Posted 23 марта 2019,, 19:52

Published 23 марта 2019,, 19:52

Modified 31 января, 22:23

Updated 31 января, 22:23

«Обнажение балерины у Бежара — оправданный драматургический ход»

23 марта 2019, 19:52
Искусство существует, чтобы показать человеку ужасы и прелести бытия, считает хореограф Дмитрий Пимонов.

Дмитрий Пимонов — разносторонне одаренный человек, талантливый хореограф, начавший свой творческий путь со Школы-студии Ленинградского мюзик-холла. Он танцевал в Городском театре Лахти (Финляндия), сотрудничал с Компанией неоклассического танца Каталонии (Испания), с Академией танца Фернанды Каноссы (Португалия), Балетной труппой казино и телевидения острова Мадейра, работал в Театре танца «Эри» (Финляндия). В 2010 году талантливый танцовщик окончил Академию Русского балета имени Вагановой по специальности хореограф. Дипломной работой Дмитрия Пимонова стала музыкально-хореографическая сюита по мотивам сказки Гофмана «Шелкунчик и Мышиный король» — совместный спектакль Академии Вагановой и Нового японского филармонического оркестра в Suntory Hall (Токио).

В активе хореографа — работа в мюзиклах «Бал вампиров», «Мастер и Маргарита», «Безымянная звезда», «Демон Онегина», «Оскар и Розовая дама», «Чудо-Юдо», постановка танцев для оперы «Фауст» Гуно в Мариинском театре, создание миниатюр «Малахия», «Фавн» и Solo в исполнении премьера Мариинки Игоря Колба. Для Гала звезд в Люксембурге Дмитрий Пимонов поставил Русский танец на музыку Чайковского, для Театра «Эри» — спектакль Hereafter — dedication to Glenn Gould, миниатюры «Навсикая» и «Король танцует». Специально для телевизионного проекта «Болеро» он сочинил номер Je suis malade для прима-балерины Михайловского театра Ирины Перрен и чемпиона США по фигурному катанию Петра Чернышева. В проекте «День и ночь» для премьера Михайловского театра Марата Шемиунова совместно с видеохудожником Максимом Свищевым хореограф создал перформанс «Нерв». В Мариинском театре он поставил балет Divertimento, который вошел в репертуар театра. В интервью «Петербургскому авангарду» Дмитрий Пимонов рассказал о своих проектах и свободе творчества.

— Дмитрий, что дает хореографу участие в Творческой мастерской, которая входит в программу фестиваля «Мариинский»?

— Седьмой год в рамках фестиваля проходит Творческая мастерская для молодых хореографов. Я участвую в ее работе второй год и рассматриваю как одну из возможностей творчески высказаться. Сцена Мариинского театра не может позволить себе выпускать некачественный спектакль. Мой балет Divertimento, поставленный в прошлом году, понравился маэстро Гергиеву и был включен в репертуар, чему я очень рад.

Кроме того, творческая мастерская — это своего рода реклама начинающих хореографов, которых пока никто не знает. Еще одна задача мастерской — познакомить нас и публику с зарубежными молодыми хореографами. Поэтому в этом году в фестивале принимает участие Мелани Хамрик, танцовщица Американского театра балета, с постановкой Porte Rouge на музыку The Rolling Stones в редакции Мика Джаггера.

— Расскажите о проекте, который вы представили в прошлом году?

— Для участия в мастерской 2018 года я предложил Юрию Валерьевичу Фатееву, руководителю балетной труппы Мариинского театра, несколько вариантов музыки — произведения Сергея Прокофьева, Петра Чайковского и Леонарда Бернстайна. Юрия Валерьевича заинтересовал Divertimento Бернстайна. Спектакль, который я сделал на эту музыку, представляет собой восемь номеров для двух пар солистов. Каждый номер у Бернстайна написан в разных музыкально-танцевальных направлениях — вальс, самба, мазурка, блюз и так далее. За 15 минут танцовщики рассказывают уникальные истории языком балета, но с элементами бальных, народных и джазовых танцев.

— А в этом году вы готовите что-то еще более интересное…

— На сей раз я самостоятельно выбрал Concertino Bianco Георга Пелециса и сразу же предложил это произведение руководителю Мариинского театра Валерию Гергиеву. Маэстро одобрил мой выбор, и я приступил к созданию спектакля.

Сочиняя фортепианное Concertino Bianco, автор старался избегать черных клавиш, поэтому произведение так и называется — в переводе Маленький Белый концерт. Георг Пелецис лично приедет в Петербург на премьеру 26 марта. Кончертино состоит из трех частей, и моя постановка позволит публике увидеть три разных измерения человеческих отношений.

Этот балет, конечно, о любви: в первой части звучит светлая весенняя музыка, под которую свою историю рассказывает молодая влюбленная пара. Вторая часть и второй дуэт — зрелая пара, их отношения уже более серьезные. Финальная третья часть — общий пляс, символизирующий круговерть человеческой жизни.

— Дмитрий, некоторые ваши коллеги говорят, что классический балет умирает, а на смену ему приходят современные танцы, единственная цель которых — эпатаж. Согласны ли вы с этим утверждением?

— Если современный танец не понятен публике, это не означает, что он не имеет право на существование. Мне, например, некоторые произведения Сергея Прокофьева тоже не понятны, но это не означает, что он плохой композитор. Может быть, мое мировоззрение еще не доросло до этих высот, хотя мне очень нравятся его «Мимолетности», и я даже хотел сделать по ним спектакль.

Что касается эпатажа, то, например, Анжелен Прельжокаж и Морис Бежар в своих балетах выпускали на сцену голых танцовщиц, но для них это не было целью. В их случае это — определенный прием и ход в драматургии спектакля. В бежаровском «Доме священника», посвященном рок-музыканту Фредди Меркьюри и танцовщику Хорхе Донну, на сцену выходит балерина топлес под песню A Winter’s Tale группы Queen. Полуобнаженную танцовщицу посыпают белоснежными перьями из подушки. Этим адажио Бежар хореографически отразил настроение и состояние героя песни. Это — очень красиво и, главное, оправданно.

В «Весне Священной» Прельжокажа многих поразила сцена с раздеванием балерин… Наступает весна, все пробуждается, мужчины наблюдают за прелестными девушками, которые снимают трусы до щиколоток, оставаясь в коротких юбках. Дальше идет развитие действия: девушки убегают, увлекая мужчин за собой, между ними завязываются разноплановые отношения, далее происходит выбор Избранной и ее приносят в жертву богам — чтобы земля была щедра к людям. Прельжокаж раскрыл витальные инстинкты, спрятанные в партитуре Стравинского. «Весна Священная» — это сцены из жизни языческой Руси, балет изначально вызывал культурный шок, поскольку был новаторским. Один из критиков после премьеры в начале прошлого века заявил, что Стравинский в 1913 году написал музыку, до которой публика дорастет через несколько десятилетий.

Полагаю, что собственно искусство и возникло, и существует для того, чтобы показать нам ужасы и прелести бытия, погрузить человека в состояние катарсиса. Видимо, такие творцы, как Прельжокаж, стоят в авангарде, как и столетием ранее Стравинский.

В то же время есть мастера — например, Кристофер Уилдон, Алексей Ратманский, — которые успешно ставят большие хореографические полотна, основываясь исключительно на лексике классического танца. Мне кажется, что авангард классике не мешает, и балет не умрет никогда.

— То есть вы — за полную свободу творчества?

— А какие ограничения здесь могут быть? Фантазию и воображение ограничить невозможно.

— Но все-таки балет — это искусство элитарное, не все его понимают. Как вы думаете, что можно сделать для популяризации балета?

— Я знаю, что во Франции есть государственная программа поддержки танца. Тот же Прельжокаж создает на государственные деньги свои проекты. Это позволяет танцевальным компаниям делать доступные цены на билеты на их спектакли, что соответственно привлекает большую аудиторию. Там даже в школах есть уроки пластики. Может, нам стоит перенять французский опыт. А у нас современный танец находится немного в маргинальном состоянии, выживая с трудом.

Видимо, балет и танец требуют больше поддержки, внимания и включения в образовательно-познавательные программы. Даже великий Юрий Лотман признавался, что так и не смог понять знаковую систему балета. Это — действительно сложное элитарное искусство. Но как способ что-то прожить, это театральное направление — самое выразительное. За три минуты танца можно рассказать все о жизни и смерти.

Кстати, Мариинский театр делает образовательные программы для всех желающих. Существует такой абонемент «Театральные экскурсии в Мариинском», который позволяет зрителям попасть в закулисье. Посетители вместе с экскурсоводом могут зайти в репетиционный зал и посмотреть, как работают артисты. На таких экскурсиях можно повысить свой интеллектуальный уровень и узнать очень много интересного о балете и театре.

— Должен ли артист быть голодным в широком смысле? Если вспомнить таких танцовщиков, как Рудольф Нуреев, Михаил Барышников или Николай Цискаридзе, то начало их творческой карьеры было связано с лишениями…

— Да, таких мастеров, как Нуреев или Барышников, сейчас нет, хотя высококлассных танцовщиков очень много. Может быть, страстное желание самореализации и стремление к свободе действительно стимулировали их творческое совершенство. У меня — другие стимулы. Как говорил мой любимый поэт Иосиф Бродский, человек, впадающий в зависимость от сочинения стихов, и зовется поэтом. Я нахожусь в зависимости от сочинения танцев. Я могу провести в репетиционном зале три часа, чтобы получилась пятисекундная танцевальная зарисовка на пару тактов. Но это дает невероятный экстаз, ни с чем не сравнимую эйфорию, от которой трудно отказаться.

Беседовала Юлия Иванова

Глобальные вызовы, с которыми столкнулась в последние десятилетия человеческая цивилизация, заставляют общество все больше прислушиваться к мнению ученых, мыслителей, философов, деятелей общественных наук. Проект «Квартирник» представляет петербургских интеллектуалов, которые ищут объяснения проблемам XXI века.