Posted 10 декабря 2015,, 21:07

Published 10 декабря 2015,, 21:07

Modified 31 января, 08:21

Updated 31 января, 08:21

Провал «социализма XXI века»

10 декабря 2015, 21:07
Александр Желенин
Правящая в Венесуэле партия, основанная Уго Чавесом - кумиром миллионов левых во всем мире, потерпела громкое поражение на парламентских выборах. Похоже, "боливарианский социализм" в этой стране себя исчерпал.

Правящая в Венесуэле Единая социалистическая партия (ЕСПВ), основанная легендарным команданте Уго Чавесом - кумиром миллионов левых во всем мире - потерпела громкое и закономерное поражение на парламентских выборах. По этому поводу левым лучше «не плакать, не смеяться, не ненавидеть, но понимать», как советовал философ Бенедикт Спиноза.

Согласно официальным итогам парламентских выборов, коалиция «Круглый стол демократического единства», в которую вошли практически все противники политики Чавеса и его преемников, получила 112 из 167 мест в Национальной ассамблее. Пропрезидентская Единая социалистическая партия - 55 мандатов.

Такой результат дает оппозиции квалифицированное большинство (две трети голосов) в парламенте, а значит, право вносить поправки в конституцию, а также инициировать референдум о доверии главе государства (фактически, процедуру импичмента).

Конечно, президентом Венесуэлы остается последователь Чавеса Николас Мадуро, но первый решительный шаг в переходе от условно левой к условно правой политике в этой стране сделан.

Если говорить коротко, сокрушительный проигрыш чавесистского режима на этих выборах — это поражение еще одной тупиковой ветви государственного патерналистского социализма. Впрочем, если быть дотошным, то строй, существующий на данный момент в Венесуэле, скорее можно охарактеризовать не как социализм, а как один из типов государственного капитализма с элементами «социального» государства.

Частную собственность там никто не отменял, хотя доля крупного частного капитала в базовых отраслях экономики, таких, как добыча нефти, нефтехимической и металлургической промышленности и сократилась.

В самых общих чертах существует две причины поражения системы, выстроенной Чавесом — объективная, и субъективная. Что касается последней, то отчасти она объясняется тем, что преемник Чавеса, бывший водитель автобуса Николас Мадуро харизмой своего предшественника явно не обладает. Но это лишь часть проблем субъективного характера. В конце концов, и Чавес, будь он жив, ничего не меняя в той системе, которую он создал, тоже проиграл бы. Достаточно вспомнить, что свои последние президентские выборы венесуэльский команданте выиграл с большим трудом. Точно так же, с перевесом всего в полтора процента голосов, победил на выборах и Мадуро.

Другая часть субъективных причин поражения кроется в том, что в стране большую роль во многом играли военные. На приемах в венесуэльском посольстве в Москве просто рябило в глазах от обилия эполет и больших звезд на погонах. Военные, конечно, умеют командовать, но это не всегда тождественно умению управлять.

Объективная сторона этого поражения партии Чавеса лежит в той социально-экономической и политической системе, которую с его легкой руки принято именовать «боливарианским социализмом».

Надо сказать, что хотя лидер венесуэльской революции и стремился уйти от ошибок советского социализма, в экономической сфере он не был оригинален. Капиталистической системе, основанной на частной собственности, он противопоставил то, что на протяжении ста лет ей противопоставляют все социалистические правительства во всем мире — государственную собственность. Да, в Венесуэле она не была монопольной, но как было сказано, в ведущих отраслях производства преобладала.

В сельском хозяйстве успешных реформ никто так и не дождался. При том, что монополизм крупных латифундистов там зашкаливал. По разным данным, от 70% до 80% всех обрабатываемых земель в стране приходились на долю 2% крупнейших землевладельцев, а на долю половины всех хозяйств — только 1% учтенного земельного фонда. То есть, сельский труженик от земли здесь явно отчужден.

В социальной политике правительство Чавеса делало то, что обычно делают режимы государственно-социалистического типа - тот же СССР, та же Куба. Оно инвестировало в то, что особо не бросается в глаза на каждом шагу - в образование, здравоохранение и жилье для простых граждан, и что очень быстро перестает ими восприниматься как благо. К этим улучшениям в своей жизни люди начинают относиться как к само собой разумеющемуся. Патерналистская политика, облагодетельствование «сверху» всегда приводит к таким результатам.

Уровень грамотности в Венесуэле более 93%. Государство при Чавесе и Мадуро резко увеличило число государственных университетов и мест в них. Причем там можно не только бесплатно учиться, но и поступать практически без экзаменов. Это довело количество студентов в 30-милионной стране до 7 млн человек. То есть, почти каждый четвертый гражданин Венесуэлы учится в вузе.

В области здравоохранения большие средства были затрачены на увеличение его доступности, особенно в провинции и сельской местности. С этой целью в страну были приглашены 10 тысяч кубинских врачей. Кроме того, за время правления Чавеса были построены 100 тысяч домов для бедных.

Подобные масштабные инвестиции в человеческий капитал, естественно, очень затратны и не очень заметны внешне. Это не пресловутое «изобилие» на прилавках магазинов, которое часто подается как образец успешности рыночных реформ, и которое отнюдь не всегда означает изобилие в холодильниках граждан. Причем подобный «успех» обычно не стоит правительству никаких затрат, достигаясь простым отпуском цен на свободу.

Чавес и его преемник Мадуро, обеспокоенные высокой инфляцией, вызванной как проблемами сельского хозяйства, которое, к слову, никогда не обеспечивало потребности страны в продовольствии, так и падением нефтяных цен, не находили ничего лучше, как бороться с этой проблемой сугубо административными методами, вплоть до арестов владельцев торговых сетей.

Однако концептуальная неудача чавистов не только в этих тактических просчетах.

Главной причиной поражения «социализма XXI века» стало то, что этот строй продолжал колебаться в рамках дихотомии XX века: либо государственная собственность с ее бюрократизмом и негибкостью, либо частная с ее зацикленностью на голой наживе. Главный субъект экономики — непосредственный производитель. Но рабочие, врачи, учителя, медики в рамках этой дихотомии как были, так и остаются наемными работниками, зависимыми либо от частного хозяина, либо от государственного чиновника.

В области развития демократии чависты также не дали ничего оригинального — это все та же буржуазная демократия, которая для большинства граждан сводится к тому, что раз в несколько лет они могут прийти и проголосовать за тех кандидатов, кого им предложат партии, финансируемые теми же частными собственниками или государственными чиновниками. А значит, при такой системе можно обойтись и без всякого «боливарианского социализма».

Александр Желенин