Абхазия на штыках

Не успели в Абхазии смолкнуть фанфары по поводу изгнания непокорного Москве президента Александра Анкваба и его замены на пророссийского Рауля Хаджимба, как оказалось, что республике, признанной, с натяжкой, всего четырьмя государствами, откровенно грозит «потеря суверенитета». Причем, не со стороны «вражеской» Грузии, а «дружественной» России, интересы которой абхазы столь рьяно и не бескорыстно отстаивали.

По иронии, скандал произошел на почве подготовленного российской стороной проекта договора о сотрудничестве и интеграции с Абхазией. То есть, того самого интеграционного формата, против которого выступал Анкваб, и который должен был «протащить» Хаджимба. Но, как только проект договора был обнародован, против него восстало едва ли не все абхазское общество, парламент и его спикер Валерий Бганба.

Суть же проекта состоит в том, что Абхазия переходит в полное подчинение России, и последняя финансирует этот акт. Халява, конечно, дело приятное, и до сих пор абхазское общество ничего против нее не имело. Правда, оно было несколько шокировано последовательным, в последнее время, сокращением сумм, выделяемых Россией Абхазии.

Но сейчас дело приобрело иной оборот: в договоре, составленном российской стороной, говорится, в частности, о формировании общего пространства обороны и безопасности и общей оборонной инфраструктуры. Все это выглядело бы для абхазов не устрашающе, если бы в одной из статей проекта не оговаривалось создание «Объединенной группировки Вооруженных Сил Российской Федерации и Вооруженных Сил Республики Абхазия» и ее подчинения, на случай внешней агрессии, «уполномоченным органам Российской Федерации».

Кроме того, «Договаривающиеся Стороны обязуются не позднее двух лет со дня вступления в силу настоящего Договора реализовать согласованный комплекс мер, который позволит обеспечить совместную защиту и охрану абхазско-грузинской государственной границы, а также полную свободу пересечения российско-абхазской государственной границы с учетом ограничений, устанавливаемых по соображениям безопасности».

В проекте речь также идет о «поэтапном сокращении сил и средств, осуществляющих защиту и охрану российско-абхазской государственной границы», и о передислокации этих сил и средств на границу Абхазии с Грузией. А еще об «организации совместного контроля, связанного с проверкой оснований для пропуска через государственную границу лиц, транспортных средств, грузов, товаров и животных в пунктах пропуска через государственную границу, расположенных на территории Республики Абхазия, включая пункты пропуска в морских портах и аэропортах».

Ставится под вопрос и дальнейшее существование МВД Абхазии: «В целях координации деятельности по противодействию организованной преступности, иным опасным видам преступлений и экстремизму на территории Республики Абхазия Договаривающиеся Стороны не позднее одного года со дня вступления в силу настоящего Договора создают на территории Республики Абхазия Совместный координационный центр органов внутренних дел».

Судя по абхазской прессе, дискуссиям в социальных сетях и высказываниям официальных лиц республики, новый договор «лишает Абхазию суверенитета». Люди говорят, что их вполне устраивает договор с Россией от 2008 года и вообще существующая ныне двустороння договорная база. Особое негодование в абхазском обществе и в парламенте вызвала неопределенность в вопросе дальнейшего существования Вооруженных сил республики. И даже если таковые официально не будут упразднены, почему, в случае внешней агрессии, объединенной вооруженной группировкой должна руководить Россия?

В Сухуме также считают, что статья проекта договора, касающаяся деятельности таможни, тоже рассчитана на ее ликвидацию, поскольку таможенный контроль даже внутри Абхазии, например, в порту и в пока не работающем аэропорту, намерена осуществлять российская сторона. В парламенте сейчас переделывают буквально каждую статью проекта, но весьма сомнительно, что номер этот пройдет.

В частности, по информации Общественного вещателя Грузии («1-й канал») статс-секретарь – заместитель министра иностранных дел России Григорий Карасин, являющийся также специальным представителем РФ по урегулированию отношений с Грузией, заявил по окончании недавних переговоров со своим грузинским коллегой Зурабом Абашидзе, что Россия не собирается пересматривать «Договор о сотрудничестве и интеграции» с Абхазией. По его словам, российские власти были изумлены позицией по проекту документа, который «не создает никаких проблем суверенитету» республики.

Ни Абашидзе, ни Карасин не скрыли, что они обсудили проект российско-абхазского договора. Российский дипломат выразил надежду на то, что грузинские власти не повторят риторику 2007-2008 годов, а Абашидзе сказал, что разговор с Карасиным был «самым тяжелым» за всю историю переговоров между спецпредставителями по урегулированию. Примечательно, что дату следующей встречи стороны не согласовали - тревожный сигнал.

В Тбилиси оппозиция и даже некоторые представители власти потребовали отменить переговоры между спецпредставителями, но Абашидзе выступил категорически против прекращения диалога. По его пояснению, переговорный формат на уровне спецпредставителей – это «канал коммуникации с Россией» и возможность рассматривать насущные торгово-экономические, транспортные и гуманитарные вопросы. Не поддержал прекращение переговоров Абашидзе - Карасин также Совет безопасности и управления кризисами правительства Грузии.

Однако грузинское правительство, в контексте планов по подписанию нового российско-абхазского договора, решило разработать «единый план действий». По информации секретаря Совета безопасности и управления кризисами Миндии Джанелидзе, Грузия «использует все международные механизмы для защиты территориальной целостности и суверенитета страны, и в осуществление этого плана будут вовлечены все политические ветви».

А министр обороны Грузии Ираклий Аласания добавил, что внешнеполитические шаги Грузии будут «агрессивными». Глава МИД Майя Панджикидзе тут же пояснила (вероятно, к сведению тех, кто может заподозрить Грузию в военной агрессии), что «агрессивная политика означает проактивную (работающую на опережение) политику».

Комментируя реакцию Тбилиси, официальный представитель МИД РФ Александр Лукашевич заявил: «Никто не вправе (да и не в силах) помешать России и Абхазии совершенствовать свои межгосударственные отношения на новом этапе современного развития, в том числе с учетом крепнущих интеграционных тенденций на постсоветском пространстве и в мире в целом». В Москве заверили, что новый договор между Россией и Абхазией «не несет никакой угрозы ни для процесса нормализации грузино-российских отношений, ни, тем более, для международных Женевских дискуссий».

Словом, Россию не смутило то, что Абхазия фактически восстала против российского варианта договора. А Грузия сделала вид, что она еще что-то может решать в заданной ситуации. Что же касается собственно Абхазии, местный публицист Инал Хашиг описал ситуацию в республике так: «Шумят левые. Негодуют правые. А уж про радикалов и говорить нечего – они готовы распять каждого депутата, кто выскажется «за». Даже всегда миролюбиво настроенный и уравновешенный в своих высказываниях спикер парламента Валерий Бганба, комментируя проект договора о союзничестве и интеграции с Российской Федерацией, весьма недружелюбен в своих выводах: «Во многих местах идет речь о потере суверенитета».

И далее: «Сейчас весьма популярно мнение, что над этим договором работали специалисты, «совершенно не разбирающиеся в абхазской специфике». А мне почему-то кажется, наоборот, эти люди очень даже в теме. Просто вся их беда заключается в том, что они имели неосторожность назвать вещи своими именами. Ведь в реальности этот день мы приближали, как могли. Заметьте - не Кремль, не Владимир Путин, не находящийся в местном тренде Владислав Сурков, а именно мы – граждане Абхазии».

А приближали, по Хашигу, так: «… денно и нощно, без перерывов и выходных самостоятельно, без чьих либо подсказок и инструкций в завидном авральном режиме по кирпичику разбирали эту государственность. … Барское желание жить не просто «хорошо», а … не хуже арабских шейхов, достигалось тысячами гектаров проданной земли (хотя, как известно, она у нас официально не подлежит продаже), растасканным госимуществом, распиленными траншами российской помощи, караванами завозимой из Грузии контрабандой, долями, откатами, банальными взятками».

«Нынешний проект договора, - резюмирует публицист, - не плод больного воображения, шалости специалистов, «совершенно не разбирающихся в абхазской специфике», а продукт системной безответственности абхазской элиты».

Но, собственно, отчего абхазы, у которых ни юридически, ни фактически не было никакого суверенитета, подняли такой шум? Обеспокоились тем, что российско-абхазская граница сдвигается с Псоу на Ингури? Учуяли, наконец, очередную, пока еще скрытую «крымизацию»? Но ведь этого следовало ожидать: бесплатный сыр только в мышеловке.

Интересно, кстати, как к идее общей армии отнесется ОДКБ, ни одно из государств которой не признало независимость Абхазии. Ведь в проекте российско-абхазского договора сказано, что если одна из сторон подвергается внешней агрессии, то это рассматривается как агрессия против второго участника договора. А раз так, страны ОДКБ просто обязаны будут вступить в военные действия на стороне России. Но члены ОДКБ пока помалкивают.

Это, вероятно, говорит в пользу понимания ими того, что, во-первых, в планы Грузии нападение на Абхазию не входит. Во-вторых, вопрос общей армии поднят Россией для того, чтобы напугать абхазов угрозой разморозки конфликта. В-третьих, «в случае чего», государства ОДКБ всегда смогут оправдаться тем, что не признали независимость Абхазии, не приняли ее в свои ряды, и Россия сама должна расхлебывать кашу, которая может завариться – речь-то идет о ее двустороннем договоре.

А каша – не из-за угрозы нападения Грузии на Абхазию - непременно заварится, поскольку абхазы почти наверняка не подпишут предложенный Россией проект договора. Наиболее настойчиво они будут отстаивать право на существование собственной армии, которая, кстати, по численности в два раза меньше российского воинского контингента, дислоцированного в Абхазии – он составляет 5 тысяч человек. Но даже если российская сторона даст гарантию сохранения местной армии, командование ею абхазы не уступят.

Словом, процессы, происходящие сейчас в абхазском обществе, не просто говорят, а кричат о том, что Абхазия, в отличие от Южной Осетии, не желает становиться частью России, несмотря на посулы высоких, по сравнению с местными, зарплат, пенсий и пособий. Это понимают в Москве, и вопрос ребром пока не ставят. Но почва для лишения Абхазии даже иллюзорного суверенитета уже подготовлена в виде проекта договора.

Строго говоря, подготовив такой договор, Россия сделала стратегическую и тактическую ошибку – она решила дополнительно и грубо узаконить свое присутствие в республике, вызвав, тем самым, отпор абхазского общества и подпортив налаживающиеся отношения с Грузией.

То есть, Москва внесла деструктивные элементы в систему безопасности на Кавказе, хотя некоторые российские эксперты считают, что, напротив, застолбив за собой Абхазию, которой она, вероятно, не слишком доверяет, Россия, как мировая и региональная держава, использовала право практически насильственного создания альянсов и союзов для обеспечения собственной безопасности. Вопрос, однако, в том, как долго можно будет удержать Абхазию на штыках.

Ирина Джорбенадзе