Posted 18 марта 2013,, 15:45

Published 18 марта 2013,, 15:45

Modified 30 января, 14:27

Updated 30 января, 14:27

Есть ли жизнь после смерти?

18 марта 2013, 15:45
В развитых странах люди становятся посмертными донорами только в том случае, если подписали соответствующее разрешение. В России же Минздрав предлагает ввести "презумпцию согласия" - вероятно, не сильно задумываясь о последствиях.

Трансплантация органов – широко обсуждаемая во всем мире тема, вокруг которой возникают правовые, клинические и морально-этические коллизии и многочисленные споры. Совсем недавно в России активизировалась дискуссия на эту тему в связи с новостью о подготовке Минздравом законопроекта о трансплантации органов и тканей человека.

Документ должен будет определить условия изъятия органов. В частности, устанавливается время, в течение которого оповещаются родственники – один час. Но ключевым и самым спорным моментом является вопрос о вводимой «презумпции согласия». Согласно этому принципу, изъятие и использование органов после смерти допускается, если при жизни человек не высказал возражений против этого.

Напомню, что, согласно действующему закону «О трансплантации органов и (или) тканей человека» от 1992 года, пересадка не допускается, если известно, «что при жизни данное лицо, либо его близкие родственники или законный представитель заявили о своем несогласии на изъятие его органов и (или) тканей после смерти для трансплантации реципиенту». Таким образом, самому потенциальному донору не обязательно заявлять о несогласии - за него этот вопрос могут решить родственники или законный представитель.

Фактически, ныне существующий закон также основан на «презумпции согласия», однако не безусловной. Каждый из нас после смерти может стать донором органов, если правом «вето» на трансплантацию не воспользуются наши родственники.

Принцип «презумпции согласия», действующей в таких странах, как Финляндия, Португалия, Австрия, Швеция, Италия, Франция, Испания, Греция, Бельгия, предполагает несколько иной подход. Согласно ему, использовать органы для пересадки после смерти донора невозможно лишь в случае подписания самим человеком соответствующего запрета еще при жизни (на детей «презумпция согласия» не распространяется).

Каковы же «за» и «против», высказываемые в связи с этим потенциальным нововведением?

Наиболее существенным плюсом является то, что узаконенная «презумпция согласия» могла бы увеличить количество донорских органов, которых в России катастрофически не хватает – в пересадке ежегодно нуждаются тысячи россиян.

В то же время, встает вопрос о добросовестности врачей. Ни для кого не секрет, что существует черный рынок по торговле органами. С введением полной «презумпции согласия» эта проблема может усугубиться. Нет никакой гарантии, что недобросовестные врачи, вовлеченные в систему сбыта органов, не будут, как бы отвратительно это ни звучало, убивать ради денег. Новый закон только развяжет руки таким людям - ведь зная, что пациент не оставил особого распоряжения-возражения, и его органы могут быть использованы после смерти, врач сможет попросту не оказать пациенту вовремя необходимую помощь.

Известны ситуации, произошедшие в Москве, Хабаровске, Новгороде и других регионах РФ, когда врачей подозревали в незаконной пересадке органов. Правда, в России до сих пор юридически не зафиксировано ни одного криминального случая, связанного с «черной трансплантологией» (незаконной пересадкой органов). Однако то, что де-юре ни одного прецедента в стране не произошло, не означает, что его не было де-факто.

Совсем недавно – 19 февраля 2013 года – в России было возбуждено уголовное дело в связи «черной трансплантологией» в Косово, где в 2008 г. была раскрыта деятельность преступной организации, сбывавшей человеческие органы на черном рынке. Это уголовное дело может привести к раскрытию новых преступлений. Возможно, совершенных и на территории РФ…

Также существенной проблемой является сама система, по которой в России должна работать «презумпция согласия». Сегодня механизм письменного отказа от донорства при жизни законодательно не прописан: где и как должен быть подписан документ, кому и когда он должен быть предоставлен - все это совершенно неясно. Для того, чтобы «презумпция согласия» работала так же четко, как в Европе, нужна система, регулирующая как юридическую, так и практическую часть осуществления посмертного донорства.

Кроме того, в сфере трансплантации органов Россия значительно отстает от европейских стран, где практикуется «презумпция согласия»: количество центров, специалистов, осуществляющих пересадки, у нас в разы меньше. С введением же нового закона количество донорских органов резко увеличится, и им должна быть обеспечена сохранность и реализация.

Одним словом, пока есть серьезные основания усомниться в том, что Россия готова к «презумпции согласия». Правильнее было бы ввести прямо противоположную норму - «презумпцию несогласия». Гражданин, обдумав и приняв решение, подписывает разрешение на посмертное изъятие своих органов. Тогда и только тогда его органы могут быть использованы для трансплантации. Именно такая система более всего подходит для России, учитывая ее реалии. В этом случае каждый будет сам, не вмешивая родственников, принимать решение, готов ли он посмертно стать донором.

«Сейчас более оптимальной, с точки зрения реализации прав человека, будет позиция закрепления в российском законе о трансплантации презумпции несогласия. Это позволит более эффективно осуществлять защиту прав и законных интересов граждан при оказании медицинской помощи, а также обеспечит реальное осуществление волеизъявления умершего», - считает автор книги «Юридическая регламентация медицинской деятельности в России», доктор юридических наук Семен Стеценко.

Донорство – дело добровольное, и никто не имеет права к нему принуждать («презумпцией согласия»), даже посмертно. К слову, система «испрошения согласия» («презумпция несогласия») успешно работает в Великобритании, Соединенных Штатах, Латинской Америке, Ирландии, Дании. Например, в США существуют карточки донора – документальное подтверждение согласия на изъятие органов после смерти, а в водительских правах есть специальная пометка donor box.

«Презумпция несогласия» важна еще и как один из способов преодоления пережитков советского прошлого, когда человек не мог свободно распоряжаться ни своей собственностью, ни даже собственным телом. За почти 70 лет социализма, с его «коллективным мышлением», люди разучились принимать самостоятельные решения. В XXI веке акцент переместился на личность, на индивида. В США, как в одной из самых либерально-индивидуалистических стран, население привыкло принимать решения самостоятельно: от выборов до донорства. Россиянам необходимо учиться тому же, и «презумпция несогласия» на трансплантацию органов после смерти могла бы стать одним из шагов на этом пути.

Дайте гражданам свободу выбора! Вместо того, чтобы принуждать людей становиться донорами, расширьте пропаганду донорства, откройте новые центры, обучите специалистов, обеспечьте условия для трансплантологии по всей стране. Это России действительно необходимо.

Диана Янчева, студентка СПбГУ