Правду о подвиге спрятали в стальных гробах

Ликвидация последствий аварии на японской АЭС «Фукусима-1» поневоле вызывает в памяти события 25-летней давности на Чернобыльской атомной станции. Сравнение двух этих катастроф позволяет не только оценить масштабы аварий, но и разобраться в отношении граждан двух стран и властей к ядерным ЧП.

Сейчас уже очевидно, что в первые дни власти Японии вовсе не спешили направить на проблемные реакторы специалистов, чтобы не только получить более точную информацию о происходящем, но и попытаться в «ручном» режиме исправить положение. Ясно и то, что эта пауза связана, прежде всего, с пониманием, что надо принимать трудное решение - здоровых людей отправлять если не на смерть, то с большим риском для их здоровья на всю последующую жизнь.

Однако, как вскоре стало ясно, без прямого человеческого участия в укрощении ядерного монстра (точнее, четырех – по числу проблемных реакторов) обойтись не удастся. Но даже идея с заливом реакторов водой с помощью вертолетов оказалась неисполнимой: японские летчики, пролетев раз-два над поврежденными цунами реакторами, оценив степень радиационной опасности, продолжать эту операцию не стали. (Тему о том, что у высокотехнологичной якобы нации не оказалось чудо-роботов для работы в условиях высокой радиации, в этой статье мы опускаем.)

Осознав, что изрыгающие радиацию (с паром и водой) реакторы невозможно привести в чувство без участия человека, власти Японии, тем не менее, не стали бросать на них в приказном порядке ни действующую армию, ни резервистов. Они обратились к нации, призывая добровольцев. Таких нашлось 250 человек - на четыре порушенных реактора. Их провожали, как на смертный бой, - с почестями, в прямом эфире на весь мир. Они уже стали героями-камикадзе в глазах не только японцев.

Теперь вспомним, что же было в СССР 25 лет назад в похожей ситуации ядерной аварии на Чернобыльской АЭС. Тогда на борьбу с ядерным монстром были призваны солдаты-срочники, резервисты (в запасе), шахтеры и другие специалисты. В общей сложности, по данным ООН, через чернобыльскую «мясорубку» прошли 800 тыс. ликвидаторов. Среди них – в первые месяцы – 4 тыс. солдат-новобранцев. Это они сбрасывали с крыши запредельно фонящего разрушенного реактора радиоактивный графит лопатами (некоторые участники утверждают – голыми руками). Шахтеры рыли тоннель под реактором, получая смертельные дозы радиации. А газета «Правда» восхищалась всем происходящим в статьях с заголовками «Соловьи над Припятью», «Сувениры из-под реактора» и т.д. Советское правительство, по сути, закидало ядерный монстр сотнями тысяч судеб и жизней своих граждан.

На закрытых «тусовках» члены политбюро ЦК КПСС называли аварию на ЧАЭС «маленький ядерной войной в центре Европы». При этом вещая нам и миру, что «здоровью людей ничего не угрожает». Посылая 18-20-летних ребят на верную смерть, власть в то же время издавала тайные циркуляры о засекречивании всего и вся, что касается последствий аварии для здоровья и ликвидаторов, и населения. Например, в секретном распоряжении Минобороны СССР медикам давалось указание «не отражать ОЛБ (острую лучевую болезнь - А.Я.) в медицинских карточках» военных ликвидаторов, заменяя ее на другие диагнозы, например, «на вегето-сосудистую дистонию».

Советская радиация должна была выглядеть самой безопасной в мире. Поэтому накануне каждой годовщины чернобыльской аварии политбюро ЦК КПСС принимало спецплан «Упреждающих пропагандистских мероприятий» - с полным перечнем тем и исполнителей – для радио, телевидения и газет. Эти мероприятия по обману общественности обязательно голосовались в политбюро. «За» было всегда стопроцентным, а список заединщиков возглавлял инициатор «перестройки» и «нового мышления» Михаил Горбачев. (В своем фундаментальном двухтомном мемуарном труде «Жизнь и судьба» Михаил Сергеевич уделит Чернобылю пять строчек.)

Похоронив на Митинском кладбище в Москве в стальных гробах героев-пожарных (они сами стали опасными излучателями), принявших первый удар атома на себя, об остальных сотнях ликвидаторов, оставивших в Чернобыле свое здоровье под грифом «совершенно секретно», как и о населении в зонах радиации, власть не очень-то вспоминала. Ведь, несмотря на то что в СССР из года в год наращивались мощности АЭС, он был напичкан военно-промышленными и исследовательскими реакторами, активно проводились испытания ядерного оружия, страна тогда не имела законов в сфере использования атомной энергии и ее безопасности. (Хотя, например, во Франции такие законы были приняты в 1945-м, в США и Великобритании - в 1946 г.)

Роль «законов» первые четыре года после аварии на ЧАЭС привычно выполняли различные постановления ЦК КПСС и Совмина СССР. Как правило, они носили закрытый характер. Началом настоящей чернобыльской законодательной истории стал только 1991 г. Тогда в Украине, России и Белоруссии впервые после аварии (спустя 5 лет!) были приняты законы, регламентирующие ответственность государства за нанесенный гражданам ущерб в результате аварии на ЧАЭС. В том же году ВС СССР принял первый общесоюзный закон «О социальной защите граждан, пострадавших вследствие чернобыльской катастрофы».

Тогда-то и возникли чернобыльские льготы - доплаты за проживание на пораженных территориях (в народе их прозвали «гробовые»), право пострадавших на «чистые» продукты, обследование и лечение, возможность покинуть пораженную территорию. За эту «льготную» и «привилегированную» жизнь вот уже четверть века ведут борьбу миллионы людей. И если в первые годы после принятия чернобыльских законов караван со скрипом двигался, то после распада Советского Союза почти остановился.

В России из года в год ухудшается положение инвалидов Чернобыля, власть мало обращает внимание на людей, которые ценой своего здоровья и жизни спасали мир от ядерной катастрофы. Предполагалось, что выплаты им будут индексироваться по уровню роста потребительских цен. Но с 1998-го по 2006-й, говорят ликвидаторы, в России эта самая индексация была проведена единожды – на 19%. За эти же годы потребительские цены в стране, по официальным данным, выросли на 800%, а на квартплату - почти на 1400%. Сотни тысяч чернобыльцев, загнанные в нищету и безвыходность, стали массово обращаться в суды, включая Конституционный и Европейский. Хотя суды встали на их сторону, государство не спешило расплатиться с многомиллионными долгами перед героями.

Тогда чернобыльцы решили применить свой последний аргумент в борьбе с властью: митинги протеста и голодовки. Вот лишь несколько примеров. В конце 1999 г. в Ростове-на-Дону голодовку объявили более ста человек, а несколько сотен ликвидаторов сожгли чучела некоторых членов правительства. 19 октября 2000 г. бессрочная голодовка, начатая инвалидом 2-й группы Петром Любченко из города Шахты Ростовской области, закончилась для него смертью. (Эта область занимает второе место в России по количеству инвалидов-ликвидаторов.) Две тысячи героев, так и не дождавшись от властей выполнения своих обещаний, умерли. 27 июля 2004 г. в Краснодарском крае в станице Медведковская на 58-м году жизни скончался объявивший голодовку инвалид-чернобылец Петр Буденный. Осенью 2004 г. двадцать шесть дней продолжалась голодовка почти десяти инвалидов-ликвидаторов в Брянске. Семь из них были госпитализированы. И подобные примеры можно множить.

Цинизм всей ситуации с чернобыльскими льготами заключался еще и в том, что в разгар всех этих голодовок и протестов 3 декабря 2004 г. правительство издало распоряжение №1562-р, в котором записало: «Направить средства в размере 300 миллионов рублей за счет экономии средств Федерального бюджета, образовавшейся в связи с реализацией Закона Российской Федерации «О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС», на возмещение расходов по реализации субъектами Российской Федерации в 2004 году Закона Российской Федерации «О реабилитации жертв политических репрессий». Как вообще это назвать? Подлость (натравить одних льготников на других)? Провокация? Ведь тогда только по 22 тысячам исков инвалидов-чернобыльцев государство задолжало им почти полтора миллиарда рублей!

Похоже, такое отношение властей к героям-ликвидаторам стало у нас уже недоброй традицией. Вот и недавно в прессе промелькнуло сообщение об одиночном пикете чернобыльца-инвалида у Красной площади – он просил власть помочь ему с лечением. А если бы эти люди 25 лет назад отказались безоглядно усмирять разбушевавшийся на ЧАЭС атомный реактор?

Советское правительство четверть века назад, по сути, заткнуло разрушенный ядерный монстр сотнями тысяч судеб и жизней своих граждан. Массовый энтузиазм и героизм советских людей спасли тогда мир от продолжения «маленькой ядерной войны в центре Европы». А японцы на АЭС «Фукусима» явно берегут своих людей. Для общества это показатель заботы правительства. Однако возникает резонный вопрос: а кто же вместо японцев будет немедленно спасать мир от их ползучей ядерной катастрофы, грозящей опасностями и другим странам? Отчего ни власти западных демократий, ни ООН, ни Международный суд по правам человека не спросят по всей строгости с руководства Японии за неторопливость в ликвидации последствий аварии и за сброс в Мировой океан сотен тонн радиоактивной воды?

И еще: судя по скудности, порой неадекватности информации, которую дозируют миру японцы, увидим ли мы когда-нибудь закрытые (секретные) материалы правительства этой страны, а также МАГАТЭ о реальном положении дел с первых часов аварии на атомных реакторах станции «Фукусима»? Секретные чернобыльские протоколы политбюро ЦК КПСС мне удалось раздобыть и обнародовать только спустя пять лет после аварии - после падения КПСС и Советского Союза.

Алла Ярошинская