Василий Головнин. Беседа о санкциях

Сегодня умеренно выпивали по случаю Рождества с американо-англо-японскими коллегами под укоряющим взором присоединившегося, но непьющего континентального европейского телевизионщика. Народ мрачно пророчествовал: тов. Ким Чен Ын хрена два позволит нам спокойно отметить Кристмас и Новый год. «Запустит, вот увидите, какую-нибудь ракету через Японию — будем тогда, как сумасшедшие, по клавиатуре стучать и без толку дозваниваться источникам информации, исчезнувшим на каникулы», — предрекал видавший виды стрингер двух почтенных британских газет, размахивая кружкой с разливным «Кирин».

Он, конечно, прав: пхеньянским товарищам по-пацански надо сейчас что-то отчебучить. Совбез ООН только что принял резолюцию о новом ужесточении санкций против КНДР. Разработанную американцами и единогласно всеми поддержанную, включая Китай и Россию. Хотя в Москве еще недавно отдельные товарищи говорили, что нажим на Северную Корею уже дошел до максимума и вообще это, мол, не метод решения проблемы.

Что главное в новых санкциях — они резко снижают объемы поставок бензина, соляры и прочих нефтепродуктов товарищу Киму и практически запрещают что-либо закупать в КНДР. Совбез также обязал выслать на родину всех северокорейских гастарбайтеров, которые зарабатывают валюту для военных программ Пхеньяна. В своем проекте Штаты давали на это год. Но Москва поторговалась и выбила два года. В России, как говорят, северокорейских рабочих больше всего — официально свыше 30 тысяч, хотя в Китае с нелегалами их, конечно, больше. Москве, кстати, дали и еще одну поблажку — разрешили по-прежнему поставлять уголь на экспорт через один из северокорейских портов, хотя все торговые операции с углем самой Северной Кореей запрещены.

Россия, говорят, согласилась на новые санкции по двум причинам. Во-первых, предложение Штатов о более жестких санкциях принял Пекин, главный партнер и покровитель Северной Кореи. Чего Москве бодаться, когда 90% торговли Пхеньяна приходится на Китай? И, во-вторых, — нужно как-то налаживать отношения со Штатами. «Русские очень заметно предлагают свои услуги в нормализации северокорейского кризиса, — сказал американский коллега, покручивая бокал с вином. — Они имеют свои каналы, но Пхеньяну не нужен посредник, он хочет говорить напрямую со Штатами».

Далеко внизу за окном мерцала белым и зеленым рождественская иллюминация, коллеги взяли еще выпивки и якитори, куриных шашлычков на деревянных спицах. «А я думаю, — сказал непьющий континентальный европеец, — что Ким Чен Ын сейчас возьмет паузу. У него нет реальных ресурсов взвинчивать ситуацию. Серьезный запуск ракеты или новый ядерный взрыв на Кристмас или Новый год — слишком провокационно. Нет, Ким переждет».

Народ жевал якитори с пивом и весело сетовал на то, что прикольно работать в месте, где по тебе могут в любой момент врезать ядерной ракетой. Сошлись на том, что все равно за Северную Корею нужно благодарить высшие силы — она ведь непрерывно подкидывает нашему брату темы, о которых можно и клевую заметку написать, и увлекательный репортажик с синхроном в кадре отчебучить. «Хотя за работу в потенциально военной зоне платят не так уж много», — подвел итоги занудный непьющий европеец.

А на улице, куда нас отправил скоростной лифт, был чудный безветренный вечер. Главный праздничный шум гудел где-то впереди, а вокруг была та самая silent night, тихая ночь, о которой поется в сентиментальной рождественской песенке.

Василий Головнин, журналист