Лиенц - казачья "Голгофа"

1 июня - особая и трагическая дата для казаков. Первого июня 1945 года в "Долине Смерти", рядом с австрийским городом Лиенц, на основе Ялтинского соглашения английское командование насильственно передало в руки советского НКВД около 70 тысяч казаков "Казачьего Стана", включая стариков, женщин и детей, тем самым обрекая их на смерть в лагерях Урала и Сибири. Николай Толстой (внук Льва Толстого) назвал эти события "казачьей Голгофой".

1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребляя их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью. К среднему казачеству необходимо применить все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
2. Конфисковать хлеб и заставить ссыпать все излишки в указанные пункты, это относится как к хлебу, так и ко всем сельскохозяйственным продуктам.
3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселения, где это возможно.
4. Уравнять пришлых иногородних с казаками в земельном и во всех других отношениях.
5. Провести полное разоружение, расстреливать каждого, у которого будет обнаружено оружие после срока сдачи.
6. Выдавать оружие только надежным элементам из иногородних.
7. Вооруженные отряды оставлять в казачьих станицах впредь до установления полного порядка.
8. Всем комиссарам, назначенным в те или иные казачьи поселения, предлагается проявить максимальную твердость и неуклонно проводить настоящие указания.
9. Центральный комитет постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли. ЦК РКП (б)".

"Освобождая" казачьи земли для переселенцев, в станицах расстреливали в сутки по 30-60 человек. Только за 6 дней в станицах Казанской и Шумилинской расстреляно свыше 400 человек. В Вешенской - 600. Так начиналось "расказачивание". Это уже потом были Соловки, 20-е и 30-е годы и подавление "Кубанского саботажа". Но несломленная, уцелевшая часть казачества так и не приняла Советской власти.

"В сентябре 1932 года, закопав зерно в землю, казак Самбуровской станицы Северо-Донского округа Бурухин, когда ночью пришли хлебозаготовители, "вышел на крыльцо в полной парадной казачьей форме, при медалях и крестах и сказал: "Не видать советской власти хлеба от честного казака", а его сын ударил топором по голове "активиста-наводчика" (На штурм трассы (Дмитров). 1936, экстренный выпуск, с. 10). "В конце ноября 1932 года восстали жители станицы Тихорецкой на Кубани, почти две недели мужественно отражавшие атаки вооруженных до зубов чекистских карателей, "пустивших в ход артиллерию, танки и даже газы. Несмотря на недостаток оружия, численное превосходство неприятеля, на большое число раненых и убитых и недостачу продовольствия и военных припасов, восставшие держались, в общем, двенадцать дней и только на тринадцатый день бой по всей линии прекратился. Расправа началась в первый же день, после отступления от Тихорецкой повстанцев. Расстреляны были все без исключения пленные, захваченные в боях. Началась расправа с мирным населением. Расстреливали днем и ночью всех, против кого были малейшие подозрения в симпатии к восставшим. Не было пощады НИКОМУ, ни детям, ни старикам, ни женщинам, ни даже больным" (Кавказский Казак (Белград). 12/1932, с.6).

"Я был мальчиком, когда в станице Усть-Медведицкой красные на моих глазах зарубили отца, изнасиловали обеих сестер, а потом повесили. Я прятался в камышах, а красные искали меня по всей станице: "Щенка прибить тоже надо!" Я бежал, бродяжничал. Оказавшись в детдоме, назвал другую фамилию... Началась война, меня призвали в Красную армию. В первом же бою перешел на сторону немцев. Сказал, что буду мстить за всех родных, пока я жив. И я мстил" (Воспоминания казака станицы Усть-Медведицкой).

"Я родился в августе 1925 года в Новочеркасской тюрьме. Отца и мать расстреляли вскоре после моего рождения. По просьбе матери меня передали в ее родную станицу Кривянскую. Усыновителем стал казак Григорий Назарович Пивоваров, в годы Гражданской войны служивший у моего родного отца в летучих отрядах, боровшихся с большевиками. Приемную мать звали Евдокия Ильинична. Они скрывали, что я им не родной сын. Летом 1942 года пришли немцы с казаками. Стали формировать добровольческий казачий полк. Я первым в станице стал добровольцем 1-го казачьего полка (1-й взвод, 1-я сотня). Получил кобылу, седло и сбрую, шашку и карабин. Принял присягу на верность батюшке Тихому Дону. Стал служить под командой Походного атамана полковника Павлова, с которым связал себя на жизнь и на смерть. Отец и мать похвалили и гордились мною" (Из воспоминаний казака В.Пивоварова станицs Кривянской). Это лишь немногие из многочисленных свидетельств геноцида казачьего народа. Поэтому, прежде чем обвинять казаков в предательстве, необходимо знать предысторию их морального и политического выбора.

10 ноября 1943 года была опубликована Декларация Германского правительства казакам, признававшая их права на государственную самостоятельность и неприкосновенность территорий казачьих земель. Текст декларации был разработан при участии генерала П.Н. Краснова. "Декларация Германского правительства. Казаки никогда не признавали власти большевиков. Старшие Войска - Донское, Кубанское (бывшее Запорожское), Терское, Уральское (бывшее Яицкое) - жили в давние времена своей государственной властью и не были подвластны Московскому Государству. Вольные, не знавшие рабства и крепостного труда казаки закалили себя в боях. Когда большевики захватили Россию, казаки с 1917 по 1921 гг. боролись за свою самобытность с врагом, во много раз превосходившим их числом, материальными средствами и техникой. Вы были побеждены, но не сломлены. На протяжении десятка лет, с 1921 по 1933 гг., вы постоянно восставали против власти большевиков. Вас морили голодом, избивали, ссылали с семьями на Крайний Север, вам приходилось вести жуткую жизнь гонимых и ждущих казни людей. Ваши земли были отобраны, ваши войска уничтожены. Вы ждали освобождения. Вы ждали помощи. Когда доблестная Германская Армия подошла к вашим рубежам, вы появились в ней не как пленные, но как верные соратники. Вы всем народом ушли с германскими войсками, предпочитая ужасы войны и кочевую жизнь - рабству под большевиками. Все, кто только мог сражаться, взялись за оружие. Второй год вы плечом к плечу сражаетесь вместе с германскими войсками.

В воздаяние ваших заслуг, в нынешнюю величайшую войну совершенных, в уважение прав ваших на землю, кровью предков политую и полтыся чи лет вам принадлежащую, в основание ваших прав на самобытность считаем долгом нашим утвердить за вами, казаками, и теми иногородними, которые с вами жили и доблестно сражались против коммунизма:

1. Все права и преимущества служебные, каковые имели предки ваши в прежние времена. 2. Вашу самобытность, стяжавшую вам историческую славу. 3. Неприкосновенность ваших земельных угодий, приобретенных военными трудами, заслугами и кровью ваших предков. 4. Если бы боевые обстоятельства временно не допустили бы вас на земли предков ваших, то мы устроим вашу казачью жизнь на востоке Европы, под защитой фюрера, снабдив вас землей и всем необходимым для вашей самобытности. Мы убеждены, что вы верно и послушно вольетесь в общую работу с Германией и другими народами для устроения новой Европы и создания в ней порядка. Да поможет вам в этом Всемогущий! Начальник Штаба Германского Верховного Командования Ген. фельдмаршал Кейтель. Рейхсминистр Восточных Областей Розенберг".

Ко времени окончания Второй мировой войны на территории Германии и Австрии, а также, частично, во Франции, Италии, Чехословакии и некоторых других государствах Западной Европы, по данным Главного управления Казачьих войск (ГУКВ), находилось до 110 тысяч казаков. Из них свыше 20 тысяч, включая стариков, женщин и детей, - в "Казачьем Стане" Походного атамана Т.И. Доманова, в Южной Австрии, на берегах реки Дравы у Лиенца. До 45 тысяч человек составляли 15-й Казачий Кавалерийский корпус (15-й ККК) под командованием генерал-лейтенанта Гельмута фон Паннвица, сосредоточенный в южной Австрии, севернее города Клагенфурта.

Согласно договоренности, достигнутой на Ялтинской конференции между Сталиным и Черчиллем, британское правительство обязалось выдать после окончания войны Советскому правительству всех перемещенных лиц, бывших гражданами СССР на 1939 год. Помимо бывших граждан СССР англичанами были выданы многие эмигранты, никогда не имевшие отношения к советскому гражданству. Свыше 25 тыс. донских, кубанских и терских казаков "Казачьего Стана" - мужчин, женщин и детей были выданы британскими войсками СССР, где их ожидал "суд". На кладбище Kosakenfriedhof (Лиенц) в 18 массовых могилах похоронено около 700 погибших; еще около 600 тел людей, бросившихся в реку и там утонувших (женщины с детьми), погребены в различных местах вниз по течению реки. Каждый год 1 июня на кладбище проводится панихида Русской православной церковью.

"Как эти казаки пели! И как они умирали! Потому что если только наш счет выстрелов был хоть сколько-нибудь верным, очень мало осталось людей для трудовых лагерей. С тех пор я рассказывал историю о выдаче казаков несколько раз, но никто не верил мне" (Из письма бывшего английского военнослужащего, участника событий в Лиенце в газету Sanday Express 1974г.).

Безусловно, нельзя отбрасывать мнения противников «идеализации» казачьих частей Вермахта и самой фигуры атамана Краснова (по поводу недавней попытки его реабилитации было множество противоположных заявлений). Речь не идет о реабилитации или пересмотре итогов Второй мировой войны. Существует мнение, что ставка на казаков, кавказцев и калмыков была намеренной и пропагандистской (бывший уроженец Российской империи Розенберг прекрасно знал ее слабые места). Речь идет, главным образом, об истории народа, которую надо принимать честно со всеми плюсами и минусами, хотя бы ради того, чтобы не было ее негативных повторений. Трагедия Лиенца - это не панихида по Гитлеру (это нужно понимать), это прежде всего напоминание российскому народу о том, что история должна быть объективной, а не политизированной, если мы (ее народы) действительно хотим «жить вместе, оставаясь разными».

Олег Гапонов