Posted 17 мая 2019,, 13:00

Published 17 мая 2019,, 13:00

Modified 31 января, 22:50

Updated 31 января, 22:50

Вразумление, а не избиение

17 мая 2019, 13:00
Сергей Лесков
Наша элита уверовала в то, что Россия должна быть идеократическим государством. По этой логике для РПЦ нет иного пути, кроме как превратиться в КПСС, чтобы умереть.

Никто не приносит большего вреда православию, чем нынешние иерархи РПЦ. Религия нужна людям до тех пор, пока она защищает слабых. Расцвет христианства и его победа над просвещенным римским язычеством пришелся на эпоху, когда новое учение исповедовали мученики. В новейшее время — золотой век православия пришелся на Перестройку, когда церковь вышла из-под гнета тоталитарного режима, а над священниками светился нимб жертв режима. Если церковь служит богатым и сильным, она обречена на увядание.

Стихийные протесты против строительства храма в Екатеринбурге, массовые драки, госпитализация обывателей, бронированные гвардейцы и глухой забор — грустная картина. Не по-христиански это. Вторую щеку защитники храма не подставляют, но напрягают кулаки. Удастся ли отмолить гиблое место, где во имя торжества православия били людей? Кто будет ходить в храм, ради возведения которого пролилась кровь?

Если надо нанести удар по религии, то о таком повороте сто лет назад не могли мечтать комсомольцы-богоборцы, которые рушили кресты. Теперь безо всяких комсомольцев иерархи РПЦ роют себе яму. О причинах глухоты к людям, скажу ниже.

Первая церковь — это 12 апостолов, которые поверили Учителю. Церковь — это люди. Церковь — это борьба за новых прихожан, расширение паствы и вразумление тех, кто, по ее мнению, заблуждается. Вразумление, но не избиение. В Екатеринбурге церковные служители не попытались переубедить своих оппонентов, они заняли позицию, схожую с атлетами, которые отмутузили защитников сквера. Мы часто говорим о непрофессионализме людей, занимающихся тем или иным делом. Для служителей церкви непрофессионализм - это нравственная глухота. Именно это мы видим в Екатеринбурге.

Церковь там — это не люди, а власть и олигархи. По их проекту и для их целей строится новый храм. Поэтому выбрали место в центре, где и без того было хорошо. Если бы думали о городе и о людях, взяли бы депрессивное место, но надо район побогаче. Ссылки на то, что проект прошел необходимые процедуры — для наивных. Публичные слушания в принятом исполнении заслуживают эпитета «так называемые». Власть оформляет выгодное решение, соблюдая видимость законного порядка.

Конечно, в Екатеринбурге много храмов, но богатому человеку нужен свой собственный. Это современная индульгенция. Если бы полковник Захарченко построил храм, его судьба могла бы сложиться иначе. Власть долго искала национальную идею и остановилась на православных скрепах. В итоге сегодня в России для богатых людей либо крестик на шее, либо наручники на запястье. Захарченко жадным оказался. Или просто не успел вложиться в богоугодное дело.

Не могу представить, чтобы католическая церковь промолчала, если бы на месте предполагаемого строительства храма оппонентов колотили бойцы смутного происхождения. Любой пастор постарался бы остановить занесенную руку. Но ни один православный священник этого не сделал. Имеют ли они право называть себя пастырями?

Роль посредника попытался взять на себя губернатор Евгений Куйвашев. Авторитетного мэра в городе с недавних пор стараниями этого губернатора больше нет. А для главы Свердловской области разговаривать с людьми — непривычная и, видимо, отвратительная роль. Как можно после первого раунда объявить о провале и продолжении прежней политики?! Все-таки хорошо, что российские губернаторы редко дорываются до международной политики, не то с их нетерпимостью наломали бы дров. Но и для представителя местной власти это признание полного непрофессионализма. Впрочем, зачем губернатору быть политиком, ведь теперь это технократ, который словно флюгер реагирует на единственное руководящее мнение.

Пространство русского православия сжимается. Обслуживание интересов власти — самый губительный союз для церкви. Потеря духовного авторитета — одна из причин страшной трагедии, которая произошла с православием при советской власти. Безбожие большевиков было привито обществу с легкостью, прежде всего, из-за массового разочарования в церкви. Сегодня то, что произошло в Екатеринбурге, страшнее, чем украинский томос. Потому что это потеря молодого поколения — худший из возможных сценариев. История с девочками из Pussy Riot, которых РПЦ не призвала пощадить, ничему православный клир не научила. И не могла научить, это ясно. Ибо православные иерархи ориентируются не на паству, а на кесарей разного калибра.

Церковь слилась с властью в сладостной эйфории и получает всемерную поддержку в диверсифицированной экономической деятельности. Архаизация торжествует, а призывы к технологическому рывку выглядят декорацией на заднике. К слову, почему архитектура православных храмов закостенела на принципах XIX века, в то время как католическая церковь пытается отвечать современной эстетике? Вопрос относится к храму Святой Екатерины, который, по моему мнению, никак не украсит Екатеринбург, претендующий на звание современного города.

В XVIII веке Екатерина объявила церковный секвестр, изымала у монастырей земли. В XXI веке обратный процесс, церковь прирастает приходами и имуществом. Идея нестяжательства — неприкрытая ересь. За 15 лет в России открыто 20 тысяч православных храмов и закрыто 23 тысячи школ. Патриарх рассуждает о Большом взрыве и велеречиво поучает ученых. Скоро в университетах начнут преподавать теологические дисциплины, а в каждом сквере будет свой храм. Можно еще, в отместку коммунистам, которые превращали церкви в хранилище, каждый склад переоборудовать в часовню. Много чего можно ради святого дела.

Политическая элита уверовала в то, что Россия по своей природе является идеократическим государством, то есть в ее фундаменте должна лежать идеология. Есть государства, которые стоят на законе, есть — на традиции, а мы — на идеологии. По этой логике для РПЦ нет иного пути, кроме как превратиться в КПСС. Обе структуры обещают рай в отдаленном будущем и учат подчинению перед властью. Не знаю, были бы рады большевики нежданному воскрешению. Но для современного мира такой призрак — это жуткий зомби.

Случайно ли в Екатеринбурге, под крылом губернатора Куйвашева служила чиновница Глацких, которая говорила, что государство ничего не должно родителям, ибо рожать детей не просило? Власть не умеет разговаривать с обществом, не желает опускаться до его уровня, а общество не доверяет власти. С каждым днем не доверяет все больше. Пропасть ширится, стихийные протесты становятся единственным способом коммуникации с властью и вспыхивают по всей стране — Башкирия, Ингушетия, Архангельск, Московская область, Санкт-Петербург.

Эксперты говорят, что у граждан наблюдаются признаки депрессии и они взирают на действительность сквозь «черные очки». Если так пойдет, скоро обыватели еще и в уши вставят затычки. И тогда жизнь успокоится.

Сергей Лесков