Posted 1 июля 2016,, 13:54

Published 1 июля 2016,, 13:54

Modified 31 января, 10:51

Updated 31 января, 10:51

«Мы крутим педали велосипеда без цепи»

1 июля 2016, 13:54
В России пока не удалось побороть репрессивный уклон в работе судей, порождающий проблему переполненности тюрем, признали члены СПЧ.

Политика российского государства по отношению к своим гражданам продолжает носить по преимуществу репрессивный характер - такой вывод можно сделать из выступлений не только правозащитников, но и официальных лиц, прозвучавших на специальном заседании Совета при президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека (СПЧ). Оно было посвящено обсуждению того, как реализуются рекомендации СПЧ в области обеспечения прав человека в учреждениях уголовно-исправительной системы.

«Без решения общих вопросов частных не решить», - так сформулировал суть проблемы в своем выступлении член Совета Федерации, постоянный представитель СФ при Конституционном Суде РФ Алексей Александров. Под общими вопросами он, в частности, подразумевает неоправданную жесткость судей районных судов при выборе мер пресечения по делам, представляющим незначительную общественную опасность.

Александров, как и другие выступавшие, привел в пример дело матери двоих детей, которую еще до вынесения приговора посадили в следственный изолятор за кражу куска сыра, или дело беременной женщины, укравшей телефон. Эти люди могут сидеть в СИЗО по полгода, причем следственные действия по их делам не проводятся, в то время как в тюрьмах не хватает мест.

Проблема переполненности российских тюрем - одна из тяжелейших. Вызвана она традиционным обвинительным уклоном, господствующим в российских судах, о чем также говорилось на заседании СПЧ. Характерно, что эту тему поднимали не только правозащитники, но и заместитель директора Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) генерал-майор Валерий Максименко, который при этом «сорвал аплодисменты» (по словам председателя СПЧ Михаила Федотова) собравшихся зале.

«Мы (ФСИН) даже готовы оплатить этот несчастный сыр (за который попала в СИЗО мать двоих детей), только бы разгрузить следственные изоляторы», - сказал Максименко, отметив, тем не менее, что по действующему положению, СИЗО не могут не принять очередного заключенного, если имеется соответствующее решение суда.

Между тем, по мнению Александрова, было бы неплохо, если бы действовало жесткое правило: «если у начальника СИЗО только что мест для заключенных, а он принимает еще одного, то сто вторым заключенным становится он сам».

Складывается впечатление, что суды районного уровня едва ли не самое репрессивное звено системы российского правосудия. О проблеме перегруженности СИЗО, о том, что не следует выносить решения, связанные с лишением свободы по незначительным, ненасильственным преступлениям, кто у нас только не говорил — от президента до главы Верховного Суда РФ, но воз и ныне там. Судьи районных судов продолжают «штамповать» решения о заключении под стражу, руководствуясь принципом «как бы чего не вышло». В итоге люди иногда на несколько лет лишаются свободы, еще не будучи даже осужденными.

Сотрудник аппарата Уполномоченного по правам человека в РФ Валентин Богдан рассказал, что «в Новочеркасском СИЗО несколько человек сидят более шести лет до суда, один из них уже умер». По его словам, «это предприниматели, которых обвиняют в совершении преступления ненасильственного характера».

Глава СПЧ Михаил Федотов в свою очередь отметил, что на одном из совместных заседаний председатель Верховного Суда РФ Валерий Лебедев при нем объяснял судьям районных судов, почему не надо выносить решения о лишении человека свободы за незначительные преступления. Однако, как следовало из ряда выступлений, практика остается прежней.

Член президиума СПЧ Андрей Бабушкин также остановился на практике российского судопроизводства, в частности, в сфере вынесения приговоров по условно-досрочному освобождению.

«С одной стороны, Верховный Суд на нашей стороне. Там понимают, что наказание не самоцель, а лишь способ добиться определенных социально-юридических результатов. С другой стороны, в вопросах условно-досрочного освобождения суды на местах по-прежнему проводят все ту же политику, игнорируют позицию администрации исправительного учреждения, которая часто доказывает, что их подопечный исправился, но суды упорно отказывают в освобождении этих людей. Мы похожи на человека, который крутит педали велосипеда без цепи. Мы с Верховным Судом говорим об одном и том же три года, но на местах почти ничего не меняется», - сказал правозащитник.

Валерий Максименко, описывая ситуацию в местах лишения свободы, отметил, что «когда сотрудники ФСИН говорят, что у нас нет нарушений, это часто не соответствует действительности». По его словам, «на 80% правозащитники правы в своих претензиях». Он признал также, что в регионах ситуация еще хуже: «От того, что мы в столице увидели – порой начинают волосы шевелится, а я представляю, что происходит в тех регионах, где до Москвы, как до неба».

Однако кое-что меняется в этой сфере в лучшую сторону. Замдиректора ФСИН Максименко отметил, что, благодаря выступлениям правозащитников и журналистов, было полностью сменено не только начальство, но даже личный состав нескольких следственных изоляторов.

Александр Желенин