Posted 1 октября 2007,, 10:15

Published 1 октября 2007,, 10:15

Modified 31 января, 23:18

Updated 31 января, 23:18

Политические «банды» Лондона

1 октября 2007, 10:15
Требование Британии о выдаче Андрея Лугового стало своеобразным итогом «разборок» внутри правящей Лейбористской партии. Скандал уже исчерпан, но ясно, что английская политическая элита не очень-то расположена к России. Причем это в основном молодые люди 30-40 лет, которые в будущем могут оказаться на олимпе власти в Британии.

Когда Дэвида Райта Милибенда назначали на пост министра иностранных дел, общественность полагала, что главной задачей этого человека, критиковавшего внешнеполитический курс Блэра, будет урегулирование ситуации вокруг Ирака...


Однако все сложилось иначе. Первоначальная деятельность Милибенда на новом посту была омрачена дипломатическим скандалом, который был инициирован требованием английских правоохранительных служб выдать британскому правосудию российского бизнесмена Лугового. Отказ России, приведший к высылке из Великобритании четырех российских дипломатов, сопровождался довольно смелыми высказываниями Милибенда, которые можно резюмировать следующим образом: «России надо менять свою Конституцию».

Кажется, скандал исчерпан. Но, может быть, он был не случаен? Вероятно, английская политическая элита не очень-то расположена к России.

Милибенд заработал не много очков на своем антироссийском демарше. Его неловкий дебют несколько омрачил надежды на обновление Лейбористской партии, связанные с ним и с той группой интеллектуалов-социалистов, которую он представлял в новом правительстве. Но прежде чем сказать конкретно об этой группе, которую в Лондоне называют «бандой с Примроуз-хилл», следует коснуться вопроса о том, какую большую роль в британской политике стали играть неформальные клубы, или же «банды».

«Банды» вместо партий

Ведущие британские политические партии – лейбористы и консерваторы – большую часть XX века представляли собой довольно пестрый набор политических течений, внутрипартийных фракций и групп влияния. Таковы последствия мажоритарной системы голосования, традиционной для всеобщих выборов в Великобритании. В этих условиях малым партиям чрезвычайно трудно провести в парламент своих представителей, не говоря уже о том, чтобы завоевать власть.

В результате в крупных британских партиях вынуждены уживаться политики с подчас сильно разнящимися взглядами. Внутрипартийные противоречия, как правило, мало дают о себе знать в период мобилизации усилий партии для возвращения на политический олимп или в тот момент, когда надо удержать власть. В такие моменты разногласия среди однопартийцев до поры до времени отходят на второй план. Большое значение имеет то, насколько лидер партии способен сплотить партийные ряды, а в случае упрямства внутренней оппозиции – нейтрализовать ее влияние.

Маргарет Тэтчер, премьер-министр Англии в 1979–1990 годах, предпочитала подавлять как внешних, так и внутренних политических противников, а не искать с ними компромиссы. В 1980-е годы лидер лейбористов Нил Киннок боролся с левацкими элементами в своей партии, которую раздирали противоречия между правым и левым крылом. В 1990-е годы Джону Мейджору, пришедшему на смену Тэтчер, бросили вызов консерваторы-евроскептики, «подрывная» деятельность которых сыграла немалую роль в сокрушительном поражении тори в 1997-м.

На момент прихода к власти Тони Блэра левое крыло Лейбористской партии Великобритании (ЛПВ) было деморализовано и ослаблено, и за все 10 лет своего премьерства он ни разу не столкнулся с серьезной внутренней оппозицией.

Однако тот факт, что идеологические баталии внутри Лейбористской и Консервативной партий вместе с окончанием эпохи противостояния двух мировых систем ослабли, не означает, что в них исчезло место для различных лоббистских формирований и неформальных объединений, проталкивающих свою «повестку дня». Например, в Лейбористской партии с 1994 года сложился своего рода дуумвират власти, когда все стратегические решения должны были получить одобрение не только Тони Блэра, но и Гордона Брауна. Эти два «опорных столпа» нового лейборизма часто расходились по вопросам тактики, но не стратегии. Премьер-министр занимался в основном внешней и внутренней политикой, а министр финансов – экономикой.

Яблоком раздора между ними стал вопрос о сроках передачи лидерства в партии и в стране от одного к другому. Браун считал, что Блэр в течение второго срока правления лейбористов после их победы на парламентских выборах 2001 года должен уступить ему свои посты.

Постепенно вокруг каждого из них сформировался свой круг преданных сторонников. Пусть столкновение личных амбиций Блэра и Брауна походило больше на мыльную оперу, чем на битвы 1980-х годов между тэтчеристами и профсоюзами или между умеренными лейбористами и троцкистами, но это столкновение со временем стало дестабилизировать ситуацию в Лейбористской партии, портить ее политический имидж.

Итак, в 1980-е годы внутрипартийные противоречия еще носили форму столкновения левого и правого флангов внутри каждой партии, но укладывались в общую матрицу борьбы социализма с капитализмом. Среди лейбористов «воевали» социалисты и социал-демократы, а среди консерваторов – рыночники-тэтчеристы и тори-патерналисты. В организационном плане эти течения действовали посредством создания своих групп, фракций и движений.

Клубы лейбористов и консерваторов

В Лейбористской партии на левом крыле выделялись Тони Бен и парламентская группа «Кампания». В низовых партийных организациях радикальные настроения распространяла троцкистская группа «Милитант». Однако поражение забастовок шахтеров в середине 1980-х положило начало сдвигу партии вправо, превращению ее в умеренную социал-демократическую партию.

Избрание Киннока на пост лидера партии в 1983-м способствовало становлению нового течения в ЛПВ – «мягких левых». Под влиянием поражений ЛПВ на парламентских выборах Киннок сместился вправо. На умеренные позиции перешло влиятельное среди левых парламентариев-лейбористов движение «Трибюн». Именно из его недр вышли Тони Блэр и Гордон Браун.

Свои позиции в пользу нового подрастающего поколения лейбористских политиков сдавали «старые социал-демократы» в ЛПВ. До раскола партии в 1981 году они были организованы в парламентскую группу «Манифест», а после – в группу «Солидарность». Ко второй половине 1990-х в верхних эшелонах Лейбористской партии уже безраздельно правила группировка «новых лейбористов».

В Консервативной партии в разной пропорции всегда присутствовали три идейных течения: социальный реформизм (концепция «одной нации»), индивидуализм (неприкосновенность личных свобод и частной собственности) и традиционализм (национальный суверенитет, незыблемость конституционного строя и традиционных моральных норм). Наглядным примером такого многоголосья служит факт деятельности многочисленных внутрипартийных объединений и группировок.

Наиболее значимые из них появились во второй половине XX века и существуют до сих пор. Так, «Группа торийских реформ» представляет интересы приверженцев идеологии «одной нации», умеренной части партии. Изначально к ней была идейно близка «Группа Боу». В 1960-е появился «Клуб понедельника» – правая группировка, созданная противниками ухода Британии из своих колоний.

Первое объединение евроскептиков в Консервативной партии – «Группа 92» возникла для недопущения присоединения Британии к ЕЭС. В 1980-е сторонники политики Маргарет Тэтчер по неолиберальному реформизму и жесткому отстаиванию национальных интересов страны в Европейском сообществе образовали группу «Нет пути назад» и «группу Брюгге», а после отставки «железной леди» – движение «Консервативный путь вперед».

Оживление дискуссий в партии по другим направлениям привело к появлению группировки «социальных либертарианцев». Ее члены выступали за то, чтобы политика консерваторов стала более привлекательной для женского населения страны, этнических, сексуальных и прочих меньшинств.

«Мозговые центры» британского истеблишмента

В 1990-е годы за перераспределением сил в Лейбористской партии стояла деятельность целого ряда аналитических центров, к которым на фоне заката звезды фракционной борьбы перешла функция урегулирования внутренних «разборок». «Выяснение отношений» между различными группами лейбористов в руководстве партии выливалось в то, что одни патронировали мозговые центры, другие выступали в них с лекциями.

В 1988 году с подачи штаб-квартиры ЛПВ был основан Институт общественно-политических исследований (ИОПИ). Он занял видное место в обкатке идей «новых лейбористов» по реформированию британского общества. С ИОПИ сотрудничал и Дэвид Милибенд, будущий глава Форин-офиса, а в то время – глава группы политического планирования личной канцелярии лидера ЛПВ.

В отличие от ИОПИ Фабианское общество, основанное еще в XIX веке и принявшее участие в основании Лейбористской партии в 1900-м, главное внимание в 1990-е годы уделяло реформам в ЛПВ. Исследовалась проблема локальной и представительной демократии. Были поддержаны планы лейбористов по выборам мэра Лондона.

Фонд социального рынка, основанный в 1989-м, работал в русле социал-демократического идейного наследия. В 1993 году Мартин Жак, в прошлом главный редактор журнала «Марксизм тудей» и изобретатель термина «тэтчеризм», и Геофф Мульган, помощник Гордона Брауна, основали центр «Демос». Акцент в его работе был сделан на исследовании общественного мнения с целью формирования электората «новых лейбористов».

«Демос» занимался широким кругом вопросов экономики, образования, культуры, внешней политики. Геофф Мульган считал, что левые академические круги Оксбриджа заняты неконструктивной критикой модернизаторов в ЛПВ. Такую оценку поддерживал Энтони Барнетт, один из руководителей журнала «Нью лефт ревью» и основатель организации «Хартия 88». Он был согласен с тем, что после окончания холодной войны острота идейного противостояния между левыми и правыми уходит в прошлое.

«Хартия 88» – английская группа давления, которая отстаивала необходимость конституционных и электоральных реформ. Члены группы полагали, что существующие политические проблемы Великобритании вызваны отсутствием писаной Конституции. Впервые группа заявила о себе в 1988-м письмом в журнал «Нью стэйтсмен». Свое имя они позаимствовали у чехословацкой диссидентской группы «Хартия 77», сооснователем которой был Вацлав Гавел – президент Чехии.

Другими симпатизирующими «новым лейбористам» организациями, репутацией которых те в свою очередь охотно пользовались, были Комиссия социальной справедливости и Институт занятости. Первая уделяла особое внимание реформе государства благосостояния; второй снабжал модернизаторов в ЛПВ анализом социально-экономической политики консерваторов и обосновывал идею введения минимальной оплаты труда. Высокий авторитет приобрел Институт фискальных исследований (ИФИ).

В начале XXI века судьбы фракционной борьбы, по крайней мере Лейбористской партии, не избежали и «мозговые центры». Их влияние после всплеска активности в 1990-е заметно снизилось. Партийные политические элиты продолжают пользоваться услугами очень ограниченного числа таких объединений, например левой организации «Компас», центристского Института общественно-политических исследований, правых организаций «Цивитас» и «Полиси эксчендж». Говорят, что Тони Блэр в частном порядке жаловался, что приближенные к лейбористам околопартийные структуры мало помогли ему в выработке реформистской политики.

Болезненным является и вопрос финансирования. «Мозговые центры» все явственнее в своей профессиональной работе зависели от запросов доноров. Так, Центр внешней политики, патроном которого был Тони Блэр, получил более 100 тысяч фунтов стерлингов от некоего российского олигарха для реализации проекта на тему демократии в России. Конечно, деньги поступили не напрямую, а через пиар-агентства под крылом у политических советников бывшего премьера. Неудивительно, что вскоре Центр опубликовал материал, критикующий внутриполитическую ситуацию в России.

«Банда с Примроуз-хилл»

В последнее время в британских партийно-политических «разборках» известность получили два новых внутрипартийных формирования. Вначале руководящие высоты в Консервативной партии захватила группировка «Ноттинг-хилл» (по названию района Лондона), которая привела на пост лидера тори Дэвида Камерона. В Лейбористской же партии сложилась «банда с Примроуз-хилл» (также по названию столичного района), в которую входит до 30 человек, включая министров и других депутатов-лейбористов и политических советников. Дэвид Милибенд – неформальный лидер этого объединения молодых модернизаторов.

Выход из тени этого объединения может несколько нарушить расстановку сил внутри лейбористской партии. Внутри ЛПВ в последние годы шло активное противоборство между сторонниками Тони Блэра и Гордона Брауна, которое в моменты обострения выплескивалось на страницы газет и политических биографий, а иногда влияло и на ход голосований в парламенте.

Еще до ухода Блэра с британской политической арены все привыкли к тому, что Лейбористская партия оккупирована двумя «кланами» – «блэритов» и «браунитов». К первым относились такие видные министры, как Джон Рид, Алан Мильберн, Стефен Байерс, давний фаворит Блэра – Питер Мандельсон. Среди твердых сторонников Брауна были Эд Милибенд (брат Дэвида), занявший в правительстве Брауна пост министра кабинета, семейная пара Эд Боллс и Иветта Купер – соответственно нынешние министр по делам детей, школ и семей, и министр строительства.

Помимо Дэвида Милибенда членами «банды с Примроуз-хилл», которая сложилась в 2005-м, стали еще двое членов нового правительства Брауна – Дуглас Александр, министр по делам международного развития, и Джеймс Парнелл, министр культуры, СМИ и спорта.

Несмотря на то что они, как и другие члены группировки, тяготели кто к Блэру, кто к Брауну, их объединяло стремление вырваться из порочного круга противостояния премьера и министра финансов. В отличие от твердолобых «блэритов» и «браунитов» они ставили во главу угла не конъюнктурные интересы одной из этих фракций, а интересы единства партии. Все они – выходцы из движения «новых лейбористов», однако в его рамках тяготеют к левому флангу.

Например, сам Дэвид Милибенд симпатизирует модели континентальной социал-демократии и считает чрезмерным желание в прошлом Блэра, а теперь Брауна угодить интересам крупного британского бизнеса. Лейбористы, с его точки зрения, не должны чураться своих корней и ценностей, смелее выступать в пользу бедных слоев населения.

И не только бедных слоев своей страны, но и бедных государств, которые стремятся стать благополучными. Именно здесь социальная риторика Милибенда соединяется с экологической. В частности, он полагает, что богатые страны должны помогать бедным создавать экономики, основанные на технологиях, которые предполагают низкий уровень выбросов углекислого газа. Тем самым снимается проблема взаимосвязи развития с ущербом окружающей среды. Вероятно, именно в вопросе экологии, который традиционно не значился в числе приоритетных тем британских социалистов, Милибенд сходится с континентальными социал-демократами.

Для членов «банды с Примроуз-хилл» Гордон Браун – скорее переходная фигура в политической истории Британии, слишком привязанная к наследию Блэра. Так как членам группировки в основном от 30 до 40 лет, они вполне могут позволить себе заглянуть за горизонт политического лидерства нового премьера и попытаться разглядеть в дымке будущего свои лица на вершине политического олимпа.

Алексей ГРОМЫКО, заместитель директора Института Европы РАН. Материал предоставлен журналом "Смысл"