Ядерная гонка: Бомбил бы Сталин Гитлера?

'Росбалт' продолжает серию публикаций, в которых прослеживается история создания атомной бомбы, распространения ядерного оружия, попыток обуздания ядерной опасности и продолжающейся гонки ядерных вооружений, угрожающей всему миру.
Автор материалов - эксперт в области ядерной безопасности Алла Ярошинская.

2. Бомбил бы Сталин Гитлера?

24 июля 1945 года, после окончания дневного заседания Потсдамской конференции, на которой лидеры антигитлеровской коалиции подводили итоги многолетней Мировой войны, президент Трумэн подошел к Сталину и сообщил о том, что в США успешно прошли испытания нового оружия, превосходящего любое другое. Сталин, по словам очевидцев, и бровью не повел. Сам Трумэн в своих мемуарах вспоминал, что Сталин поздравил его и высказал пожелание, чтобы новое оружие 'было применено против Японии'. Сталин подсказывал цель для американской атомной бомбы?

Однако из мемуаров американских политиков известно, что еще 31 мая 1945 г. специальная Комиссия США на своем заседании рекомендовала Трумэну применить новое оружие против Японии, выбрав объект, который находился бы в районе многочисленных и легко поддающихся разрушению построек. В состав Комиссии входили пять политиков, трое ученых, занимавшихся общими вопросами военной политики, и четыре физика-ядерщика. Ими были Р.Оппенгеймер, Э.Ферми, А.Комптон и Э. Лоуренс. Из них только Ферми не был коренным американцем.

Все это сильно тормозило развитие научной мысли в ядерной сфере. Но с 1933 года в СССР начали регулярно проводиться Всесоюзные конференции по физике атомного ядра. Шли интенсивные наработки в этой сфере. Важно также отметить, что в 1939 году (уже после Гана и его коллег) Ю.Б.Харитон и Я.Б. Зельдович публиковали две статьи о цепном распаде урана под воздействием медленных нейтронов (вероятно, им в этом помогли и наработки, привезенные из лабораторий Резерфорда, где ранее Харитон проходил стажировку).
В июле 1940 г. в СССР впервые вопрос о развертывании работ по ядерной тематике был вынесен на обсуждение Академии Наук СССР, была сформирована Комиссия по урановой проблеме. Было также принято решение о начале урановой геологоразведки в Средней Азии. Но все это - подчеркнем - только на уровне Академии наук.

Начавшаяся в Европе большая война остановила все ядерные исследования. Усилия советских ученых были направлены на развитие обычных вооружений. В 1939 году глава НКВД Лаврентий Берия отозвал из-за границы часть квалифицированных разведчиков и резидентов, которые были затем расстреляны или отправлены в лагеря и тюрьмы. Но, оказавшись на пороге войны с Гитлером, НКВД в спешном порядке подготовило и отправило, в том числе в Лондон, новых разведчиков.

Одним из выдающихся советских 'атомных' шпионов был Владимир Барковский. Он прибыл в Лондон через Японию, Гавайские острова и США в начале февраля 1941 года. Барковскому предстояло разузнать и передать в Москву английские секреты атомной бомбы, к реализации проекта создания которой в Британии как раз активно приступили. 'Лондонская резидентура стала пионером в поставке такой информации', - вспоминает Владимир Барковский в своих мемуарах. Уже в сентябре 1941 г. резидент советской разведки в Лондоне передал в Москву по радио шифрованное сообщение о том, что в Великобритании создан спецкомитет для разработки и создания атомной бомбы. Второе сообщение из Лондона описывало завод по разделению изотопов урана, и расчеты критической массы урана-235. В конце концов, и полный доклад британских военных оказался в Москве.

На советскую разведку с 1941 года работал также известный немецкий физик Клаус Фукс, который в 1933 г. эмигрировал в Англию, затем работал два года в США в Лос-Аламосе по приглашению Оппенгеймера. Известно, что в 1949 г. его 'вычислила' английская спецслужба, он был сужден на 14 лет за шпионаж, но вышел на свободу, отсидев девять. По своим убеждениям он был коммунистом, так же, как и Джон Кэрнкросс, сотрудник военного ведомства США, Бруно Понтекорво, эмигрант из Италии, сотрудник знаменитого Энрике Ферми, которые сотрудничали с советскими спецслужбами. Зачастую они передавали ценные данные советской разведке по собственной инициативе. Как утверждает Барковский, все его агенты работали не за деньги, а за идею.
Но до 1943 г. эти бесценные материалы оседали в кабинетах Кремля и Лубянки. Здесь накопилось около двух тысяч страниц сугубо научного материала, касающегося производства урановой атомной бомбы. Ни один советский ученый допущен к ним не был.

Известно также, что физик Нильс Бор за несколько месяцев перед испытанием первой американской атомной бомбы обратился к премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю, посоветовав ему поделиться секретами ядерной бомбы с русскими. Он полагал, что монополия одной страны на ядерное оружие может привести к тяжелым последствиям для всего человечества. Черчилль не прислушался к физику. Письмо Бора с предостережениями в адрес президента США Рузвельта также не было услышано.

В 1942 г. советский физик-ядерщик Г.Н.Флеров, будучи на фронте, написал письмо Сталину о необходимости разработки атомной бомбы, популярно объяснив, в чем ее суть и сила. Флеров накануне войны, независимо от западных ученых, открыл феномен спонтанного деления ядра урана-235. И он знал, о чем пишет. С большим опозданием, но письмо Флерова все же дошло до Сталина - вместе с докладом Берии о разработках новой бомбы в Британии и США.

Советский разведчик Барковский в своих мемуарах замечает, что вина за то, что СССР опоздал с созданием своей атомной бомбы, лежит на шефе НКВД Лаврентии Берия: если бы он более серьезно отнесся к донесениям советских агентов, сразу проинформировал Сталина, то СССР, несмотря на тяжелейшую войну, мог бы опередить США и создать атомную бомбу раньше.
Вопрос более чем интересный - а что произошло бы в этом случае? Какая страна стала бы первой ядерной целью Сталина? То, что Сталин применил бы атомную бомбу против Германии, чтобы быстрее завершить войну, у автора этих строк не вызывает никаких сомнений.

Только 11 февраля 1943 года Сталин, наконец, подписал документ о создании советской ядерной бомбы. Была создана так называемая секретная 'Лаборатория N2', которую возглавил молодой физик-ядерщик И.В.Курчатов. Ему первому были показаны все секретные донесения советской разведки. В документах, которые он изучал в Кремле и Лубянке, Курчатов нашел две абсолютно неизвестных для советской науки вещи - то, что реактор может работать не только на тяжелой воде, но и с графитом, а также то, что в США открыт плутоний, который может быть использован для создания бомбы, которая требует значительно меньшей критической массы, нежели урановая.

Материалов разведки было так много, что если бы Курчатов был даже сверхчеловеком, он не смог бы всю ее оценить как эксперт. Поэтому, несмотря на сопротивление Берии, к работе по изучению добытой научной информации подключились еще несколько физиков, и среди них - Иоффе и Харитон. Они не имели права раскрывать секреты советской разведки, а поэтому в научном коллективе им приходилось выдавать данные, полученные в разведуправлении НКВД, за собственные открытия. И это невольно создавало им ореол гениев.

В конце 1944 года в СССР был получен чистый слиток урана массой в один килограмм. В 1945-м куратором атомного проекта вместо В.М.Молотова был назначен Берия. На рудниках, в полной секретности, заключенные добывали уран, сами не зная, в каком грандиозном проекте они участвуют.
Таким образом, когда Трумэн во время Потсдамской конференции сообщил Сталину о первом испытании нового супероружия, для Сталина это не стало новостью. Советская разведка сработала эффективно.

Руководство СССР очень спешило с созданием своей атомной бомбы, особенно после первого ядерного испытания в США. В Москве нисколько не сомневались, что Штаты захотят уничтожить Советский Союз с помощью нового оружия. После Хиросимы и Нагасаки это стало еще очевиднее. И Сталин поставил перед учеными страны жесткую задачу - создать атомную бомбу к 1948 году.

Как показала история, Кремль не ошибался в оценке потенциальной угрозы. Уже летом 1945 года военно-политическое руководство США начало разрабатывать план ядерного нападения на СССР, определять конкретные цели для удара. Первый проект (доклад N329) назывался 'Стратегическая уязвимость России для ограниченной воздушной атаки' и был датирован ноябрем 1945 г. В 1948-1949 годах был подготовлен детальный план бомбардировки СССР. Предполагалось снести с лица земли 70 городов и индустриальных центров, около двух тысяч объектов. Было подсчитано, что за месяц 2,7 миллиона советских граждан будут уничтожены и еще 4 миллиона ранены.

Опасаясь ядерной атаки со стороны США, советское руководство начало блефовать. В 1947 году министр иностранных дел Молотов заявил, что 'в СССР раскрыт секрет ядерной бомбы', и что СССР уже имеет ядерную бомбу. Хотя до ее первого испытания оставалось еще два года. Но это была ложь во спасение. Таким образом Москва пыталась сорвать планы американского ядерного нападения, справедливо полагая, что наличие у СССР атомной бомбы остановит Вашингтон. Ради создания видимости ядерных испытаний в СССР в разных его уголках проводились оглушительные взрывы с применением обычной взрывчатки.

Первое испытание советской атомной бомбы состоялось на Семипалатинском полигоне в Казахстане 29 августа 1949 года. CССР не объявлял официально об испытании, опасаясь, что США могут нанести превентивный удар по советским атомным объектам.
После первых советских ядерных испытаний в США разразился громкий скандал. Спецслужбы заподозрили некоторых ученых в симпатиях СССР и их возможном тайном сотрудничестве с Москвой. Через некоторое время последовал арест Клауса Фукса, а вскоре Трумэн объявил о создании в США более мощной водородной бомбы...

Так закончился первый этап ядерной эры и начался второй - безумная гонка ядерных вооружений и распространения ядерного оружия.