Перечень обид

Запад 25 лет навязывал себя России в качестве образца, обманывал, грабил, высмеивал, пытался обесчестить и только теперь получил заслуженную оплеуху. Из этого следует, что уж дальше-то надо двигаться своим, незападным путем. «Тезис «Россия не Европа», подтверждается всей историей страны и народа», - сказано в «Проекте основ государственной культурной политики».

Эта формула в разных ее вариациях звучит сегодня отовсюду и от всех – начиная с речей Владимира Путина и заканчивая любым наспех слепленным «аналитическим материалом» на каком-нибудь очередном агитсайте. Муссирование предполагаемых унижений, которые за два с лишним десятка лет якобы пришлось претерпеть от Запада державе и народу, происходит с тем большим азартом, чем больше времени прошло после их нанесения.

Вот примерный список этих «обид», бесконечное число раз повторяемых начальствующими лицами и простыми людьми, высокоумными интеллектуалами и резонерами-пенсионерами.

Обида первая: доверившись западным нашептываниям, мы распустили свою империю и оказались в кольце врагов - бывших наших меньших братьев затащили в НАТО, а их территории превратили в плацдарм для агрессии. Примерно так нынче рассуждает даже российский МИД, вроде бы обязанный соблюдать политес по отношению к странам, признаваемым Россией суверенными.

В действительности, империя вовсе не была по чьим-то наущениям распущена. Она стихийно распалась в два приема – в 1989-м, после революций в Восточной Европе, и в 1991-м, когда развалился Советский Союз.

Восточноевропейские революции произошли, потому что давно назрели. Они состоялись не только в «либеральных» Венгрии и Польше, но и в ГДР и Чехословакии, правители которых (Хоннекер и Якеш) вообще игнорировали горбачевскую перестройку, а также и в Румынии, диктатор которой от СССР почти не зависел. Удержать эти страны можно было только вооруженной рукой, ценой большой крови - и все равно ненадолго.

Что же до распада самого СССР, то как к этому событию ни относись, но Запад его не хотел. Да и не ждал. Правители Америки и Европы вовсе не отличались сверхпроницательностью. К тому же они привыкли иметь дело с Горбачевым, не доверяли Ельцину, боялись растаскивания советского ядерного арсенала и вообще предпочитали иметь дело с одним привычным партнером, а не с оравой новых. Упразднение СССР – не их идея.

Что же до последующего вступления в НАТО бывших соцстран и нескольких прежних союзных республик, то они сами туда прорвались. И не для того, чтобы напасть на Россию, а просто желая, в память о прошлом, заполучить гарантии безопасности. Сердиться за это на Америку нет причин – не она навязала отставным меньшим братьям их страхи.

Обида вторая - на то, что Запад после распада советской империи не захотел слиться с Россией. Не позвал ни в НАТО, ни в Евросоюз - оставил в горьком одиночестве.

И в самом деле, не позвал. Следует только иметь в виду, что НАТО – организация военная и де факто (если не де юре) подчиненная Соединенным Штатам, как державе с самым большим военным потенциалом. Предположение, что Россия настолько потеряет лицо, чтобы согласиться на вторые роли, никогда и никем всерьез не обсуждалось. А спрашивать у НАТО, почему оно не самоликвидировалось в ответ на вынужденное упразднение Варшавского договора, - значит требовать от других, чтобы они были святыми, ничуть не обладая святостью самим.

Что же до приема в Евросоюз, то он подразумевает наличие сильного желания у страны-кандидата и предварительное выполнение ею многочисленных предварительных условий. Ни о том, ни о другом применительно к нашей державе никогда не было и речи. Зато вполне можно было стремиться к режиму свободной торговли с ЕС, которым с большой выгодой для себя пользуются, например, Турция или Канада. В прошлом десятилетии с европейцами даже подписывались какие-то бумаги на эту тему. Но потом в Москве об этом забыли, и Европа тут ни при чем.

Третья обида - что Запад навязал России чуждую ей капиталистическую модель экономики, загнал в ВТО и поскупился при этом хотя бы профинансировать эти затеи a la План Маршалла.

В действительности, Запад довольно широко финансировал Россию в 1990-е. За это время в виде кредитов в нашу казну притекло $50 млрд. Конечно, можно было дать больше. Однако администрация Билла Клинтона старалась и дома, и за границей деньгами не разбрасываться. Но даже если бы они отстегнули аж $100 млрд, то непонятно, многое ли у нас изменилось бы тогда в лучшую сторону. Разве мощь Китая поднялась на кредитах МВФ? Нет, на собственном труде и верной экономической политике.

Россказни о необычайной влиятельности у нас иностранных советников, всякого рода джеффри саксов и им подобных, придуманы самими джеффри саксами в невольном альянсе с нашими антизападниками. Вовсе не предписания западных экспертов создали у нас в 1990-е дефицитные бюджеты, пирамиду ГКО, олигархат и клептократию. Это не подражание Западу, это наше домашнее ноу-хау.

А в нулевые, когда нефть подорожала, и с деньгами стало гораздо лучше, их проели или разворовали. Наша экономическая модель ни к «европейской», ни к «китайской» так и не приблизилась. Верной приметой этого является патологическая ненависть наших бюрократов и капитанов народного хозяйства к ВТО, членство в которой выгодно всем, кроме тех, кто не уверен в себе и боится конкуренции. Не «западность» и не «восточность», а именно «особость» российской экономической модели была и остается нашей бедой. Теперь «особости» станет еще больше. Понятно, чего ждать.

Четвертая обида - на неуважение к геополитическим интересам России. На западные атаки против Милошевича, Саддама, Асада и прочих. Осмысленность каждой из этих американо-европейских кампаний – отдельная тема. Но все они били или бьют вовсе не по российским интересам. Нынешняя Россия - не сверхдержава. В каких-либо реально возникающих ситуациях ей не нужны базы в Сирии или особая роль на Балканах. И то, и другое, и еще многое требовалось советской сверхдержаве, которой больше нет. Да, она продолжала жить в воображении российских верхов и низов, и чье-либо вторжение в ее виртуальные сферы влияния отзывается болью и гневом. Но странно было бы ждать от лидеров или общественного мнения Запада такой тонкости чувств и такой обходительности, которые в большой политике не присущи никому. Разве Москва станет приноравливать свой курс к ностальгии какого бы то ни было партнера?

Есть, правда, одна особо болезненная тема. Это оккупация Косова (1999 г.), которая через несколько месяцев отозвалась второй чеченской кампанией, и согласие на официальное отделение Косова от Сербии (2008 г.), связь которого с нынешней крымской акцией довольно очевидна. Другое дело, что вся косовская эпопея – это не коварный, заранее просчитанный западный план, а захлебнувшаяся попытка навести порядок там, где шла междоусобица. В конце концов, европейцы с американцами устали от косовских проблем, махнули на них рукой и предоставили регион стихийному ходу событий. Это была откровенная демонстрация слабости Запада, а не какой-то зловещей его силы.

И, наконец, пятая обида – совершенно инфантильная - на высокомерный и наставительный тон западных лидеров, якобы усвоенный ими применительно к российским собеседникам. Они вроде как не считают Россию равной своим державам. Похоже, это одна из главнейших причин недовольства Западом, если судить по раздражению, с которым говорят об этом представители российской власти.

Но такой тон совершенно обычен в разговорах больших государств. Высокомерны и наставительны все. Российские дипломаты больше, чем наставительны – достаточно послушать Лаврова, Чуркина или Долгова. Китайские исполнены непобедимого чувства превосходства. Индийские выступают как представители «моральной сверхдержавы»: «Американские переговорщики в таком ужасе от высокомерия индийцев, что просто не выдерживают сложные переговоры с Дели» (отзыв сотрудника Госдепа, специализирующегося на индийских делах).

Что же до внешних признаков почтения, то по отношению к России они проявлялись. Ведь нашу страну в нулевые годы приняли в G8 – клуб крупнейших, экономически развитых демократических стран, где нет ни Индии (более демократичной и превосходящей нас по размерам экономики), ни Китая (многократно обошедшего нас экономически, а в смысле прав и свобод, вероятно, вполне сравнимого).

Подведем итог. Обиды на Запад отчасти вымышлены, отчасти рождены неизжитыми воспоминаниями о прошлом, а в значительной степени это просто ярость подростка, который одновременно требует, чтобы взрослые прощали ему все, и обличает их за то, что они не всезнающи и не святы.

Складывается ли из этих обид какой-то «особый путь» - не западный и не восточный? Нет. Ведь они сами – следствие попыток цепляться за «особость», уклоняясь от движения вперед. Россия – страна с европейскими корнями. Это факт, который не отменить ни кремлевским приказом, ни, уж тем более, казенными фантазиями на темы «государственной культурной политики». К этим корням все равно придется возвращаться после нынешних блужданий по трясинам.

Сергей Шелин

Перейти на страницу автора