Хорватия-Сербия: от ненависти к ненависти

В эти дни на Балканах вспоминают одну из самых трагичных страниц своей истории: 20 лет назад армии Хорватии и Боснии и Герцеговины провели военно-полицейский блиц-криг против сербов - операцию «Олуя» («Буря»). Так были ликвидированы самопровозглашенные в 1991 г. Республика Сербская Краина и Республика Западная Босния. Цена этнических чисток, проводимых тогда под руководством ярого националиста-хорвата Франьо Туджмана, оказалась для сербов непомерной.

По данным эксперта и политолога Владимира Букарского, представленным на сайте Српска.ру, через несколько дней военных действий из полумиллиона населения Краины осталось не более пяти тысяч - таким был исход сербов-беженцев в направлении Баня-Луки и Белграда. Только за первые четыре дня погибли около 14 000 человек, еще 18 000 пропали без вести. По другим данным, 250 000 сербов были изгнаны из своих домов, 2000 погибли.

Немного хроники тех лет.

Курок национальной розни в августе 1989 г. спустили простым нажатием кнопки хорватские депутаты в Саборе (парламенте), изъяв из конституции Социалистической республики Хорватия, в которой проживали миллион сербов, положение о сербском языке. Дровишек во вспыхнувший огонь братского недовольства подбросили Франьо Туджман, избранный в мае 1990 г. первым президентом республики, и новое правительство. Сербов стали массово увольнять с работы, закрывать их школы, был фактически введен запрет на использование кириллицы. Из школьных программ исчезла сербская история и литература. Сербов, служащих в государственных учреждениях, заставляли подписывать так называемые «листы лояльности» новому хорватскому правительству. Тех, кто отказывался это делать, увольняли. Особенно это коснулось министерства внутренних дел и других правоохранительных органов.

Тогда же был возвращен флаг «Великой Хорватии» - так называемая «шаховница» (шахматка), ассоциирующаяся со временами Анте Павелича, основателя и лидера фашистской организации усташей (повстанцев), главы Независимого Государства Хорватия (НГХ), созданного при поддержке Гитлера. Но самым оскорбительным для сербов стало уничтожение братского кладбища в Ясеноваце (на территории НГХ с 1941 г. располагалась система лагерей, в которых уничтожали сербов, евреев, цыган, людей других «неблагонадежных» национальностей).

Ответом хорватских сербов на такие инновации стало всенародное вече в 150 000 человек - 25 июня 1990 г., - на котором была принята Декларация о суверенитете и автономии сербского народа. А 16 августа прошел референдум о создании автономии со столицей в городе Книн, на котором из 756 721 проголосовавшего 99,7% высказались «за».

Но это не остановило «братьев»: 22 декабря 1990 г. хорватский парламент принял новую конституцию республики, согласно которой она провозглашалась «национальным государством хорватского народа». Одобренный Сабором через несколько дней закон о том, что сербы не имеют права на самоорганизацию и самоопределение, еще больше развязал руки настроенным антисербски властям. Это был выстрел наповал – в единство страны и мир, который и без того уже рушился.

Лидеры Сербской Краины стали срочно формировать отряды самообороны - в начале 1991-го все сербские населенные пункты были взяты под местный контроль, в автономии стали создавать свое МВД и армию. А правительство Социалистической Федеративной Республики Югославия, пытаясь помочь хорватским сербам, 9 января 1991 г. приняло решение (запоздалое) о разоружении хорватской армии, которая к тому времени оказалась уже вполне сформирована и боеспособна.

В ответ парламент в Загребе одобрил постановление о верховенстве хорватских республиканских законов над федеративными югославскими. (К слову, точно так же и примерно в это же время поступили Борис Ельцин и Верховный Совет РСФСР в отношении законодательства России и СССР). Краинцы парировали, заявив, что на их территории действуют исключительно законы Югославской федерации. Как и следовало ожидать, законодательная пикировка переросла в локальные перестрелки. А скорее всего – пристрелки.

Пика конфликт достиг после того, как на референдуме в Краине 12 мая 1991 г. сербы высказались за полную независимость. Спустя несколько дней за независимость проголосовали и хорваты. При этом сербский референдум Запад называл не иначе, как «фарс», а к хорватскому, который сербы бойкотировали, - вполне благоволил. Завершающим аккордом стал «закон об этнически чистой армии» - из хорватского войска были, наконец, изгнаны все сербы.

Беспрецедентная антисербская военно-полицейская операция «Буря» началась утром 4 августа — замечу, с благословения и при поддержке США и ряда европейских стран. Хорошо организованная и вооруженная 200-тысячная армия Хорватии атаковала маленькую Краину – ей противостояли всего 15 000 солдат, с не лучшим оружием. Как свидетельствуют сербские историки, у города Велебита попавшие в «котел» краинцы оказали героическое сопротивление хорватским военным, которых французские «голубые каски» не задержали, при этом не пропустив к окруженным сербам подкрепление. «Котел» был вчистую разгромлен хорватами, а погибшие там стали национальными героями.

После девятичасового танкового сражения древний сербский Книн тоже пал: обещанное подкрепление от Слободана Милошевича так и не пришло. Зато подоспели союзники хорватов. «В 19.00 два самолета НАТО с авианосца «Теодор Рузвельт» атаковали сербские ракетные позиции под Книном. Еще два самолета с итальянской авиабазы бомбят сербскую авиабазу Удбина», - напоминает сайт Српска.ру.

Буквально за несколько дней никем не признанная Республика Сербская Краина, с трудом просуществовавшая четыре с небольшим года в условиях постоянных налетов хорватских «патриотов», была стерта с лица земли.

Сегодня, спустя 20 лет, два независимых государства, образовавшиеся на руинах Югославии, каждое по-своему отмечают это событие. По сообщениям балканской печати, в Хорватии, в ознаменование «освобождения оккупированных территорий» в Загребе прошел крупнейший в ее истории военный парад победы. В нем участвовали около трех тысяч человек, более 300 единиц техники, самолеты. А в бывшей столице РСК, городе Книна, был торжественно открыт памятник первому президенту Хорватии Франьо Туджману. Предполагалось, что на празднования прибудут также представители государств-членов НАТО, однако руководство Сербии выступило резко против. Отмечу, что хорваты впервые, спустя два десятилетия после операции, позволили себе так публично (цинично) ее отпраздновать. Что-то меняется в мире.

В Белграде операцию «Буря» считают масштабной этнической чисткой, военным преступлением. Здесь скорбят - в соборе святого Михаила прошла панихида по погибшим. А неподалеку от места Сремска Рача, что на реке Дрина, на мосту, связывающем Республику Сербску (в Боснии и Герцеговине) с Сербией, прошел народный митинг в память о павших сербах. Место выбрано не случайно: в те страшные дни именно через этот мост в сторону Белграда пешком, на старых авто и тракторах двигались десятки тысяч сербов-краинцев, спасаясь от хорватского оружия. На митинге присутствовали, по оценкам местных СМИ, более 50 000 человек, члены правительств Сербии и Республики Сербской, руководство армии, патриархи православной сербской церкви, иностранные дипломаты.

«На меня, - делится с журналистами эксперт Стеван Гайич из белградского Института европейских исследований, - самое яркое впечатление на этом митинге памяти произвело выступление президента Республики Сербской Милорада Додика. Он назвал настоящего виновника изгнания сербов Краины – «это США и другие из Европы (западный военный альянс), которые напали вместе с хорватами на защищенную зону ООН и совершили изгнание сербов…» Обращаясь к Западу, он сказал: вы не можете понять причины распада Югославии, если не понимаете, что случилось в Ясеноваце… И не мы ваша (западная) проблема. Ваша проблема ИГИЛ, когда они (джихадисты в Боснии) нам в 1990-х резали головы, вы свои повернули не туда, и теперь столкнулись с последствиями такого своего поведения».

Я поинтересовалась у знакомой образованной сербки, свидетельницы тех трагических событий на ее Родине (имя по ее просьбе не называю), что она думает о них сейчас. «Несмотря на то, что речь идет об ужасных событиях двадцатилетней давности, - говорит она, - раны еще слишком свежие. Очень больно вспоминать колонны беженцев, стариков и детей на тракторах, старых авто, пешком. Перед глазами до сих пор стоит двенадцатилетний подросток Драган Миокович, по сути еще ребенок, который на стареньком тракторе, сам за рулем, довез из охваченной войной Книнской краины в Белград своих бабушку, маму и брата... Тогда сотни тысяч сербов были изгнаны из своих домов, тысячи пропали без вести… Это невозможно ни простить, ни забыть».

И двадцать лет спустя нет примирения между хорватами и сербами. «И сегодня, - говорит она с болью, - «дежурные» хорватские усташи и фашисты кричат, что надо убивать сербов. На «торжестве» по поводу той «Бури» в сербском городе Книн какая-то хорватская эстрадная звезда по прозвищу Томпсон (Марко Перкович-Томпсон – А.Я.) опять призывал к резне сербов... Видимо, подтверждение "братской" любви наших народов проявилось и на чемпионате мира по водным видам спорта в Казани. Там сборная Сербии по водному поло выиграла у хорватов золото, но хорватское ТВ не стало транслировать церемонию вручения медалей, хотя их команда и получила серебро».

А перед концертом Перковича-Томпсона в Книне, как сообщает черногорская газета Vijest, тысячи людей, собравшиеся на празднование 20-летия хорватской победы, снова призывали к уничтожению сербов.

В общем, от ненависти – к ненависти. Время не лечит. Еще не лечит. А может – уже.

Алла Ярошинская