В минувшую среду погиб хороший и храбрый человек

Ему было 26 лет, после него осталась 17-летняя вдова и двухмесячная дочь. Алишер знал, что рано или поздно его убьют, но жила в нем какая-то сумасшедшая отвага, юношеское презрение к смерти, храбрость мальчишки, который еще не научился идти на сделки с совестью, прибегать к спасительным компромиссам. Он всегда абсолютно точно знал, что хорошо, что плохо, и ничто не могло заставить его назвать черное белым. Поступать правильно для него было неизмеримо важнее благоразумной осторожности.

Этот идеализм и привел его сначала к противостоянию с режимом Узбекистана, а потом и к смерти.

Масштаб этого преступления можно сравнить с убийством Анны Политковской или Пола Хлебникова. Алишер был самым известным журналистом-правозащитником во всей постсоветской средней Азии. Он был одним из главных противников Ислама Каримова, наверное, даже личным врагом. Любой, кто занимался среднеазиатской проблематикой рано или поздно знакомился с Алишером, так было и со мной.

Весной 2005 года, когда произошли так называемое андижанское восстание (городской мятеж, спровоцированный властями, а затем кроваво подавленный), журналисты всего мира бросились в Узбекистан, но почти никто из них не смог попасть на место событий. Город был блокирован правительственными войсками, не пропускавшими туда никого, телефонная связь с ним был прервана, доходили только слухи о терроре развернутом против местного населения.

Друзья тогда посоветовали мне, попробуй, пробраться в Андижан через Киргизию, доберись до Оша, разыщи там Алишера Саипова, и если он не сможет тебе помочь, значит, это вообще невозможно.

Всемогущий человек, единственный способный решить мои проблемы, оказался невысоким худеньким юношей. Он встретил меня в аэропорту, отвез меня к местным контрабандистам, которые переправили меня через узбекско-киргизскую границу и окольными дорогами доставили в блокированный город…

В дальнейшем мы часто перезванивались с Алишером и редко виделись. В последний раз он приезжал ко мне в гости весной этого года. Весь вечер и половину ночи он рассказывал про все, что происходит в Узбекистане и Киргизии, про то, как ездил в зону свободных племен на границу между Пакистаном и Афганистаном, про то, что узбекские чекисты точат на него зуб, хвалился своим новым проектом - узбекоязычной газетой «Сиесат».

Это в России кажется, «подумаешь, газета…». Но Алишер действовал не в относительно либеральной России, а в узбекском приграничье, где за лишнее слово можно, если повезет, схлопотать лет 15 тюрьмы, а если не повезет, то…

Алишеру не повезло.

Его «Сиесат» стало чем-то вроде ленинской «Искры», люди тайком провозили в Узбекистан по 2-3 экземпляра, и там они начинали ходить по рукам, переписываться, пересказываться… Это была самая читаемая и самая запрещенная газета в Ферганской долине.

Летом домой к Алишеру приехали ошские бандиты, это был не наезд, напротив, его предупредили: «Из Узбекистана пришел заказ на тебя, дают 10 тысяч долларов». По местным меркам это звучало впечатляюще. В Оше убить человека просто и недорого. Любой наркоман может взяться за такую работу за сумму в 50 раз меньшую, очевидно, что Алишером занялись серьезно.

За неделю до своей смерти Алишер сказал друзьям, «меня, наверное, все-таки убьют из-за моей газеты».

За несколько часов до смерти он позвонил в ошское отделение службы национальной безопасности и пожаловался, что за ним ведется плотная слежка.

Офицеры КНБ не придали его словам значения, и в 19.00 неизвестный, выскочивший из машины, трижды выстрелил в него из пистолета Макарова, а затем скрылся.

Теперь президент Киргизии Курманбек Бакиев, заявив о том, что берет расследование убийства журналиста под свой контроль, отправил в Ош какого-то столичного генерала. Ну да, что ему еще остается, сохранение жизни Алишера власти проконтролировать не пожелали. Да и что тут расследовать, в лучшем случае установят имя киллера, а кто за ним стоит - очевидно и без расследования. Пожалуй, скорее, стоит заняться долей участия киргизских спецслужб в этом преступлении.

Собственно, сам Алишер много рассказывал мне о том, что киргизские спецслужбы потворствуют узбекским коллегам. В Оше узбекские силовики чувствуют себя как дома, никто не мешает им приезжать, похищать, убивать…

Подобные преступления никогда не раскрываются киргизскими силами правопорядка. Прокуратура только разводит руками, заявляя, что им «абсолютно не ясно, как политические беженцы из соседнего Узбекистана, официально получившие убежище в Киргизии, оказались вдруг на родине, где их судят, обвиняя их в «антигосударственной деятельности».

В отличие от киргизских спецслужб Алишер пытался бороться с разгулом «официального узбекского террора». Насколько успешно он это делал? Вряд ли он сам при жизни осознавал, насколько боится его узбекский режим, который приравнял его перо к штыку и ответил на его слово тремя 9-миллиметровыми пулями.