«Это не подачка, а признание вины»

27 января, в день 75-й годовщины снятия блокады Ленинграда, стало известно, что правительство ФРГ выделяет 12 млн евро на модернизацию госпиталя для ветеранов войны, а также на создание германо-российского центра встреч для российской и немецкой общественности и для жертв блокады в Санкт-Петербурге.

Инициативу приветствовали министры иностранных дел России и Германии, выразив уверенность, что она не только улучшит качество жизни блокадников, но и послужит историческому примирению между народами двух стран.

Однако в экспертной среде этот шаг вызвал споры – некоторые даже назвали выделяемые средства «подачкой», которую следует вернуть, припомнив в этой связи статью немецкой журналистки, раскритиковавшей героизацию блокады Ленинграда.

Как все же следует воспринимать инициативу германского правительства, почему это решение было принято именно сейчас и как правильней организовать помощь оставшимся в живых жертвам блокады?

Анна Садовникова, редактор Spiegel TV:

«Для меня, как для потомка блокадников, эта тема крайне важна. И я уверена, что необходимо приветствовать любую инициативу, направленную на оказание реальной помощи оставшимся в живых свидетелям тех страшных дней. Поэтому к решению немецкого правительства о выделении средств, которые в первую очередь будут направлены на модернизацию госпиталя для ветеранов войны, следует подходить без шапкозакидательства или ложной гордости. Деньги нужно принять - и сделать так, чтобы как можно больше людей получили возможность поправить свое здоровье. Абсурдно и позорно пересчитывать, кто сколько получит, если 12 миллионов евро разделить «на всех».

Министр иностранных дел ФРГ Хайко Маас не случайно сказал, что данный шаг «является символом того, что мы отдаем себе отчет в нашей ответственности, но это и сигнал: подобное больше никогда не должно повториться». Инициатива способствует дальнейшему перерабатыванию исторической травмы, которую немцы нанесли миру. Тем более что для каждого последующего поколения в Германии Вторая мировая война становится все более далекой, а значит такие даты, как День снятия блокады Ленинграда, дают возможность еще раз обратиться к этой теме.

К тому же блокадников с каждым годом становится все меньше. Необходимо торопиться, пока не стало поздно. Причем нельзя забывать, что пережившие блокаду раскиданы сегодня по всему бывшему СССР, и не везде обстоятельства позволяют им получить адекватную поддержку. Я считаю, что было бы разумно как можно быстрее организовать специальный российско-немецкий фонд, который мог бы оказывать им помощь на постоянной основе, а не только в памятные даты. Реализовать идею могли бы бизнесмены и управленцы из обеих стран. Но такой фонд обязательно должен быть учрежден на равноправной основе – иначе рассуждения о «подачке» будут неизбежны.

Хотелось бы добавить, что никто в Германии сегодня не призывает забыть блокаду и, вопреки утверждениям некоторых российских СМИ, не пытается вмешиваться в то, как россияне отмечают этот день. Встреча двух министров иностранных дел именно по поводу печального юбилея явно говорит об обратном. Так что необходима любая возможность публично демонстрировать желание и той, и другой стороны заботиться о людях, а не использовать ситуацию в личных целях ради пиара».

Екатерина Махотина, доцент кафедры истории Восточной Европы университета г. Бонн:

«В первую очередь необходимо понимать, что в данном случае речь не идет об индивидуальных выплатах со стороны немецкого правительства. Соответствующее решение было принято еще в 2012 году, и сейчас заключаются двусторонние межправительственные договоры, а деньги выделяются системно – в данном случае на центр встреч и госпиталь.

Это важная и правильная инициатива, хотя, конечно, немецкая сторона выступила с ней очень поздно. На протяжении десятилетий необходимость выплат жертвам Второй мировой войны на территории Восточной Европы даже не рассматривалась, поскольку по закону вопрос компенсации был привязан к месту жительства в Германии или диктовался внешнеполитической необходимостью – как выплаты странам Западной Европы. Вся помощь, которая начала предоставляться в 1990-е годы, оказывалась различными фондами и общественностью. Это были гражданские инициативы, работавшие исключительно на энтузиазме. Например, люди собирали пожертвования, отправляли письма с извинениями за действия Германии и нацистского правительства и т.д.

Трудно однозначно сказать, почему блокада Ленинграда не стала для немцев столь же значимой, как Холокост. Наверное, в случае с Западной Германией многое объясняется наследием холодной войны - ведь сама тема длительное время находилась за «железным занавесом». В школах ФРГ тема гражданских жертв войны на территории Восточной Европы и советских военнопленных практически не изучалась и в публичном пространстве не обсуждалась.

Кроме того, память о блокаде менее абстрактна и анонимна, чем память о тотальном уничтожении евреев в концлагерях. Речь идет о личной ответственности конкретных солдат вермахта – а это серьезный биографический вопрос к сегодняшним немцам. Некоторые историки в Германии даже говорят, что данная память, фокусирующаяся на вопросе о палачах, а не только о жертвах, менее «комфортна», чем о Холокосте.

Наверное, поэтому в Германии среди комментариев по поводу соглашения о выплатах можно встретить немало высказываний, что под прошлым пора подвести черту и немецкий народ должен наконец перестать платить за преступления прошлого. И во многом такие оценки связаны с недостатком понимания того, что собой представляла война на уничтожение против Советского Союза, и с отказом принимать ответственность Вермахта за преступления против гражданского населения».

Владимир Яковлев, профессор Санкт-Петербургского государственного института культуры, бывший вице-мэр Петербурга, последний блокадник, работавший в правительстве города:

«Ненависть – это всегда тупик, и нет смысла выяснять отношения по поводу добровольного гуманитарного жеста германского правительства. На мой взгляд, никаких разговоров о том, чтобы отказаться от этой помощи, быть не может. Тем более что это ведь даже не помощь, а скорее долг – хотя полностью вернуть его никогда не получится. В любом случае такие инициативы важны.

Очень многое в свое время было сделано в рамках «Гамбургского клуба», созданного, чтобы наладить связи между жителями Санкт-Петербурга и Гамбурга, президентом которого я являлся. Именно через него немецкие частные благотворители, бизнесмены и различные организации посылали в 1990-е годы гуманитарную помощь, организовали кухню в Доме ветеранов сцены, детский дом в Павловске и т.д. Был создан специальный «мост писем» – через него проходило до 20 тысяч писем в год. До сих пор финансируется театр на немецком языке для трудных подростков.

Сегодня подобная деятельность продолжается, но, к сожалению, в меньших масштабах, чем в 1990-х. Наступил рубеж, который мы не смогли преодолеть. В том числе – было трудно объяснить, почему наши богатеи ничего не делают, тогда как германская сторона значительную часть денег собирает по церковным приходам и т.д. Так что, к сожалению, сейчас мне уже приходится летать в Германию в основном только на похороны немцев, с которыми мне приходилось работать.

Однако эта тема не должна забываться с течением времени, и ее обсуждение необходимо поддерживать с обеих сторон. К счастью, такая возможность у наших стран есть. В частности, в рамках российско-германского форума «Петербургский диалог», в котором участвуют люди, принимающие решения на самом высшем уровне и в самых различных сферах».

Александр Юрьев, доктор психологических наук, директор института политической психологии и прикладных политических исследований ЛГУ им. А.С. Пушкина:

«В Германии далеко не все оценивают снятие блокады так, как это сделали несколько журналистов. Руководство страны понимает всю сложность проблемы, и систематические выплаты выделяются пострадавшим в самых различных странах как возмещение за моральный, физический и материальный ущерб.

Что касается конкретно этого случая, я не считаю его подачкой. Речь об осознанном действии, представляющем собой признание вины своих предшественников и попытка ее восполнить. Моральный аспект играет здесь гораздо более существенную роль.

А с точки зрения все еще живых блокадников важно получить дополнительную возможность поддерживать свое здоровье. Если эти деньги не взять, их положение точно не улучшится. Поэтому для людей, у которых нет ни одного лишнего рубля на оплату медицинских услуг, совершенно неважно, откуда возьмутся средства. Важно, что они получат поддержку, которую иначе получить не могут».

Татьяна Хрулева