Москва и Тбилиси готовы к диалогу

Перспективы развития российско-грузинских отношений и восстановления полноценного диалога меду нашими странами после того, как правительство Грузии возглавил Бидзина Иванишвили, в интервью «Росбалту» оценивает старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО(У) МИД России Николай Силаев.

- После беседы с Дмитрием Медведевым в Давосе премьер-министр Грузии Бидзина Иванишвили заявил, что у него есть чувство, что российская сторона готова к налаживанию отношений с Грузией. Как вы считаете, следует ли в ближайшее время ожидать начала полноценного диалога между Москвой и Тбилиси?

- Смотря что считать полноценным диалогом. Если вы говорите о восстановлении дипломатических отношений, то я не стал бы этого ожидать в ближайшее время. Если вы говорите об иных формах диалога, не связанных с решением международно-правовых вопросов, которые существуют между Россией и Грузией, то и в Москве, и в Тбилиси, кажется, готовы к этому.

- Разумеется, у Грузии и России есть ряд вопросов (в первую очередь, естественно, это статус Абхазии и Южной Осетии), где обе стороны вряд ли пока готовы пойти на уступки. А по каким вопросам, на ваш взгляд, в настоящее время Москва и Тбилиси могут придти к взаимовыгодному сотрудничеству, достичь компромисса?

- На мой взгляд, можно говорить о нескольких вещах. Во-первых, это вопрос виз, облегчение визового режима между Россией и Грузией. Во-вторых, это само изменение тона взаимных комментариев. В-третьих, это возникновение в перспективе каких-то новых форматов грузино-абхазского и грузино-осетинского взаимодействия помимо Женевского формата.

Все-таки Женевский формат – это наследие августа 2008 года. Если в Тбилиси хотят какого-то продвижения, вероятно, нужно возвращаться к таким формам взаимодействия, которые рассматривали бы власти Абхазии и Южной Осетии как партнеров по диалогу. Сейчас в Грузии расценивают их участие в Женевских дискуссиях таким образом, что они входят в российскую делегацию.

Следующее - закон об оккупированных территориях. По моему мнению, он контрпродуктивен, потому что исходит из неверного понятия. В Абхазии и Южной Осетии не происходит российской оккупации, поскольку Россия не осуществляет эффективного контроля на территории двух республик. Там есть избранные власти, которые и осуществляют контроль над территориями.

Кроме того, концепция оккупации предполагает как бы отмену факта грузино-абхазского и грузино-осетинского конфликтов: мол, у нас нет этих двух конфликтов, есть конфликт только с Россией. Это очевидным образом не так. Такой подход неверен по факту и непродуктивен с точки зрения развития диалога.

Еще одной темой может быть экономическое сотрудничество. Здесь идет речь и о доступе грузинских товаров на российский рынок, и о перспективе российских инвестиций в экономику Грузии. Причем, возможно, эти вещи будет между собою связаны, потому что появление российских инвестиций в определенных секторах производства Грузии в значительной степени может повлиять и на открытие рынков.

Еще одним направлением, если не сотрудничества, то диалога может стать Северный Кавказ. Конечно, та политика, которую проводил в отношении этого региона Саакашвили, в России, мягко сказать, не вызывала доверия. Если станет понятно, что и Россия, и Грузия заинтересованы в стабильности и развитии Северного Кавказа, если стороны докажут делом эти намерения, то здесь открываются новые возможности.

Например, на мой взгляд, актуальной может быть, по крайне мере, тема обмена информацией о ситуации на границе, особенно по восточному ее участку. Также может идти речь о каких-то совместных инфраструктурных проектах в регионе.

- Не так давно Иванишвили заявил, что не исключает возможности восстановления работы абхазского участка железной дороги, связывающего Грузию с Россией. Идея резко негативно была воспринята со стороны президента Саакашвили, да и в Сухуми пока довольно сдержано оценивают это предложение. Какова перспектива восстановления железнодорожного сообщения между Россией и Грузией?

- Вокруг такого проекта, если все же начнется его осуществление, возникнет сложное переплетение интересов. С одной стороны, есть заинтересованность Грузии в железной дороге как в инструменте, который теоретически может содействовать ее сближению с Абхазией. С другой стороны, часть грузинских политиков полагает , что со стороны Грузии это будет неправомерная уступка.

Есть сложная позиция абхазского руководства: оно может истолковать восстановление железнодорожного сообщения как угрозу расширения влияния Грузии в Абхазии; кроме того, дорога проходит вдоль побережья и неизвестен пока баланс между экономическими выгодами от транзита и экономическими потерями от более активного движения поездов по приморским рекреационным территориям.

Есть позиция Азербайджана, который видит в возобновлении железнодорожного сообщения путь к нежелательному для него выходу Армении из транспортной блокады. И есть Армения, которая как раз заинтересована в возобновлении транзитного железнодорожного сообщения через Грузию и Абхазию с Россией, которое могло бы сыграть для ее экономики важную роль.

Для грузино-абхазских взаимоотношений этот проект может быть важен не только практическим результатом, но и самим процессом обсуждения. Это и появление нового вопроса в грузино-абхазской повестке, и возможность создать новый формат диалога между Грузией, Абхазией, Россией. В конечном счете, само обсуждение этого проекта может сыграть эффективную роль с точки зрения роста взаимного доверия сторон.

- Насколько значимым для налаживания двустороннего диалога между официальными властями является визит грузинского патриарха Илии II в Москву, который состоялся на прошлой неделе?

- К счастью, контакты между Русской и Грузинской православными церквами в течение этих лет не прерывались. Есть надежда, что их взаимоотношения в будущем выведут на какой-то новый уровень также и политические контакты.

- Какую роль в налаживании российско-грузинских отношений, на ваш взгляд, играет публичная дипломатия?

- Сейчас, в ситуации разорванных дипломатических отношений, это один из тех каналов, который есть в нашем распоряжении. Эта та площадка, где можно выдвигать новые идеи, где можно эти идеи обсуждать, где можно приходить к согласию по некоторым вопросам, не беря при этом на себя таких политических обязательств, к которым стороны пока не готовы.

В российско-грузинских отношениях большое значение всегда имел тон взаимных высказываний. Если в сфере публичной дипломатии тон будет взаимно доверительным и уважительным, а не конфронтационным, это в будущем может стать вкладом в нормализацию отношений.

Беседовала Татьяна Хрулева

Материал подготовлен в рамках совместного проекта с Фондом поддержки публичной дипломатии им. Горчакова "Территория открытой дипломатии".