Posted 27 апреля 2017,, 21:02

Published 27 апреля 2017,, 21:02

Modified 31 января, 15:02

Updated 31 января, 15:02

Обнулить и проиграть

27 апреля 2017, 21:02
Новая конституция Грузии откажет народу во многом, включая право выбирать президента напрямую. Впрочем, и сейчас у главы государства реальных полномочий мало.

Постоянное изменение конституции приобрело в Грузии маниакальный характер. Каждая новая власть переписывает Основной закон под себя и гарантии собственного политического долголетия. Но потом вдруг оказывается, что она где-то сплоховала, чего-то не учла — например, того, что наделила определенными полномочиями президента, оказавшегося ненадежным кадром для выдвинувшей его правящей партии, — и решила вовсе их упразднить. Причем, под «благовидным» предлогом — Грузия с недавних пор стала, опять же благодаря изменению конституции, парламентской республикой.

В частности, конституционная комиссия, немая и глухая не только к оппозиции, но к элементарно здравомыслящим беспартийным экспертам, не экспертам и неправительственному сектору, решила изменить порядок избрания президента — его будет выбирать не население, а делегаты-представители в количестве 300 человек. Кроме того, в новой конституции для президента вводится возрастной ценз — он увеличивается с 35 до 40 лет. Совет безопасности при президенте отправят на «свалку истории», и он больше не будет иметь отношения к вопросам безопасности и обороны: разве что в военное время, да и то — условно.

Ну и, разумеется, президенту отказано в статусе верховного представителя страны во внешних отношения, в выдвижении кандидатов на посты судей, председателя Верховного суда, и т. д.

Видимо, помимо урезания под корень полномочий президента, грузинскую власть одолевает и мания возраста. Так, для судей Конституционного суда возрастная планка не должна быть ниже 40 лет, а минимальный возраст члена парламента определяется 25 годами: прежде им можно было стать, начиная с 21 года. А вот Народного защитника (омбудсмена) в возрасте пока не ограничили (надо думать, все еще впереди), зато ему запрещается занимать эту должность более одного года.

Далее. Парламентские выборы в Грузии, по проекту Основного закона, будут проходить только по пропорциональной системе и, что совершенно анекдотично, нераспределенные мандаты отойдут победившей партии. Создание избирательных блоков тоже запрещается. Зато конституция не будет содержать запрета на продажу сельскохозяйственных земель иностранным гражданам.

«Окончательно решено, что президент будет избираться непрямым голосованием», — заявил председатель парламента Грузии Ираклий Кобахидзе. По его информации, у оппозиционных партий не нашлось конкретных аргументов в пользу того, почему президента нужно избирать прямым путем». Ведь (оказывается!) во многих западных странах президента избирает коллегия выборщиков и парламент.

Спикер «позабыл» о том, что Грузия никак не может тягаться с западными странами, на которые она равняется чуть ли не истерически, но пока всего лишь вербально; что в «европейской семье», к которой Грузия себя причисляет, многопартийность не является грехом; что уровень жизни на Западе невозможно сравнить с грузинским. И что вообще менталитет грузинского народа не отвечает сепаратному избранию президента, так сказать, горсткой «избранных». Народу этому надо оставить хотя бы иллюзию свободного выбора, поскольку несвободу и диктат грузины терпят недолго.

Вся эта возня вокруг непрямого голосования возникла исключительно на почве того, что нынешний президент Гиоргий Маргвелашвили не оправдал надежд, возлагаемых на него правящей партией — он оказался для нее излишне строптивым и непредсказуемым. Не вдаваясь в тонкости президентского характера, заметим, что если новая конституция вступит в силу до очередных выборов в 2018 году, и Маргвелашвили выставит свою кандидатуру, то победит с большой долей вероятности — в народе он популярен.

Ну, а если и не победит, то следующий президент, наделенный хоть и минимумом полномочий, тоже может иметь претензию на собственное, отличное от правящей партии, мнение, и влиять на электорат. Значит, этого надо избежать любой ценой.

Сам Маргвелашвили заявляет, что по проекту новой конституции президент окончательно становится формальной фигурой, поскольку реально все его полномочия переходят к премьер-министру. «Самым страшным» он назвал то, что, по проекту Основного закона, «у страны фактически не будет главнокомандующего, реально обеспечивающего гражданский контроль над вооруженными силами». Что же до отмены прямого голосования, Маргвелашвили напомнил, что практика всенародного избрания президента существует в Грузии 24 года.

Здесь же приведем слова политолога Николоза Читадзе, отражающие мнение едва ли не всего грузинского электората: «Отмена прямого избрания президента населением Грузии противоречит национальным интересам страны». Что же касается лишения политических партий права объединяться в блоки, то это «противоречит принципам демократии».

В беседе с изданием «Резонанси» очень точный в своих оценках политолог Гиоргий Хухашвили добавил, что сами по себе непрямые президентские выборы неплохи, однако «на данном историческом этапе, в отсутствии мультипартийной демократии, … изъятие из системы государственного управления даже такого слабого балансирующего инструмента, как президент, очень опасно. … Сегодня введение непрямых президентских выборов равносильно выдаче замуж несовершеннолетней. … Практика непрямых выборов практикуется в некоторых странах, однако наша демократия совершеннолетней еще не стала, и выдавать ее сейчас замуж равносильно преступлению».

Напомним, что Грузия переходит еще и к системе пропорциональных выборов. Как отметил один из лидеров «Республиканской партии» Леван Бердзенишвили, в них отсутствует регионально-пропорциональный принцип. Соответственно, интересы регионов учтены не будут.

В беседе с газетой «Ахали таоба» («Новое поколение») политик также счел «большим недостатком» то, что победившая партия забирает себе все нераспределенные мандаты. По его словам, теоретически в парламент может пройти всего одна партия, преодолевшая пятипроцентный барьер. И тогда нераспределенные мандаты получит только она. «Это невероятно, такого никогда не бывало в истории европейской политики», — констатировал он.

Кроме того, барьер для членства в парламенте очень высок, а права на создание блоков у партий нет: «Это означает, что мы движемся к СССР, к его однопартийной системе. Так что новая конституция будет в тысячу раз хуже прежней. … Власть не учитывает интересы народа и действует только в собственных интересах».

По сути же Грузии движется не столько к советской конституции, сколько к ее симбиозу с конституцией Турции. Различие в том, что Эрдоган монополизирует всю власть в собственных, президентских руках, и уже установил на родине Ататюрка режим, напоминающий период военного коммунизма и культа личности в СССР, в то время как в Грузии власть монополизирует премьер (обобщенно — правящая партия), игнорируя распределение полномочий между всеми ветвями власти. И, в отличие от Турции, 37-й год прошлого столетия в Грузии не пройдет.

Ну, и еще Анкаре плевать на то, что подумает и скажет о ней Европа, а Тбилиси ловит из ЕС каждый звук. Впрочем, Евросоюзу глубоко безразлично, каким способом будут выбирать в Грузии президента. Главное, чтобы Грузия была достаточно управляемой в тех вопросах, в которых заинтересована Европа. В этом контексте надежды на Турцию Брюссель уже не питает.

А Грузия пошла по пути Турции, находящейся с ней в совершенно разном политическом, финансовом, военном, религиозном и ином «весе» потому, что как бы она не пыталась изобразить из себя европейскую страну, и географически, и ментально — это восточное государство с восточным менталитетом. Султанатом ее, конечно, не назовешь, но страной, близкой к восточному авторитаризму, однако без его лютующего беспредела, — вполне.

Оговоримся, что касается это не грузинской интеллигенции, крестьянства, прочих слоев «простого населения», но тех, кто дорвался до власти. И получается весьма уродливое строение, возведенное не «вассалами», а «сюзеренами» по их собственному восточному вкусу. Строение это повсеместно прикрыто реющими флагами государств Евросоюза — то есть на первый взгляд, вполне замаскировано. «Чего же боле?».

А «боле», в контексте конституционных изменений, власти Грузии должны были, как того от них требуют, провести референдум. Это сделал даже Эрдоган — из соображений «демократии», и, главное, отсутствия боязни того, что этот «финт» не пройдет, и численность голосующих «за» можно будет дотянуть до половины плюс один человек. Таких шансов у грузинской власти нет, и она это прекрасно осознает. Хотя бы слушая бесконечные дебаты и глядя на итоги социологического исследования, проведенного в Грузии в апреле одним из американских институтов. По ним 92% населения страны выступает против непрямых выборов президента.

Власти твердили и твердят, что «опросы врут», но если это и так, то не столь грубо, как им того хочется, а с погрешностями, укладывающимися в «приличия». Кстати, почти наверняка большая часть грузинского населения проголосовала бы и против лишения президента практически всех полномочий, а также продажи земли иностранцам.

В общем, референдум власть, скорее всего, не проведет из страха его проиграть, и это будет воспринято в стране адекватно — как полное игнорирование «воли народа», которому она, то есть власть, обязана служить. Реально невыгоден референдум и оппозиции, что бы она там ни говорила — его отсутствие скомпрометирует власть и усилит ее конфронтацию с обществом.

Таким образом, новую конституцию непременно «протащат» в парламенте, и служить она будет интересом одной партии — правящей. А это означает начало конца ее единоличного правления.

Ирина Джорбенадзе