Социолог: «Средний класс» в России — это мифическое животное, вроде единорога

Средний класс в России можно уподобить волшебному розовому единорогу, которого мы видели в мультфильмах, комиксах и наших снах, но никогда — в реальной жизни, считает социолог и политический консультант Роман Романов. Как заявил эксперт корреспонденту «Росбалта», рассуждения о росте, уменьшении или самочувствии «среднего класса» имеют столько же смысла и пользы, сколько и рассуждения о поголовье фантастических животных.

«В отечественной социологии с начала 90-х годов было несколько волн дискуссий о возможности применять понятие „средний класс“ для описания российской реальности. И многие специалисты склоняются к мнению, что западные концепции „среднего класса“ у нас или не работают, или работают с оговорками. Выясняется, что, если сравнивать с западными странами, те, кого у нас принято называть „средним классом“, ни классом, ни какой-то устойчивой группой не являются. У них нет ни какой-то общей системы взглядов, ни общего политического поведения, ни осознания себя как отдельной группы. Это очень неоднородная совокупность», — пояснил Роман Романов.

Социолог обратил внимание, что, даже по критериям, принятым экономистами, россиян, которых относят к среднему классу, просто количественно мало. «И в лучшие годы их не было больше 20%. А если мы к перечисленным критериям добавим, например, наличие сбережений в объемах больших, чем одна отложенная зарплата (3-7% по разным данным), владение недвижимостью кроме собственной приватизированной советской квартиры — этих людей станет еще меньше», — подчеркнул эксперт.

Романов пояснил, что социально-профессиональный состав российского «среднего класса» принципиально отличается от западных стран. «Это не работники интеллектуальных индустрий на позициях менеджеров среднего звена и выше, не фермеры и малые предприниматели, а по большей части чиновники, силовики и работники госкорпораций — и только во вторую очередь малые предприниматели и прочие. Все перечисленные группы — очень разнородны, единственное условно общее у них — тип потребления и досуга. Для их описания „средний класс“ — избыточное понятие. Лучше уж прямо говорить о чиновниках, силовиках, малых предпринимателях и т. п. А, например, врачи, учителя и работники высшей школы в имущественном плане вытеснены в нижнюю страту „среднего класса“, часто балансируют на грани бедности и превращаются в прекариат — современный интеллектуализированный аналог старого пролетариата», — сказал социолог.

В силу этих причин, «средний класс» в России не являет собой и устойчивого общественно-политического единства, считает Романов. «Есть две концепции, согласно одной средний класс играет социально стабилизирующую роль, согласно другой — наоборот, оказывается источником протеста. Российский „средний класс“ и тут не укладывается в рамки. Среднедоходные слои роли социального стабилизатора не выполняют, хотя чем ближе к верхней страте среднего класса, тем больше стабилизирующая функция — и наоборот. Общим тут являются, пожалуй, два момента: в целом среднедоходные слои все еще проявляют довольно умеренную политизацию, а единственная форма активности, которая наблюдается чаще, чем у бедных — участие в деятельности ТСЖ. В остальном между ними больше различий, чем общего», — заключил эксперт.

По мнению Романа Романова, в нынешней социальной ситуации «средний класс» в России чаще используется или как узкоэкономическое (с уклоном в маркетинг) понятие, или как агитационно-пропагандистский политический инструмент.