"Россия выполнила свою задачу на саммите"

Итоги саммита "большой восьмерки", работа которого завершается сегодня в Санкт-Петербурге, комментирует ИА "Росбалт" известный политолог-международник, главный редактор журнала "Россия в глобальной политике" Федор Лукьянов.

- Федор Александрович, отличается ли саммит в этом году от предыдущих по степени влияния России на обсуждение тем? Насколько вообще участие России в «клубе» легитимно - ведь страна, в сущности, ни по каким критериям не попадает в общество стабильных развитых демократий, ответственных за мировой порядок?

- По степени влияния, конечно, отличается – России представилась возможность не просто влиять на повестку дня, а ее просто-таки формулировать. Правда, российский приоритет – энергобезопасность – это сфера, где различие интересов «семерки» и России наиболее наглядны, так что прорывов заведомо ожидать было нельзя. Текст итоговой декларации отражает самые общие подходы к данной проблеме, едва ли можно было рассчитывать на что-то иное.

Что касается права России на участие, то тут очень любопытная ситуация. В конце 1990-х в «клуб» принимали совсем другую Россию. Тогда считалось, что наша страна, пусть с гигантскими проблемами и с угрозами отката назад, но все же движется в направлении «среднестатистической» страны-члена «семерки». Не ведущей, а именно среднестатистической, наподобие Италии или Канады. То есть государства с современной демократической системой, либеральной рыночной экономикой и без избыточных геополитических амбиций. Все пошло иначе, экономика и политическая система России развиваются в другом направлении, а амбиции, напротив, растут. То есть если бы вопрос о приеме России стоял сегодня, то, скорее всего, он решался бы еще сложнее, что вопрос о вступлении в ВТО.

Нынешняя Россия резко отличается и от той, что 4 года назад получила право председательства в 2006-м. В тот момент, после того, как Кремль решительно поддержал Белый дом в борьбе с терроризмом, отношения переживали «медовый месяц», казалось, что интеграция России в евроатлантические структуры – вопрос недолгого времени. Сейчас для России изменилось содержание самого понятия «интеграция». Это не сближение моделей, как считалось раньше, а жесткая борьба за место на рынке – политическом и экономическом.

Однако изменившаяся ситуация в мире меняет и критерии членства в «клубе». Объективно Россия обладает сейчас довольно широким набором инструментов на глобальной арене, и ее возможности востребованы основными игроками. То есть экономическая слабость (а по всем экономическим параметрам Россия, конечно, серьезно уступает партнерам по «восьмерке») и изъяны с демократией компенсируются энергопотенциалом и геополитическими возможностями. Как бы то ни было, членство нынешней России в «восьмерке» меняет ее изначальный характер клуба единомышленников, превращая в орган для широких консультаций. Теоретически это открывает ворота и для членства других стран – КНР, Индии, Бразилии, ЮАР, Индонезии и т.д. На практике это сегодня довольно сложно себе представить, поскольку в таком случае элитарность объединения полностью утрачивается.

- Саммит G8 в целом - это реально рабочий орган, вырабатывающий решения, или "театрализованная" неформальная встреча лидеров? Судя по репортажам российских телеканалов, складывается впечатление, что скорее второе.

- Это не рабочий орган, но и не просто шоу. Серьезных соглашений быть не может, не для этого все собираются. Это удачный формат для поддержания отношений, а в остроконкурентной и запутанной современной политике это не так уж мало. Можно вспомнить, что за последние годы «восьмерка» дважды – в 1999 году после югославской кампании НАТО и в 2003 после вторжения США в Ираке – выполняла функции нормализации отношений между ведущими державами. Это очень важно. Формальные решения – прерогатива других форматов, однако на неформальном саммите можно наметить нечто на будущее.

- Перечень вопросов саммита - инфекционные заболевания, образование, энергобезопасность - насколько принятые Восьмеркой документы реально могут работать в мировом масштабе, или в основном это "стратегические документы", обозначающие отношение лидеров G8 к обозначенным проблемам, за которым не последуют реальные шаги?

- Конечно, в первую очередь это демонстрация интереса. Правда, само по себе она имеет определенный смысл, поскольку помогает организациям, которые непосредственно этим занимаются. Скажем, профильные агентства ООН смогут добиться большего, если будут в своей работе и в сборе средств апеллировать к решениям «восьмерки». Энергобезопасность – особая статья, тут все будет решаться в процессе долгих двусторонних согласований интересов. Недавний опрос в Евросоюзе показал, например, что граждане не хотели бы, чтобы вопросы энергоснабжения решались в каких-либо многосторонних форматах, они куда больше доверяют собственным правительствам, которые перед ними отвечают. Так что как раз по этому пункту решения восьмерки носят наименее прикладной характер.

- Предварительные переговоры Путина и Буша – можно ли сказать, что Буш заранее "прощупывал почву" по ряду вопросов от лица западных участников "восьмерки", в частности, по вопросам ядерной энергетики, энергобезопасности?

- Нет, почву к «восьмерке» прощупывают на протяжении полугода до саммита, для этого не нужна особая встреча накануне. Отдельная встреча Путина и Буша связана с двусторонними отношениями России и США, которые за последнее время сильно осложнились. Практика показывает, что личные встречи президентов способны на какое-то время разрядить обстановку, хотя основные закулисные договоренности, очевидно, были достигнуты за пару недель до саммита на встрече Сергея Лаврова и Кондолизы Райс. Там обсуждались и ядерные вопросы, и позиции по Ирану.

- Как вы считаете, какими будут основные итоги саммита для России и Запада в этом году?

- Россия выполнила свою задачу на саммите – заявила о себе как о ведущей мировой державе с глобальными амбициями, обеспечив в целом достаточно позитивную информационную атмосферу. Запад признал значимость России, а вопрос о демократии в нашей стране, по сути, так и остался внешним антуражем, а не темой самих переговоров. Дальнейшие отношения могут быть весьма непростыми, поскольку в России и США не за горами избирательные кампании, а там тема взаимных отношений если и будет использоваться, то в негативном ключе. С Европейским союзом предстоят тяжелые переговоры по подготовке нового базового соглашения взамен Соглашения о партнерстве и сотрудничестве, которое истекает в 2007 году. К тому же степень взаимозависимости такова, что любые переговоры превращаются в крайне сложный и вязкий процесс. В Японии скоро сменится премьер-министр, так что отношения с Токио могут претерпеть некоторые изменения, хотя решения территориального спора не просматривается.

Беседовал Павел Житнюк, ИА "Росбалт"