"Я не хочу залезть в Кремль и смотреть оттуда свысока"

Один из возможных кандидатов в президенты РФ от оппозиции Владимир Буковский рассказал в интервью "Росбалту", почему он решил выдвигаться на высший государственный пост и как он видит будущее России.

- Владимир Константинович, вы всерьез собрались выдвигать свою кандидатуру на выборах президента России?

- О самих выборах сейчас говорить рано, наверняка будут созданы всевозможные препоны. Хотя они вряд ли окажутся непреодолимыми, но времени и сил отнимут немало. Самое главное – увидеть реакцию общества, готовы ли люди отстаивать свои права или еще нет. В этом основная идея моей акции: я целиком полагаюсь на людей, на избирателей. Сейчас в России царит такая апатия, такая пассивность, что на это смотреть уже невозможно. У людей появился определенный фатализм: все уже решено, как в Кремле скажут, так и будет. Никто ничего не пытается сделать – вот что угнетает.

- Реакция на ваше выдвижение самая разная: кто-то пожимает плечами, кто-то откровенно глумится, и почти никто не обсуждает это серьезно. Вас это не смущает?

- Да, реакция оказалась даже более бурная, чем я предполагал. Вплоть до комичных заявлений избиркома, что они никогда меня не зарегистрируют. Это довольно забавно: мы еще не подавали документы, а у них уже готов результат. Человеческая же реакция неплохая и, если судить по прессе, даже позитивная. Не все настроены дружелюбно ко мне, но это и не обязательно – главное, что эта тема обсуждается, а значит, энергия еще не целиком растрачена в российском обществе.

- Чтобы стать президентом России, нужно как минимум быть ее гражданином…

- Гражданство мне вернули в 1992 году, и я даже пару раз ездил по российскому паспорту в Россию. Однако в 93-м, когда была принята ужасная Конституция, я в знак протеста отказался от российского гражданства. Но отказ этот не был принят, поскольку тогда еще не существовало процедуры выхода из гражданства России. Я это дело забросил и несколько лет к нему не возвращался. А в 96-м, когда я подал на российскую визу английский паспорт, мне неофициально сказали в российском МИДе: вы гражданин России, вот и въезжайте спокойно по российскому паспорту. Визу так и не дали, и с тех пор ни разу в России я не был. Так что с точки зрения государства я являюсь российским гражданином.

- Довольно запутанная история. То есть российского паспорта у вас сейчас на руках нет?

- Нет.

- А как быть с требованием для кандидата в президенты – проживать в России более десяти лет?

- Как объяснили мне юристы, закон сформулирован очень неопределенно. Непонятно, нужно вообще прожить 10 лет в России, или непосредственно перед выдвижением в кандидаты. Вообще-то, я прожил в России 32 года, только по тюрьмам 12 лет просидел, так что все требования выполнил. Вряд ли законодатель имел в виду такую глупость, что нужно прожить 10 лет перед выборами непрерывно – тогда и Путину нельзя было бы избираться, он ведь не сидит 10 лет на одном месте, все время в другие страны ездит. Да это и к любому другому политику относится.

- Предположим, вас все же зарегистрируют. Какой результат на выборах вы сочли бы для себя достойным?

- Задача моя на сегодняшний день далека от самих выборов. Я хочу дать людям четкую и ясную альтернативу – не спорную, не сомнительную, а диаметрально противоположную тому, что сейчас имеется. И таким образом позволить оппозиции отстроить свои структуры, встать на ноги. Главная трагедия в том, что в России сейчас нет единой оппозиции, она вся разбита на мелкие кусочки. А построить ее можно только в процессе избирательной кампании - по декрету из Кремля создаются лишь карманные партии. Вот такую возможность я и хочу дать людям. Даже если мы не победим, даже если вообще не выйдем на выборы, но оппозиция начнет отстраиваться, консолидироваться – я уже сочту это своим колоссальным успехом.

- Вы считаете этих людей способными сплотиться вокруг какой-то одной фигуры?

- С Каспаровым, например, я говорил. Он сказал, что вреда он в моем выдвижении не видит, что это создаст больше предпосылок для проведения честных выборов. Ну и замечательно. У меня властных амбиций никогда не было, мне один раз предлагали стать мэром Москвы – я отказался. Не мое это. Я не хочу залезть в Кремль и смотреть оттуда свысока на огромную страну, я хочу помочь консолидировать оппозицию. В своем выдвижении я вижу некий катализатор политических процессов в России.

- А вдруг вас все-таки выберут – что тогда делать будете?

- Работы там у вас непочатый край, за 7 последних лет все демонтировано, все демократические институты лежат в руинах. Конечно, нужно немедленно остановить войну на Кавказе, вывести оттуда федеральные войска. Конечно, надо провести процесс над коммунистической системой – не людей сажать, а всем осознать, что тоталитарный режим был преступлением, а все граждане страны – соучастниками. Это очень важно, чтобы такое не повторилось в будущем. Сейчас к этой мысли начинают приходить все посткоммунистические страны – и Польша, и Румыния, и даже Камбоджа. Они понимают, что без этого страна не может идти в будущее.

В политике я сторонник широкого федерализма, а не строительства всяких шатких вертикалей: как можно больше власти должно быть у местного самоуправления. Надо перестать давить малый бизнес - это безумие, люди бегут из России, только в Англии уже триста пятьдесят тысяч русских. Открываются русские магазины, рестораны, газеты… И это все новая волна эмиграции. Ну, не бегут люди из благополучной страны! Много чего надо сделать.

- Вы говорите: «Я зэк, это моя национальность и вера». Но у нас как-то принято в последнее время считать, что зэк - это обязательно бандит, преступник…

- Да бросьте вы, это в России-то! В стране, где пересидел каждый третий, все знают, что зэк – это чаще всего человек, попавший под горячую руку государства. У политзэков своя этика, своя солидарность, я на этом воспитан, мои молодые годы пришлись на путешествие по ГУЛАГу.

Беседовал Дмитрий Мотрич