Забвение катастрофы

Тридцать лет назад, 26 апреля 1986 года, Советский Союз жил той же самой жизнью, что и накануне. Почти никто в огромной стране не знал, что ее судьба уже изменилась раз и навсегда, что советский проект нанес сам себе один из последних ударов, который уничтожит его всего через каких-то пять лет. Мне тогда было пятнадцать, и я довольно хорошо помню, как одноклассник сказал мне: слышал, в Чернобыле авария на АЭС? Нет, я не слышал. И даже не знал такого слова — Чернобыль. Хотя и жил в каких-то 40 километрах от Кольской атомной.

Зато уже летом того же года, работая ассистентом в геологической партии, я смог оценить эффективность предпринятых советской властью мер по профилактике подобных аварий. Над лесотундрой Кольского полуострова, где диких животных на порядки больше, чем людей, летал большой вертолет и разбрасывал листовки, в которых было написано, что в случае аварии на атомной электростанции надо принимать препараты йода. И даже это совершенно бессмысленное мероприятие было более осознанным, чем реакция городских властей Припяти на сообщение руководства станции о необходимости эвакуации населения. Пусть в Москве примут решение, — ответили власти. Как будто из Москвы было видно зарево над взорвавшимся реактором, которое было так хорошо видно из Припяти.

Но все же, несколько растерявшаяся поначалу страна быстро взяла себя в руки. И, как это умеем делать только мы, совершила всенародный инженерно-технологический подвиг — построила над открытым реактором, куда нельзя было даже заглянуть, герметичную конструкцию, на много лет остановившую выбросы радиации.

Общество восприняло этот подвиг как должное. Сами сломали — сами чините. К ветеранам чернобыльской битвы и при советской власти относились с ревностью, а теперь о них просто забыли. За последние 10 лет у ликвидаторов крупнейшей техногенной катастрофы в истории отобрали практически все льготы.

Ну что же, раны затягиваются. Сейчас мы еще помним о том, что была 30 лет назад такая вот катастрофа. А еще через 30 лет, наверное, даже не вспомним. Припять зарастет лесом, ветераны уйдут, и только в учебниках истории останется строчка: была, мол, такая авария.

А может быть, даже и в учебниках не останется.

Максим Кононенко

Прочитать оригинал поста Максима Кононенко с комментариями читателей его блога можно здесь.