Шестеренка выпала

Проблема с Петром Толстым вовсе не в том, что он антисемит. В этом смысле униженно примирившиеся с ним «официальные евреи» правы. «У Петра Толстого нет истории, системы антисемитской, и у него нет репутации (антисемита — ТАСС)», — как прекрасно заметил глава ФЕОР Александр Борода. Раз нет репутации — не может же она появиться, правда?

Собственно, против конкретной национальности Толстой, скорее всего, ничего не имеет — просто подвернулись под руку и попались к случаю. В другой раз и в других обстоятельствах это могли бы быть йоги, ЛГБТ, многодетные семьи и любые другие «другие». Просто он сам из большинства — тех самых виртуальных 86%, которые «поддержали» власть на выборах.

Почему мне кажется, что Толстой не антисемит при всей непристойности его высказывания? Потому что аналогичные слова, только посвященные не евреям, а другим самым разным группам, мы не раз слышали от других представителей власти и примкнувших к ней. Помните трагедию «Курска», это начало славных дел Петра? Как там было о женах погибших моряков? — «Десятидолларовые шлюхи». Где сейчас человек, произнесший эти слова? Правильно, на том же самом посту, на котором был и в тот день. Так и начиналось отношение нынешней России к «другим».

Постепенно это стало приемлемым. Других можно было преследовать, унижать, убивать — и в открытую говорить об этом. Помните, как профессор Дугин призывал «убивать, убивать и убивать» украинцев? А Владимир Вольфович, в эфире федерального ТВ требовавший сбросить атомную бомбу на Стамбул?

Если не помните — ничего удивительного, за последние годы эти призывы померкли на фоне реальных действий, а действия благополучно забылись за новыми, еще более интересными информационными поводами — мы ведь так любим обсуждать эти скандалы: что православного священника, страстно желающего массовых убийств, что муфтия, мечтающего о всеобщем женском обрезании. Чуть напрячь память — и оттуда стройными рядами выйдут «Офицеры России», выкатятся мотоциклисты с косметичками, проскрежещет механический голос «Дума не место для дискуссий». Всех не перечесть.

А общее одно: они могут это говорить без последствий. Для их репутации это не станет черной меткой, потому что институт репутации в России отсутствует.

А у нас у некоторых министров, депутатов или силовиков куда ни ткни, там на репутации не то что пятно, вместо нее большая чернильная тень. И списанная диссертация — лишь самое меньшее из зол, практически детская шалость. Не политическая элита, а Уголовный кодекс в картинках.

Причем отбираются эти картинки как раз по этому принципу: чем замараннее человек, чем меньше хочется ему подать руку, тем выше он поднимается. Это и понятно: управлять им легче, так как при отсутствии репутации, а значит, поддержки от народа, держится он исключительно на поддержке начальства. Ему он предан, ему он верен, ради него он готов выслужиться, продать маму-папу-сына-собаку, а уж каких-нибудь евреев с либералами потом купить и еще раз продать.

Ну и конечно, главной задачей в этой ситуации становится обеспечить самосохранение, а для этого есть проверенный способ: разделить мир на своих и чужих (других) и начать с ними бороться, доказывать верность. Вот они и доказывают, во всех громких конфликтах выбирая наиболее подлую сторону, ведь замаранную репутацию уже не отмыть, да и все вокруг такие.

В известном смысле, нам повезло. Это раньше нужно было искать нравственный ориентир, постоянно проверять себя, не поступил ли неправильно, не ошибся ли. А сейчас стоит включить новости, узнать, что там говорят «властители дум» из палат и ведомств, и нужно только переставить знак. Горькая ирония, но правило работает практически без сбоев, даже в самых базовых вещах.

Не убий — и ведущий в телевизоре говорит «Я убивал, и что?». Не укради — и надменного чиновника, у которого только что находили полные денег обувные коробки, отправляют на повышение.

Иногда задумываешься, осталась ли хоть какая-то граница, которую «элита» еще не перешла? Нет, конечно, если поискать потщательнее, наверное. В конце концов, был же еще недавно в Африке император Бокасса, который ел своих подданных.

Но виноваты во всем, ясное дело, евреи. А также демократы, ЛГБТ, йоги и так далее.

Последний и главный вопрос, который нужно задать, — а почему в России не работает репутация? Не работала на моей памяти никогда: что в 90-е при их относительной свободе слова, когда первой фракцией парламента становилась ЛДПР, призывавшая мыть сапоги в Тихом океане. Что в нулевые с их вставанием с колен, когда мы вновь распробовали на вкус подзабытых врагов народа. Что в десятые, вовсю ароматную мощь разлившиеся за окнами.

Думаю, проблема заключается в ощущении невозможности на что-либо повлиять. Что в 90-е, когда все голосования приводили к экономическим кризисам разной степени тяжести, что позже, когда голосования свелись к выбору одной партии. И уже не так важно, были там махинации или просто усталость и равнодушие (на самом деле — и то и другое).

Так что пока мы не поверим сами в себя, этические нормы так и будут оставаться достоянием фейсбучных блогов. Банально, но связь репутации и карьеры, существующая в других странах и отсутствующая у нас, называется просто — самоуважением. Как только оно появляется — как было на митингах 11-12 годов, так власть сразу вспоминает, что когда-то в детстве слышала о правилах приличия. Они ведь тоже не всегда на людях сморкались в скатерть.

Но пока самоуважения нашему обществу не хватает, вместо него вновь чувство безысходности. А значит — им все дозволено.

Надеюсь, что выводы наше общество все же сделает, иначе на пути вниз нам предстоит пройти еще много ступенек, среди которых антисемитизм далеко не последняя. И мы наконец увидим свет в конце лестницы. Это будет белозубая улыбка императора Бокассы.

Дмитрий Гудков

Прочитать оригинал поста Дмитрия Гудкова с комментариями читателей его блога можно здесь.