Der Spiegel: "Европа продаёт себя как шлюха"

В своей новой книге 'Сила благоразумия' итальянская журналистка и писательница Ориана Фаллачи призывает к борьбе против ислама и предостерегает: ислам ведет против Европы захватническую войну...

В первый же день, когда книга поступила на прилавки магазинов, были проданы 50 тыс. экземпляров. Издательство Rizzoli рассчитывает продать в первые две недели 500 тыс. книг - и это только в Италии. Вне всякого сомнения, последняя работа Орианы Фаллачи, так же, как и ее первая книга, написанная после атаки против башен-близнецов 11 сентября 2001 года ('Гнев и гордость'), достигнет миллионов читателей во всем мире, как только она будет переведена на другие языки: многие будут восхищены, а многие - повергнуты в ужас.

'La Forza della Ragione' ('Сила благоразумия') - новое полемическое предостережение Западу от удушающего захвата ислама. Фалаччи пишет, - заявляют ее приверженцы, - о том, чего добропорядочные граждане и интеллектуалы, церковь и политические партии не желают признавать: Европа - в смертельной опасности, она переполнена исламистами, и каждый день всё более сдавливается безжалостными руками фанатичных сторонников Аллаха.

'От Гибралтара до Нордкапа, от холмов Тосканы до степей Волгограда, - так начинает автор свою книгу, - в любом европейском городе давно уже обосновался 'второй город'. Город, который постепенно поглощает внешний. Мусульманский, управляемый Кораном город'. Этот "город в городе" не имеет ничего общего с традиционными общинами диаспоры, вроде Литтл-Итали или Чайна-Таун, где концентрируются эмигранты после прибытия в новую, чужую страну. Скорее, они - 'этап исламской экспансионистской политики, которую до сих пор никто не смог превзойти'. Ни Александр Македонский, ни Юлий Цезарь и ни Наполеон. 'Так как единственное искусство, в котором сынов Аллаха никто еще не смог превзойти - это искусство внедрения, завоевания и покорения'. И далее: 'Их вожделенной целью всегда была Европа, христианский мир'. В этом захватническом походе, по мнению госпожи Фалаччи, мусульмане полагаются не только на оружие своих террористов или фанатичные прокламации веры своих мулл, но, прежде всего - на плодородие своих жён.

'В подавленной Европе', однако, тема исламской плодовитости провозглашена табу, которое никто не осмеливается нарушить, - жалуется писательница. 'Если ты пытаешься заговорить об этом - тебя отправляют под суд за расизм, за ксенофобию, за богохульство'. Так же, как это случилось с ней самой, когда она попала в Париже под обвинение в разжигании национальной розни за то, что допустила в своей первой книге 'конечно же, грубое, я в этом признаюсь, однако точное сравнение' - в той книге она заявила о рожающих нескольких детей мусульманках: 'Они плодятся, как крысы'.

Теперь же Фаллачи пишет: 'Ни один закон не может опровергнуть... что в Европейском Союзе мусульманские новорожденные составляют в год 10%, в Брюсселе - 30%, в Марселе - даже 60%. Достаточно вспомнить слова Бумедьенна (бывший руководитель Алжира - прим. Б.Н.) перед Генеральной Ассамблеей ООН в 1974 году: 'Однажды миллионы людей покинут южное полушарие, чтобы проникнуть в северное. Уж конечно, не как друзья. Ибо они придут, чтобы завоевывать. И они завоюют вас тем, что населят северное полушарие своими детьми. Чрево наших женщин принесет нам победу'.

Бывшая знаменитая военная корреспондентка, автор известной книги 'Письмо никогда не рожденному ребенку', Ориана Фаллачи в свое время писала репортажи (в том числе и для Corierre della Sera и The New York Times) о вьетнамской войне и о положении в Ливане. Она брала интервью у иранского аятоллы Хомейни и у китайского диктатора Дэн Сяопина. В конце 70-х она 'удалилась от мира', ушла в личную жизнь - пока, после 11 сентября 2001 года, не почувствовала себя призванной предостеречь мир от ислама.

Как почти естественный, квазибиологический процесс, описывает госпожа Фаллачи возникновение своей второй работы на эту тему. 'Гнев и гордость', - пишет она в предисловии, - 'породили одно дитя - спокойствие'. Это спокойствие обострило ее мысли и позволило ее здравомыслию 'осветить правду под правильным углом и донести ее сегодня открыто до общества'.

Она восстает против демократии, 'которая, вместо того, чтобы прислушаться к собственным гражданам, заставляет их молчать, отдает их в руки врага, ставит их в несправедливое положение, когда меньшинство оказывается более ценно, чем большинство и - так как оно более ценно - позволяет этому меньшинству разыгрывать из себя господина и шантажировать большинство'. Это никакая не демократия, - пишет Фаллачи, - это ложь и обман.

О свободе тоже не может быть и речи, если общество 'препятствует тем, кто, как я, поняли, что угрожает немусульманам, сопротивляться тем, кто вторгается к нам и ставит нас на колени'. Не только мысли, а даже чувства людей подвергаются цензуре и управляются теми, кто пытается распоряжаться, 'кого я должна любить, а кого - ненавидеть: так, что если я ненавижу израильтян и американцев - то попаду на небеса, а если я не люблю мусульман - мне прямая дорога в ад'.

'Еврабия' - так звучит ключевое слово 278-страничного 'крика души'. Так называет Фаллачи, по ее мнению, большей частью уже исламизированную, превратившуюся в арабскую провинцию Европу. Люди Запада, - гласит основа ее послания, - должны, наконец, получить право и возможность защищаться, иначе они все пропадут. Для писательницы 'является иллюзией мнение, что существует разница между 'хорошим' и 'плохим' исламом'. Мусульманин есть мусульманин, - поясняет она читателю, - так как он марширует в этой войне на уничтожение семимильными шагами на запад и север. Европа же, жертва, 'продает себя, как шлюха султанам'. Или, в лучшем случае, беспомощно созерцает свое завоевание.

Особенно четко подкрепляет разгневанная писательница свои слова примером Германии, 'которая, со своими двумя тысячами мечетей и тремя миллионами турок-мусульман, выглядит, как провинция былой Османской Империи'. Цитата из книги Фаллачи:
"Самолет компании Pan American, взорвавшийся в 1988 году над шотландским Локерби и унесший жизни 270 человек, стартовал из Франкфурта - да или нет? Бомба в его трюм была подложена во Франкфурте сынами Аллаха, жившими во Франкфурте - да или нет? Мохаммед Атта, глава самоубийц 11 сентября, изучал архитектуру в техническом университете Гамбурга - да или нет? Деньги на обучение полетам во Флориде были переведены из дюссельдорфского банка, а транспортный центр "Аль-Каиды" находится в Германии - да или нет?"

В Нидерландах, в Италии и Дании, в Швеции и Испании - везде видишь одну и ту же картину, - пишет Фаллачи: ислам на марше, а Запад этого не замечает. С пафосом атакует она политиков, отрицающих войну в Ираке, вроде председателя Еврокомиссии Романо Проди - он готов даже предоставить мусульманским захватчикам избирательные права и, таким образом, дополнительно облегчить им задачу. Однако политики, вроде итальянского премьер-министра Сильвио Берлускони, недостаточно громко протестующие против 'слабаков', также не пощажены.

Это касается даже Католической церкви, проповедующей европейцам 'уступчивое, податливое молчание' в отношении агрессоров из пустыни. При этом христиане и их вера стоят на первой позиции в планах исламистов: 'Прежде, чем вторгнуться в наши земли и уничтожить нашу культуру, аннулировать нашу самоидентификацию, ислам занялся... идеологическим грабежом: он объявил "своим" христианство, назвав Иисуса Христа 'пророком Аллаха' - причем пророком второразрядным. Настолько уступающим Магомету, что последний, спустя почти шестьсот лет, вынужден был начинать всё с начала. И чтобы еще полнее отобрать у нас Иисуса из Назарета, мусульманские теологи отрицают, что он был распят. Они отправляют его в свой мусульманский рай, где он жрёт, как прорва, пьёт, как алкаш, и занимается сексом, как развратник. После чего они заявляют: вот, мол, бедняга, проповедовал по-своему слово Аллаха, а его глуповатые ребятишки назвали это христианством - а на самом-то деле это ислам. Они просто переврали всё, что он сказал'.

Не для славы и не для денег, - уверяет Ориана Фаллачи, - пишет она, но из чувства долга. Потому что никакая буря и никакое чудо Господне не погасит пламя ислама: для всех, кто не желает поклоняться Аллаху, речь идет о выживании.

Ханс-Юрген Шламп

Перевод: Борис Немировский, ИА 'Росбалт'