Posted 26 октября 2018,, 05:30

Published 26 октября 2018,, 05:30

Modified 31 января, 21:09

Updated 31 января, 21:09

Зачем «Газпрому» понадобился туркменский газ?

26 октября 2018, 05:30
РФ решила возобновить покупку «голубого топлива» у Ашхабада как раз в то время, когда ЕС пообещал деньги на строительство Транскаспийского трубопровода.

Сложно стало выживать «Газпрому» — конкуренты не дремлют и даже множатся. Так, снова актуализировался вопрос строительства Транскаспийского газопровода — его стимулировало подписание конвенции по Каспийскому морю. На днях в Брюсселе представители Евросоюза провели переговоры с делегацией Туркмении и пообещали посодействовать в привлечении инвестиций для строительства трубы по дну Каспия, рассчитанной на поставки в Европу, посредством территорий Азербайджана, Грузии и Турции, 30 миллиардов кубометров газа в год в течение, минимум, 30 лет. На пороге Европы стоит и азербайджанский природный газ — он начнет поступать туда через «Южный газовый коридор» к 2020-му. Речь идет о 16 миллиардах кубометров в год.

А тут еще канцлер ФРГ Ангела Меркель, кажется, дрогнула и пообещала профинансировать строительство терминала для американского СПГ стоимостью 500 миллионов евро. Конечно, российская сторона может утешиться тем, что, судя по малым расходам, объем терминала не дотянет и до 5 миллиардов кубометров, и вообще это «капля в море», ничем не грозящая экспорту «Газпрома». Однако в контексте политической конкуренции РФ — США появление в Германии терминала для американского СПГ означает, во-первых, «опасную тенденцию», во-вторых, маленькую победу Вашингтона.

С другой стороны, если терминал будет построен, Евросоюз всегда может козырнуть тем, что у него, пусть даже формально, наличествуют несколько альтернативных источников поставок газа, то есть к России, Норвегии и Нидерландам (с ними вопрос на перспективу еще не решен) добавится и американский СПГ. Он, правда, процентов на 35 дороже российского газа, но если его объем будет мизерным, так сказать, для политического отвода глаз, в целом газ в Германии подорожать не должен. Здесь же стоит отметить, что контракта на поставки СПГ из США пока нет.

Так стоит ли «Газпрому» беспокоиться? Стоит, и серьезно. Европейский рынок он не потеряет — вопрос в том, насколько сократится на нем сегмент российского газа. А он заметно «похудеет», если Туркмения реализует проект экспорта своего газа в Европу. Ашхабад, судя по всему, сильно возбудился от недавнего повышенного внимания и посулов Евросоюза. Уж не потому ли «Газпром» решил возобновить, с 2019 года, импорт газа из Туркмении, чтобы хоть на какое-то время отодвинуть его поставки в Европу или придать им сильно сомнительный характер, хотя эта страна занимает четвертое место в мире по запасам газа. И после подписания конвенции по статусу Каспия ей для строительства трубопровода уже не потребуется согласия России — им теперь надо заручиться только от соседних стран, имеющих выход к морю.

Покупая газ у Туркмении после почти трехлетнего перерыва, «Газпром» снизит вероятность его продажи Европе и частично — увеличению поставок в Китай, наращивая параллельно собственные экспортные возможности. Вообще же до раздрая России с Украиной последняя получала от «Газпрома» топливо преимущественно туркменского происхождения. В «хорошие времена» российский монополист импортировал из Туркмении 30 миллиардов кубометров газа в год, а иногда — и больше. А потом «Газпрому» стало финансово невыгодно покупать его из-за резкого падения цен на нефть и их привязки к стоимости газа.

Но иные нынче времена — не только для «Газпрома», но и для Туркменистана. У последнего сорвались поставки в Иран, который, как утверждают в Ашхабаде, «хронически недоплачивал», и в числе его импортеров остался только Китай. Поначалу сотрудничество с Поднебесной превзошло все ожидания Туркмении — она экспортировала на свой теперь уже единственный рынок 30 миллиардов кубометров газа в год, хотя потенциально могла и вдвое больше. Достоверной информации о том, как развиваются сейчас отношения между двумя странами в газовой сфере, нет. Но усиленно муссируются слухи о намерении Пекина пересмотреть объемы поставок газа из Центральной Азии, поскольку они часто «запаздывают». Напомним, Китай покупает топливо и у Узбекистана.

Словом, получается, что на данном этапе возобновление «Газпромом» импорта из Туркмении устраивает обе стороны. Точнее, это «вынужденная посадка». И сейчас вопрос упирается в цену туркменского газа. А также и в то, допустит ли Ашхабад российскую компанию к третьей фазе разработки своего богатейшего месторождения Галкынш, запасы которого, по прогнозным данным, превышают 20 триллионов кубометров. Если допустит, то это будет большой удачей для «Газпрома».

Но вернемся к интересам Евросоюза в контексте Туркмении. Вопрос диверсификации поставок для ЕС остается актуальным, однако только с политической точки зрения. И если он все же решится подкинуть деньги на строительство Транскаспийского газопровода — разумеется, частично, а не полностью, — найдет ли туркменский газ рынок сбыта в Европе, имея в виду его цену (уж слишком далеко придется гнать топливо) и насыщенность европейского рынка. Не стоит также забывать о том, что путь в Европу может пробить себе и более «близкий» газ из Иракского Курдистана. В Ашхабаде об этом открыто не говорят — тема не выгодная. Но параллельно серьезно занимаются проектом экспорта газа через Афганистан в Пакистан и Индию (ТАПИ) — речь идет о поставках порядка 35 миллиардов кубометров в год.

Как ни странно, против реализации этого проекта никто не выступил — даже такие традиционные политико-энергетические антагонисты, как США и Россия. Но, как оказалось, строительство газопровода требует дополнительных инвестиций, и Ашхабад рассчитывает получить их от Саудовской Аравии, которая уже вложила в ТАПИ значительные средства. На данном этапе неизвестно, завершится ли строительство в срок — то есть в конце декабря будущего года.

Словом, «Газпрому» нужно сохранить свой рынок в Европе, даже если ему придется переплатить Туркмении, а последней — иметь стабильный источник пополнения бюджета для решения острейших социальных проблем, которые уже «кричат», но, как ни парадоксально, никак не могут решиться в стране, перенасыщенной газом. В республике — устойчивый дефицит самых элементарных продуктов питания, катастрофическая нехватка рабочих мест и невероятная «дремучесть» местных «традиций», сопровождающаяся диктатом президента во всех сферах, включая сугубо личную и личностную. Пребывание народа в тотальной нищете с параллельной тратой бюджетных денег на вызывающую помпезную роскошь, вопиющая коррупция и полное отсутствие зачатков демократии при наличии огромных углеводородных богатств может аукнуться властям Туркмении «арабской весной».

Разумеется, России не нужно ее повторения у себя под носом — в Центральной Азии, и она в корыстных или не корыстных интересах (значения это не имеет) должна, по идее, содействовать Ашхабаду в недопущении хотя бы голодного бунта. А пока суть да дело, пока стороны договариваются по экспорту-импорту газа, туркменов, с трудом добывших авоську с продуктами в столичных государственных магазинах и везущих ее к себе, в регионы, полиция штрафует. Не заплатишь — бутылку дефицитного растительного масла или пакет муки просто отнимут. Что же удивительного в том, что те, кто всеми правдами и неправдами могут покинуть страну, это делают. Им сейчас как-то все равно, забьют ли в стране газовые фонтаны — лишь бы не забили «огненные».

Ирина Джорбенадзе