Posted 11 апреля 2019,, 16:23

Published 11 апреля 2019,, 16:23

Modified 31 января, 22:33

Updated 31 января, 22:33

«Ни один градоначальник по-настоящему не защищал Петербург»

11 апреля 2019, 16:23
Чиновники, которые приходят в Северную столицу, должны уметь противостоять тупым менеджерским трендам, уверена общественный деятель Марина Шишкина.

О том, почему Петербург нельзя назвать городом, удобным для жизни, почему способность к гражданскому сопротивлению стала петербуржским феноменом, и что необходимо для успешного развития большого мегаполиса, в интервью «Росбалту» рассказала руководитель петербургского отделения «Справедливой России» Марина Шишкина.

— Как вы можете охарактеризовать текущее состояние Петербурга?

— Для меня большое значение имеет не только тело города, но и его душа. И если свою душу Петербург сохранил, не потеряв ни капли, то его тело сегодня далеко не в лучшем состоянии. Все-таки хороший город должен быть местом, где удобно жить.

— А сейчас Петербург — это город, неудобный для жизни?

— С современной точки зрения это неудобный и очень проблемный мегаполис с типичными инфраструктурными болезнями.

Казалось бы, у нас есть Генплан, согласно которому он должны развиваться. Но любой человек, имеющий отношение к градостроительству, скажет вам, что у этого документа давно нет стержня. Он представляют собой некое лоскутное одеяло, к которому постоянно подшиваются какие-то заплаты.

— Что вы подразумеваете под «типичными инфраструктурными болезнями»?

— Список очень длинный. На мой взгляд, сегодня одна из самых больших проблем Петербурга — строительство анклавов без соответствующей инфраструктуры. По сути, это же замкнутые мешки, где почти нет детских садов, школ и нормальных дорог. И в таких гетто живет если не половина, то точно уже треть петербуржцев.

Не будем забывать и про качество строительства: через какое-то время многие современные новостройки будут хуже хрущевок.

Еще один «больной» момент — экология. Последнее время очень многие жалуются, что Петербург стал очень грязным. Эту тему я обсуждала еще с Георгием Сергеевичем Полтавченко, когда он только стал губернатором. Но с тех пор ничего не изменилось.

Ситуация с утилизацией отходов и вовсе становится критической. Если посмотреть на Петербург с вертолета, то можно увидеть огромный мегаполис в кольце свалок. А какого-то внятного решения проблемы нам пока так и не предлагают.

Отдельный вопрос — транспортная инфраструктура. Северная столица отчаянно нуждается в новых дорогах, виадуках, развязках, переправах через Неву. У нас даже нет нормальной связи между районами, не говоря уже о выездах из анклавов. Про ужасающие темпы строительства метро и упоминать нет смысла.

В общем, речь идет о целом ряде проблем, которые можно обсуждать до бесконечности.

— Одной из причин такого состояния дел нередко называют банальную нехватку денег. Александр Беглов не так давно заявил, что нынешний бюджет не соответствует статусу Петербурга, и городу нужен триллион рублей — сейчас он приблизительно в два раза меньше. Вы согласны с врио губернатора?

— Конечно, бюджет должен быть больше, чем сейчас. Но нужно понимать, что для решения всех проблем требуются гораздо большие суммы, и никаких федеральных денег здесь не хватит. Поэтому нам необходимы частные инвестиции.

Беда в том, что Петербург стал закрытым, скучным и угрюмым для инвесторов городом. Но насильственным путем их привлечь не удастся. Вкладывать деньги должно быть интересно и выгодно. Например, нужно, чтобы бизнесмен был заинтересован в том, чтобы реставрировать историческое здание, а не доводить его до обрушения и затем строить на этом месте бизнес-центр.

Нельзя не признать, что и «правила игры» у нас специфические: у инвесторов далеко не всегда есть уверенность, что тот или иной проект удастся довести до конца. Так что инвестиционный климат — это принципиальный момент, которому нужно уделять особое внимание.

— Можно ли сказать, что у Петербурга есть стратегия развития?

— Единого комплексного понимания, как должен развиваться Петербург, точно нет. Ведь подобная стратегия предполагает готовность руководства отвечать за свои поступки — то есть некую преемственность ошибок. А ей неоткуда взяться, поскольку руководителей мы не выбираем. Нам их, по сути, назначают.

Ведь и губернатор, и глава района — это не человек, а функция. Люди, занимающие такие посты, должны воспринимать ошибки предыдущей власти как свои собственные и исправлять их, а не делать вид, что они не несут ответственности за произошедшее до них.

— Что, на ваш взгляд, в первую очередь необходимо для успешного развития города?

— Как я уже сказала, Северную столицу необходимо сделать привлекательным местом для инвесторов. Причем они сейчас нужны даже не столько для строительства жилья, сколько для сохранения культурного центра. На пороге гибели находятся многие уникальные здания. Еще немного, и восстановить их будет уже невозможно. А новые дома построить мы всегда успеем.

Кроме того, Петербург перестает быть интересным городом и для специалистов. И эта проблема касается почти всех сфер занятости. Если мы хотим, чтобы молодежь здесь оставалась, необходимо обеспечить связь между образованием, работой и заработком. В этом отношении разница между Петербургом и Москвой, которую все воспринимают как город возможностей, просто колоссальная. И одна из главных задач состоит как раз в ее преодолении. Петербургу нужно как можно больше талантливых людей. Без них развитие города невозможно.

Но самое главное — руководство должно слышать город и горожан. Народный голос нужно как-то воспринимать, и тогда это позволит избежать очень многих ошибок, причем на разных уровнях власти. Феномен петербургской исключительности необходимо научиться использовать себе в плюс.

— Петербургская исключительность — это не миф?

— Совершенно точно не миф. Вы замечали, что петербуржцы очень часто объединяются для защиты города вне зависимости от своих политических пристрастий и интересов? Обратите внимание, что акции против пенсионной реформы или увеличения тарифов собирают значительно меньше людей, чем, например, митинги в защиту Исаакиевского собора. Причем в таких случаях партийная демаркация почти не имеет значения.

И это, на мой взгляд, совсем неудивительно. Петербург — город, который очень много страдал, он не просто памятник под открытым небом. Я думаю, это обстоятельство очень сильно влияет на его жителей.

— Вы упомянули, что Северной столице нужно как можно больше талантливых людей. С этим не поспоришь. Но как их привлечь?

— Это возможно только в одном случае: если Петербург станет городом с очень толерантной средой, где смогут расцветать разные искусства, мировоззрения и проекты. Он должен быть интересен для культуры, науки, образования и т. д.

Мы же пока в последнее время только и делаем, что боремся: за Исаакиевский собор, за музей городской скульптуры, за сохранение музея блокады в Соляном переулке…

— Но ведь нетолерантная среда — проблема не только Петербурга…

— А я как раз думаю, что способность к гражданскому сопротивлению стала феноменом именно нашего города. Чиновники, которые приходят в Санкт-Петербург, должны уметь противостоять общероссийским тупым менеджерским трендам, а руководители петербургских знаковых мест — поступать, как, например, Николай Витальевич Буров, отказавшийся участвовать в процедуре передачи Исаакиевского собора.

— Тем не менее ему в итоге пришлось уйти со своего поста…

— Однако его непреклонная позиция сыграла огромную роль в том, что окончательное решение передать собор РПЦ так и не было принято. И я уверена, что, если бы таких людей было много, общая картина была бы сегодня совершенно другой. Любой руководитель должен быть не тупым чиновником, типичным для нынешней среды, а гражданином своего города. А этого сейчас почти нет. В последнее время ни один градоначальник по-настоящему не защищал Петербург, не вставал на защиту горожан и их интересов.

Но самое главное — несмотря ни на что, сопротивляются граждане. Посмотрите, как возмутился Союз театральных деятелей Санкт-Петербурга по поводу инициативы Рудольфа Фурманова. Но ведь он выступил не против отдельной личности, а против навязываемой системы, которая стала нормой.

— На ваш взгляд, что все-таки необходимо для формирования толерантной среды?

— Толерантная среда в итоге зависит от силы личности. Государственная машина ведь тоже не всесильна. И, столкнувшись с сильным рациональным сопротивлением, она, может, и не ломается, но точно отступает. А значит, необходимо хотя бы пытаться ей противостоять.

Беседовала Татьяна Хрулева

Глобальные вызовы, с которыми столкнулась в последние десятилетия человеческая цивилизация, заставляют общество все больше прислушиваться к мнению ученых, мыслителей, философов, деятелей общественных наук. Проект «Квартирник» представляет петербургских интеллектуалов, которые ищут объяснения проблемам XXI века.