«Ударить по России — совершить самоубийство»

В последнее время ядерное оружие из сдерживающего фактора превращается в эдакую устрашающую ядерную «рогатку» возможного регионального применения, о чем уже открыто говорят некоторые политики. Стремление иных стран «завести» у себя атомную станцию в надежде хоть таким образом получить доступ к чувствительным технологиям (и, возможно, потом продвинуться в направлении ядерной военной программы) еще больше обостряет проблему распространения атомного оружия, нагнетая и без того высокую напряженность. О том, что сейчас происходит в этой сфере, «Росбалту» рассказал новозеландец, известный эксперт по нераспространению ядерного оружия, координатор организации «Парламентарии за ядерное нераспространение и разоружение», лауреат международной премии «За жизнь, достойную человека» (The Right Livelihood Award) Алан Вейр.

— Алан, недавно в печати был обнародован доклад европейских ученых о состоянии мировой атомной энергетики, из которого следует, что на сегодняшний день в 31 стране мира работает 404 ядерных реактора. Другие ученые говорят о том, что государству, владеющему такой технологией, довольно легко перейти к ядерной военной программе. То есть сделать свою атомную бомбу. А как вы оцениваете ситуацию с этой точки зрения?

— Наверное, следует начать с того, что любая атомная станция уже может рассматриваться как своего рода потенциальная ядерная бомба. Достаточно вспомнить Чернобыль или взять ту же японскую «Фукусиму». Очевидно, что атомные станции во время аварий на них производят и отправляют в воздух или в воду большое количество радиоактивных веществ. Таким образом, атомные станции опасны сами по себе. Во-вторых, если мы говорим о разных видах бомб, то в случае с АЭС это потенциально радиоактивные «бомбы».

— Именно об этом много сейчас и говорится. Особенно, если речь идет о террористах, которые грозятся заполучить и взорвать эту самую «грязную» бомбу. Как она работает?

— Радиоактивная бомба это нечто иное, чем атомная. В радиоактивной на самом деле не происходит цепная ядерная реакция. Она имеет некоторый радиоактивный материал в качестве поражающего элемента и обычный взрыватель. Главный результат подрыва такой бомбы — опасное излучение и радиоактивные изотопы, которые «распыляются» на довольно большое расстояние, поражая вокруг все живое. И да, такая «грязная» бомба — мечта всех террористов, включая из ИГИЛ («Исламское государство» — организация, признанная террористической в РФ — «Росбалт»).

— Ну, а может ли страна, которая имеет атомные станции, используя так называемый «мирный» атом, быстро создать свою полноценную атомную бомбу?

— Теоретически это, конечно, возможно. Радиологическая бомба — это достаточно просто, но ядерный взрыв — это намного сложнее. Создание атомной бомбы — цепной реакции определенного типа — требует, прежде всего, специальное техническое оборудование, наработку расщепляющихся материалов, которых не существует в природе. Это все достаточно трудно сделать самостоятельно, даже имея атомную станцию. Однако некоторые страны сумели пройти этот сложный путь, как, например, Индия и Пакистан. Известно, что ядерный клуб государств насчитывает сегодня девять стран. И только пять из них, так сказать, официальные.

— По мнению некоторых российских экспертов, иные из стран с АЭС могут довольно быстро и легко при необходимости запустить свою военную ядерную программу. Например, Германия или Япония. В Японии на конец 2014 года запасы плутония, судя по открытым источникам, составили уже 47,8 тонны. И его можно использовать для производства ядерного оружия.

— Да, Япония могла бы быстро сделать свою атомную бомбу, потому что она уже имеет сепарированный плутоний, необходимый для этого. Его нарабатывают реакторы нового типа. И это как раз хороший пример для ответа на вопрос о том, что, имея реактор АЭС, можно при желании создать атомную бомбу. Однако большинство стран, владеющих АЭС, не получают сепарированный плутоний. Они имеют отработавшее ядерное топливо и отходы, которые не используются для создания бомбы.

— Северная Корея, которая сейчас усиленно проводит испытания своих ракет в качестве средств доставки, перманентно угрожает миру своей ядерной бомбой. Кстати, первый ядерный реактор для ее АЭС в Йонбене помог строителям «чучхе» заполучить СССР. Однако точной информации о бомбе северокорейцев мир пока не имеет. Не блефуют ли они?

— Я абсолютно уверен в том, что Северная Корея имеет ядерную бомбу. Именно потому, что у них есть своя военная ядерная программа, полагаю я, поэтому они и не подписали до сих пор Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Второе — у них есть технические возможности для ее создания — атомная станция и все, что надо, для обогащения. И главное — они провели подземные взрывы, и это было зафиксировано организацией по Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ).

— А как можно быть уверенным, что это были именно ядерные взрывы, а не обычных вооружений? Ведь мы знаем из советской истории создания этого оружия массового поражения, что Сталин, чтобы предотвратить ядерный удар по СССР со стороны США, пока он не имел еще своей атомной бомбы, велел советским военным организовать в Сибири серию мощных взрывов обычных бомб, которые были бы имитацией ядерных испытаний. Может, и Пхеньян взял это на вооружение?

— В этом не может быть никаких сомнений. Организация, которая мониторит исполнение Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, имеет четыре метода, как распознать такие тесты. Первый — это регистрация землетрясения. Второй — гидроакустический эффект. Третий — определение радиоактивности в воздухе. Это самый надежный показатель, потому что ядерная бомба «выдает» определенные виды радионуклидов. И четвертый — это наличие в атмосфере газов, которые указывают на ядерный взрыв, а не обычного вооружения. Эта организация имеет передовое оборудование, чтобы определить в атмосфере газы, сопутствующие ядерному взрыву. В случае с Северной Кореей все эти четыре показателя и были выявлены. Так что никаких сомнений нет.

— А сколько испытаний, по вашей оценке, провел Пхеньян и сколько атомных бомб он уже имеет?

— Было зафиксировано четыре испытания. Что касается бомб, то здесь сложно сказать точно. Все зависит от количества расщепляющегося материала и мощности предполагаемых зарядов. По моему мнению, Северная Корея может иметь уже девять атомных бомб.

— А как реагирует на это ООН?

— В 1996 году в ООН был, наконец, одобрен и подписан многими странами очень важный международный Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний. Организация для мониторинга исполнения этого договора, как я уже говорил, имеет свою систему для выявления такой деятельности. Однако Северная Корея, Индия и Пакистан так к нему и не присоединились. Точно установить, что Северная Корея провела свои испытания, стало возможным только после 2006 года, когда у этой организации появилось передовое оборудование по улавливанию любого ядерного «шороха». С другой стороны, Совет Безопасности ООН предпринял серьезные шаги, наложив на Пхеньян ряд санкций, включая запрет транзакций, некоторой логистики и т. д. Однако это не остановило Северную Корею, о чем свидетельствуют и ее недавние запуски ракет как средств доставки.

— А приходилось ли вам как эксперту бывать в Северной Корее? Это вообще возможно?

— Я был в Северной Корее лет девять назад — это была своего рода образовательная поездка. Мы встречались там с людьми из министерства иностранных дел, депутатами, учеными. Сотрудник нашей организации «Парламентарии за ядерное нераспространение и разоружение» года три назад тоже побывал в Пхеньяне, встречался с депутатами. А на днях я разговаривал в Женеве с одним из северокорейских парламентариев. Мы обсуждали с ним идею создания азиатской зоны, свободной от ядерного оружия. Он проявил интерес.

— Что вы думаете о Договоре о нераспространении ядерного оружия? Судя по всему, большинство мировых экспертов сходятся на том, что этот договор больше не работает. Во всяком случае, он не выполняет роль, прописанную в его тексте.

— О, я не согласен с этим. Большинство стран в мире подписались под этим документом. Посмотрите, что произошло потом — от своих военных ядерных программ отказались Южная Африка, Бразилия, Аргентина и некоторые другие. Также согласно этому договору под контроль структуры ООН — МАГАТЭ — поставлено производство расщепляющегося материала. Это большое достижение.

— Да, но это относится к первым годам работы договора, предполагающего постепенное сокращение ядерного оружия в мире вплоть до его уничтожения. Однако этого не произошло за 45 лет его существования. Так называемые неприсоединившиеся страны в отчаянии предлагают ООН утвердить даже график уничтожения ядерного оружия. Но ядерные государства не вступают в игру. Вот даже, несмотря на протест немецких и бельгийских депутатов, США держат полторы сотни атомных бомб на территории шести стран Европы. Это ли не нарушение ДНЯО? Притом что Россия после падения СССР забрала на свою территорию все ядерное оружие из стран бывшего соцлагеря и республик СССР.

— Я бы не сказал, что это нарушение ДНЯО — США вполне легально держат в Европе свое ядерное оружие. В договоре нет такого запрета, видимо, это упущение этого документа. Другое дело, что следует разработать еще один международный закон — о создании зон, свободных от ядерного оружия. И мы над этим уже давно работаем.

— На самом деле это нарушение ДНЯО. Согласно нему страны НАТО обязались: «…не принимать передачу… ядерного оружия или ядерных взрывных устройств или управление таким оружием или взрывным устройством прямо или косвенно». США и другие ядерные государства, в свою очередь, обязались «…не передавать никакому другому получателю ядерное оружие или иные ядерные взрывные устройства или управление таким оружием или взрывным устройством прямо или косвенно».

А что вы думаете по поводу второй «холодной войны», которая накрыла сейчас мир? Возможно ли прямое ядерное столкновение между Россией и США?

— В мире сейчас царит хаос, множество проблем и интересов у разных стран. Как никогда ранее процветает терроризм. Такого хаоса не было во время первой «холодной войны». Однако я не думаю, что США решатся ударить по России. Потому что Россия сейчас очень сильна с военной точки зрения. Ударить по России — это совершить самоубийство. Вообще в мире слишком много атомного оружия — более 15 тысяч единиц. Чтобы уничтожить человечество, этого более чем достаточно. Поэтому остается надеяться на благоразумие политиков.

Беседовала Алла Ярошинская