Ударим приватизацией по патриотизму

На минувшей неделе президент России Владимир Путин своим указом исключил несколько крупных акционерных обществ из списка стратегически предприятий. В их число попали ОАО «Башнефть», ВТБ и «Алроса». Это означает, что государство теперь может продавать свои пакеты акций этих компаний.

Как известно, в начале этого года правительство подготовило список предприятий, которые могут быть частично приватизированы в ближайшее время, включив в него, в частности, «Ростелеком», «Транснефть», «Аэрофлот», «Роснефть», «Совкомфлот».

Тот, кто внимательно следит за процессами в российской экономике, ничего принципиально нового в этих шагах не увидит. Программы приватизации планируются и последовательно реализуются в России всеми ее правительствами и президентами, начиная с 1992 года. Однако для традиционных российских левых последние шаги Кремля, несомненно, должны стать поводом для разочарования, ведь, начиная с 2014 года, они ждали несколько иного.

О чем, собственно, речь. Еще до украинских событий, выступая на Форуме левых сил, один из заслуженных борцов с «антинародным режимом» Виктор Анпилов неожиданно посоветовал участникам этого мероприятия «внимательней присмотреться к левеющему Путину». Дело было в 2012 году, на подъеме протестного движения в России, и к столь неожиданному призыву тогда никто особо не прислушался.

Все изменилось в феврале—марте 2014 года, когда партия власти и парламентская оппозиция слились в «крымском консенсусе». Тогда абсолютное большинство левых, в том числе многие из тех, кто до того числился в антисталинистах и, наподобие профессора Александра Бузгалина, разоблачал политику властей как «крайне правую», активнейшим образом поддержали курс государства по отношению к Украине.

Эти «левые» были искренне убеждены, что присоединение Крыма к России каким-то чудесным образом должно привести к социализации российского государства. Но этого почему-то все никак не происходило. Ни в 2014, ни в 2015 годах. Не будет этого, как видим, и в 2016-м. Зато налицо рост шовинистических и изоляционистско-шапкозакидательских настроений во внутренней и внешней политике.

Что касается экономики, то, помимо программы масштабной приватизации, вовсе не в социальном ключе намечено развитие и пенсионной системы. Власти, устами министра финансов Антона Силуанова, уже прямо заявляют, что работающие граждане должны сами заботиться о своей будущей пенсии. Иными словами, государство гарантирует лишь минимум, а те, кто рассчитывает в старости на большее, должны копить сами. Можно ли представить себе что-нибудь более далекое от курса в сторону социализма?

Мнения о том, в чем заключается суть экономической политики президента России, периодически менялись. Например, перевод в свое время ряда предприятий, в том числе военно-промышленного комплекса, в разряд государственных унитарных (ГУПов) породил немало надежд среди государственнических «левых». Они верили, что это шаги в правильном направлении, хотя уже тогда было достаточно ясно сказано, что это лишь этап на пути дальнейшей трансформации формы собственности. И действительно, следующим шагом стало акционирование ГУПов.

Чтобы потрафить лево-патриотической аудитории, было заявлено, что государство на этом этапе будет основным держателем акций «стратегических» предприятий. Эта уловка вполне примирила непреклонных государственников с пошаговой предпродажной подготовкой очередных кусков госсобственности. То, что акционирование никогда не производится государством «просто так», видимо остается для патриотических депутатов и экономистов тайной за семью печатями.

И вот теперь, кульминационный момент — жирные куски «стратегической» госсобственности пускаются в открытую продажу. Для успокоения разволновавшейся лево-патриотической публики власти заявляют, что эти предприятия, во-первых, будут продаваться только российским инвесторам, а во-вторых, по настоящей, а не заниженной цене.

Очевидно, что тут явное противоречие. При нынешнем положении дел в России «настоящую цену» за крупные пакеты таких монстров, как ВТБ или «Башнефть», могут дать только крупные международные компании. Соответственно, просматриваются три варианта. Если торг будет действительно открытым и честным, акции «стратегических» компаний уйдут во «вражьи» руки. Либо они уйдут «своим», но по дешевке. Или же по более или менее реальной цене представителям все того же «ближнего круга», но за счет сверхльготных и сверкрупных кредитов под гарантии государства. То есть, в конечном счете, оплатит этот праздник жизни рядовой налогоплательщик.

Если называть вещи своими именами, эти компании за наш с вами счет попадут в руки частного капитала, аффилированного с властью. А мысль, что этот капитал имеет российскую прописку, вероятно, останется последним утешением, которое будет греть сердца патриотов.

При этом власть, похоже, уверена, что не потеряет поддержку электората и политиков лево-патриотического толка. Любой сверхлиберальный шаг в экономике легко компенсируется в сознании этой части населения ростом политической мощи государства.

Александр Желенин