Posted 19 марта 2020,, 14:44

Published 19 марта 2020,, 14:44

Modified 1 февраля, 01:10

Updated 1 февраля, 01:10

Мировая вирусная война

19 марта 2020, 14:44
Кто эффективнее в купировании вероятной глобальной угрозы — авторитарный Китай, демократическая Европа или либеральная Америка?

Невероятные, неслыханные события, свидетелями и участниками которых мы сегодня являемся, имеют, если присмотреться, не столько медицинскую и биологическую, сколько социальную и политическую природу.

Что происходит? Если посмотреть на число заболевших (подтвержденно заболевших) и умерших от коронавируса в мировом масштабе, то оно невелико, если не сказать — ничтожно. Однако правительства одно за другим практически останавливают экономическую и социальную жизнь в своих доменах, не считаясь практически ни с какими потерями. Что им обычно не свойственно.

Эпидемическая ситуация ни в какие другие времена не могла бы быть названа пандемией. Но! Речь идет сегодня не о имеющем место явлении, а о предполагаемом, вероятном. Речь идет о статистических моделях, сценариях и ожиданиях. Которые сегодня, в отличие от того, что было 20 и более лет назад, воспринимаются как реальность.

При том, что у болезни невысокая смертность и достаточно (но не слишком) высокая скорость распространения, известно, что, во-первых, лекарства от нее нет, а, во-вторых, помощь в тяжелых случаях требует технических средств, которых в таком количестве сейчас нет, и произвести их в короткий период времени невозможно. И может наступить такой сценарий («итальянский»), когда скорость распространения обгонит возможности по наращиванию производства аппаратов ИВЛ, и люди будут массово умирать от их нехватки. То есть будет известно, как человека достаточно просто спасти, но сделать это будет невозможно. И на то, чтобы замедлить скорость первого процесса (распространения) по сравнению со вторым (производство ИВЛ) и направлены, сколь можно понять, совершенно беспрецедентные меры и усилия правительств.

Эта ситуация много говорит нам о том социальном и политическом мире, в котором мы живем. Во-первых, это мир, в котором людям претит идея, что чего-то жизненно важного не хватает. Как так? Может быть, что ты не можешь купить какое-то благо, но жизненно необходимых вещей должно хватать на всех. Во-вторых, — и это выводит нас на политическую природу происходящего — ответственность за то, чтобы жизненно необходимых вещей хватало, лежит на правительствах. (Которые и занялись спешно предотвращением пандемии, осознав свою грядущую ответственность.) Люди готовы простить элитам несоизмеримость их богатства в сравнении с их собственным уровнем жизни, но при условии эффективности правительства в обеспечении необходимых средств жизнеобеспечения. И это главное.

Причем, как мы видим, практически с одинаковым рвением выполнением задачи по замедлению скорости распространения вируса озабочены правительства как демократических, так и не демократических стран. И это указывает нам на еще одну важную черту современного мира: и институциональные демократии, и популистские полу-демократии, вроде Турции, и даже авторитарные режимы, если они не совсем уж отвязные «закрытые» деспотии, зависят от народного мнения и отвечают на его запросы, если те достаточно веско выражены и консолидируют крупные группы граждан. По-английски это свойство правительств называется в политологии responsiveness. Современные состоятельные (т.е. способные обеспечивать значительные темпы роста экономик и доходов) авторитаризмы стремятся быть респонсивными.

В конце прошлого века очевидные преимущества либерального порядка в экономике обрушили множество авторитарных режимов, породив ожидание окончательного господства демократии. Однако в новом веке авторитарные режимы овладели искусством экономического роста, и демонстрируют даже более высокие его темпы. Хотя их подданные гораздо беднее жителей «развитых» стран с либеральными порядками, богатеют они достаточно быстро, что поддерживает легитимность авторитарных правительств в их глазах.

Преимуществом либеральных стран оставалось превосходство в сфере публичных благ: зависящие от голосования граждан правительства гораздо эффективнее тратили деньги налогоплательщиков, обеспечивая несравнимый уровень публичных благ. Однако и здесь авторитарные правительства начали демонстрировать успехи, овладевая техниками «респонсивности». Эти техники подразумевают, что правительства готовы учитывать мнение граждан, если только эти мнения не посягают на участие в управлении и контроль правительства.

Значительная часть сегодняшней коронавирусной ажитации проистекает из возобновленного глобального «соревнования двух систем» — либеральной и анти-либеральной — по поводу их социальной эффективности. Это латентное противостояние, которое уже являлось основным сюжетом мировой политики в последнее десятилетие, внезапно обострилось: кто эффективнее в купировании внезапной (вероятной) глобальной угрозы — авторитарный Китай, демократическая Европа или либеральная Америка? Чьи инструменты лучше работают, когда речь идет о жизни и смерти? Какие правительства падут по результатам вирусного испытания? Это и есть внутренняя пружина объявленной мировой вирусной войны, в которой все мы участвуем.

Место России в этой истории — это, пожалуй, отдельный и забавный сюжет.

Прочитать оригинал поста можно здесь.