Горбачев ни о чем не жалеет

Прошло 19 лет с того момента, как Михаил Горбачев оставил государственные посты. Но и сегодня он не жалеет о неоднозначно оцениваемой многими «перестройке», а также готов разъяснять причины и резоны былых решений.

Бывший советский президент Михаил Горбачев написал новую книгу, посвященную 25-летию перестройки. Книга под названием «Отвечая на вызов времени» насчитывает более девятисот страниц. На них в хронологическом порядке опубликованы записи бесед Горбачева с мировыми политиками, главами многих государств, а также стенограммы обсуждений на Политбюро задач переговоров и итогов встреч с иностранными деятелями.

В факте выхода в свет новой книги было бы не много примечательного (как известно, большинство отошедших от дел государственных деятелей часто публикуют свои воспоминания), однако интерес вызывает то, что в издании впервые собраны уникальные документы о внешней политике СССР и других мировых держав за период с 1985 по 1991 год. Иными словами, это попытка показать, чем руководствовались члены Политбюро и лично Михаил Горбачев, делая выбор в пользу нового курса во внутренних и международных делах. На страницах издания представлены ранее неизвестные факты и эпизоды, которые, как убежден Горбачев, прольют свет на многие события.

Представление книги состоялась в конференц-зале Горбачев-фонда. По сути, это мероприятие было больше похоже на вечер воспоминаний в дружеском кругу. Как сказал сам Михаил Горбачев, оглядывая зал перед началом презентации, «здесь собрались только друзья, потому что критики мы наслушались уже достаточно». Хотя, пошутил бывший президент, «пусть все посмотрят, как мы «продавали» страну, посмотрят и удивятся, как мы решились перестраивать все это, очеловечивать».

На протяжении всего времени презентации Михаил Сергеевич в своей особенной манере пространно рассуждал о причинах и проблемах, о мотивах, побудивших его начать «перестройку». По мнению Горбачева, изменения в стране начались вовсе не сразу после того, как он занял пост генерального секретаря КПСС. «Перестройка» началась в 1988-м. Все годы до того – была прелюдия «перестройки». Именно после девятнадцатой партийной конференции движение вперед стало необратимым», - считает бывший советский лидер.

Горбачев по-прежнему убежден в правильности проводившейся им политики гласности и фактической отмены партийной цензуры. Он очень тепло отзывается о встречах и разговорах с людьми, состоявшихся во время памятных многим «хождений в народ». «У меня возникла мысль, что нужно поговорить с людьми. Понял, что народ меня поддерживает. Потом была поездка в Ленинград. С той памятной встречи с ленинградцами, показанной по телевидению, по-моему, началась «гласность», - уверен он.

В момент, когда Михаил Сергеевич начал вспоминать о поездке в Восточную Сибирь, в аудитории произошло некоторое движение: один из фотокорреспондентов перекрыл телеоператорам ракурс съемки. Раздались голоса: «Фотограф, уйдите оттуда!» В это время Горбачев смотрел в другую сторону, но его реакция была быстрой. «Так, - бодро повернулся он на шум, - это мне замечание? Нет? А то во время гласности все может быть!».

Этот небольшой инцидент, вероятно, дал новое направление мыслям Михаила Сергеевича. Оценивая настроение общества в стране в конце «восьмидесятых», инициатор реформирования СССР выразился так: «Люди требовали перемен, начиная с Цоя (имеется в виду известная песня Виктора Цоя «Хочу перемен» - «Росбалт») и заканчивая всеми остальными».

Легкий оттенок недоумения прозвучал в словах Горбачева, пожалуй, только когда он вспомнил о том, как «Рейган с королем Саудовской Аравии договорились и снизили цену на нефть, чтобы подорвать экономику Советского Союза». «Две трети валюты мы потеряли. Да и антиалкогольная кампания сильно урезала доходы в бюджет», - признал Михаил Сергеевич. Что же касается внешней политики, то, по утверждению бывшего советского лидера, «международными делами мы тоже занимались».

«Еще при первых встречах с руководителями Варшавского договора было зафиксировано, что мы - друзья, уважаем друг друга, не будем вмешиваться в внутренние дела. Но потом встал вопрос об обязательствах», - пояснил Горбачев. И неожиданно почему-то вспомнил о Болгарии: «В валютной торговле: мы им отправляем на тринадцать миллиардов, они нам – на четыре. Мы им – высокие технологии, они нам – яблоки, помидоры».

Видимо, какой-то осадок остался в душе у Михаила Сергеевича от первого визита во Францию, в ходе которого, по его словам, «Миттеран все время «уходил в тень», как бы подставляя меня». Не мог он не вспомнить и о встрече с Рейганом. «Настоящий динозавр» - это первое впечатление об американском президенте. «Твердолобый большевик», так, по словам Горбачева, отозвался о нем сам Рональд Рейган. Несмотря на это, после их встречи, утверждает Горбачев, «получился документ, в котором говорилось, что стороны не будут стремиться к военному превосходству друг над другом».

Здесь Михаил Сергеевич не смог удержаться от едкого замечания: «С холодной войной покончили, но опять на те же грабли наступаем. Теперь американцы забыли о договоренностях, «обошли» нас. Они снова пытаются разделить мир ракетами и базами». О соратниках и единомышленниках он отозвался так: «Никакой «команды» у меня не было. «Команду» надо было создавать. Это было время, когда мы вползали в международный политический кризис, а ведь был еще и Чернобыль…».

Конечно, с тех пор Горби, как его любили называть на Западе, постарел, однако заметно, что порох в своей «полемической пороховнице» он по-прежнему держит сухим. В ходе дискуссии Михаил Горбачев остро реагировал на высказывания оппонентов, подтверждая свои слова присущими ему характерными интонациями и жестами. Похоже, он твердо убежден в том, что изменения в стране нужно было проводить так, как они и были проведены. Уверен Горбачев и в том, что его печатные труды многое могут прояснить. «Казалось бы, уже хочется уходить окончательно на пенсию. Нет, еще будут книги», - пообещал экс-президент в завершении презентации.

Естественно, что участники дискуссии, среди которых преобладали люди, с которыми Горбачев лично знаком или долгое время работал, поддерживали его, хвалили и книгу и его дела. Как отметил в своем докладе профессор Нью-Йорского университета Стивен Коэн, то, что наследие последнего генсека и первого президента СССР было утрачено или разбазарено «было виной элит и лидеров, пришедших после него (как в Москве, так и в Вашингтоне)».

Не вызывает сомнения иное: «перестройка» была завершена на уровне эксперимента, ее последствия будут сказываться еще очень долго. Что же касается оценки деятельности Горбачева, то она весьма противоречива, в ней преобладают поверхностные и личностные суждения, а вот беспристрастных, по-настоящему академических исследований практически нет.

Дмитрий Пановкин