тифлокомментариями к фильмам?

Знаете, у нас принято ругать министра культуры. Но я ним общалась на эту тему. И с недавних пор каждый фильм, который получил господдержку, должен иметь тифлокомментарий. Люди затягивают с этим до последнего, а потом прибегают к нам за срочной помощью. Мы делаем тифлокомментарии и к кино, недавние наши работы — «Человек Паук», картина Грымова «Три сестры», прекрасная немецкая картина «Несмотря ни на что». Но такой комментарий делается минимум две недели.

— А сколько идет работа над комментарием для спектакля?

Две недели — минимальный срок. Месяц — это прекрасно, вальяжно можно готовить. Спектакль сначала желательно посмотреть вживую, и, если получится, несколько раз. Чтобы создать комментарий, можно использовать саму пьесу, описания и ремарки самого автора. Если спектакль поставлен по классическому произведению, то мы можем брать подводки Куприна, Бунина и так далее.

— Вам больше нравится работать с комментариями для театра или кино? Все-таки в театре — работа вживую, прямо во время спектакля, а фильм — это запись.

Мне все нравится, я из тех людей, которые одно и то же с утра до вечера не могут делать. Я не офисный работник, однообразные действия — это не мое. А тут все фильмы и спектакли разные. Артисты играют по-разному, паузы делают по-разному. Не соскучишься, потому что надо все время быть в тонусе.

— Тифлокомментирование — это прекрасно. Но обескураживает то, что в России люди с инвалидностью до сих пор сталкиваются с различной дискриминацией, даже у нас, в культурной столице.

Это закономерно, потому что ситуация долгие годы замалчивалась. В советское время мы были лучшей страной в мире, поэтому у нас не могло быть инвалидов. Их никто не видел, они были заперты в лечебных учреждениях или лежали дома. На улице таких людей не было фактически. И если вдруг появлялся человек на костылях, то все оборачивались. Потому что от нас это было спрятано. И вдруг это все появилось, а люди не знают, как реагировать. В Европе и Америке этому с детства учат. В детском саду обязательно есть ребенок на колясочке, дауненок или аутист. И ребятишки уже знают, как с ними общаться, помогают им. Понимают, что они могут сбежать по лестнице, а другой человек — нет. Это культура, и она прививается. В нашей стране инклюзивность пока в зачатке. Но мы должны способствовать тому, чтобы она вышла на должный уровень. Если наши детишки будут постоянно взаимодействовать с людьми, у которых особенные потребностями, то для них это станет естественным. Но пока люди у нас напуганы. Незрячих и других людей с особенностями обходят стороной, так как не знают, как с ними себя вести. Иногда бывают какие-то неуместные попытки помочь. Например, персонал у нас в театре обучен общению с людьми с разной инвалидностью. Они знают, как не быть навязчивыми, чтобы человек мог чувствовать себя естественно и нормально. Но в других местах такие люди часто ощущают себя изгоями. И это надо менять.

Анна Черникова

«Росбалт» представляет проект «Все включены!», призванный показать, что инвалидность — это проблема, которая касается каждого из нас. И нравственное состояние общества определяется тем, как оно относится к людям с особенностями в развитии.

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга.