Posted 23 ноября 2006, 17:00

Published 23 ноября 2006, 17:00

Modified 2 апреля 2024, 03:11

Updated 2 апреля 2024, 03:11

Судить и судимым быть

23 ноября 2006, 17:00
В России пытаются бороться с коррупцией. Иногда удачно, иногда не очень - как повезет. Возможно, для того, чтобы везло чаще, необходимо создать четкие механизмы этой борьбы. В первую очередь - "освободить" суды.

В России будут бороться с коррупцией. Уже борются. По крайней мере, так следует из заявлений достаточно высокопоставленных особ. Что мы, простые (и не очень простые) граждане, можем от этой борьбы ждать? Обеспечит ли радикальные перемены обновленная Генеральная прокуратура?

Заместитель генерального прокурора РФ Александр Буксман недавно сообщил, что с июля 2006 года, то есть с момента, когда Юрий Чайка утвердил стратегию работы по противодействию коррупции, органами прокуратуры в общей сложности выявлено 47 тысяч нарушений законодательства о государственной и муниципальной службе. "В результате, - отметил Буксман в интервью «Российской газете», - одних уголовных дел, в которых фигурируют факты коррупции, возбуждено около 600, почти 2 тысячи 700 чиновников привлечены к дисциплинарной и административной ответственности". Всего же, по его данным, «за восемь месяцев 2006 года правоохранительные органы выявили около 28 тысяч преступлений коррупционной направленности, причем в 9 тысячах случаев речь идет о взятках».

Много это или мало – 600 дел, 2 700 чиновников? Дает ли это надежду на то, что жить в России станет проще? Смотря с чем сравнивать. "По некоторым экспертным оценкам, объем рынка коррупции в нашей стране сопоставим по доходам с федеральным бюджетом и оценивается более чем в $240 млрд", - сказал Буксман. И добавил, что в последнее время увеличилось количество уголовных дел коррупционной направленности в отношении глав администраций, руководителей министерств и ведомств регионального уровня. По его словам, во многих регионах чиновники чуть ли не в открытую совмещают государственную или муниципальную службу с коммерцией.

"Мы давно должны были забыть, что такое фонды при государственных структурах, которые одаряют чиновников премиями, пособиями и другими благами. Но оказывается, такой фонд существовал при прошлом руководстве Федеральной таможенной службы, и учрежден он был дилерами, работающими на этом рынке. Не изжиты еще и факты оплаты зарубежных поездок таможенных чиновников за счет принимающей стороны, что категорически запрещено и может рассматриваться как завуалированная форма взятки", - заявил Буксман.

«Но оказывается…», «не изжиты еще и факты…» Можно ли эти слова воспринять как обнадеживающие, с учетом вышеназванных $240 млрд в год?

По данным оппозиционного фонда ИНДЕМ, возглавляемого Георгием Сатаровым, в 2005 году в России было совершено 39 млн коррупционных сделок, и у средней коммерческой компании на откаты чиновникам уходит около 7% оборота. На среднюю взятку такого масштаба можно купить квартиру в 290 кв. м (в 2001 году – только 30 кв. м). Были и уголовные дела о взятках. Так, на 39 млн сделок было вынесено около 3 600 приговоров, причем в отношении получателей взяток – лишь 1 374, то есть, меньше, чем в отношении взяткодателей. В тюрьму сели 507 человек. Таким образом, риск для взяточника оказаться за решеткой ИНДЕМ оценивает в 0,0013%.

Председатель комитета Государственной Думы по безопасности Геннадий Гудков заявил в иностранной прессе: «Хорошая чиновничья должность в любом российском министерстве стоит от $150 тыс. до $1 млн, в зависимости от того, насколько высоко вы метите. Даже для того, чтобы получить работу в ГАИ, надо заплатить от $3 тыс. до $5 тыс». Глава думского комитета по безопасности и бывший генерал-майор КГБ Геннадий Гудков не называет никаких имен и даже конкретных ведомств. И места продолжают продаваться, а их покупатели должны же свои миллионы «отбить». И с прибылью.

Россия занимает 127-е место в индексе восприятия коррупции, опубликованном Transparency International. Это на один пункт ниже, чем в 2005 году. Россия оказалась в одном ряду с Гондурасом, Непалом и Филиппинами. Если страна в таком положении, когда исследователи всерьез говорят о «новом феодализме», что нам «фонд при таможенной службе»?

Вот кого, по сведениям из разных регионов, у нас в последнее время ловили на коррупции.
«Глава сельсовета поселка Демино Шпаковского района Ставропольского края задержан при получении взятки в размере 35 тыс. рублей».
«Ханты-Мансийская межрайонная прокуратура возбудила уголовное дело против оперуполномоченного УБОП УВД Югры. Его обвиняют в получении взятки в $1 600 и 7 тыс. рублей…» Это нефтяной Ханты-Мансийск.
«Советский районный суд г. Орла вынес приговор бывшему главному архитектору областного центра Владимиру Фомину, обвиняемому во взяточничестве, - 3 года условно. Против бывшего чиновника было заявлено полтора десятка фактов получения взяток на сумму около 50 тыс. рублей».
«В Свердловской области суд вынес решение отстранить от должности начальника регионального управления МЧС Василия Лахтюка, которого подозревают в получении взятки в особо крупном размере и нецелевом использовании бюджетных средств. Одним из главных эпизодов уголовного дела является исчезновение 7 млн. рублей, выделенных на ремонт противопожарных систем детских интернатов».

Мягко скажем, фигуры не самые видные. Возможно, арест ряда высокопоставленных чиновников Фонда обязательного медицинского страхования (ФОМС) – первое свидетельство того, что реальная борьба с коррупцией началась. Напомним Генпрокуратура подозревает директора ФОМС Андрея Таранова, его заместителя Дмитрия Усенко, еще одного заместителя и троих начальников управлений Фонда в злоупотреблении должностными полномочиями и получении взяток. Им предъявлено обвинение по статьям 290 часть 4 УК (получение взятки организованной группой лиц) и статье 285 УК (нецелевое использование бюджетных средств).

«Государство создает лишь ощущение борьбы с коррупцией. Но не работают механизмы борьбы», - считает председатель московской коллегии адвокатов «Бинецкий и партнеры», координатор движения «Общественная антикоррупционная инициатива» Алексей Бинецкий. Он видит два корня зла: во-первых, в России отсутствует судебная власть в нормальном значении этого слова. Во-вторых, сами люди проявляют «полную толерантность» к взяточничеству.

Например, в Китае, где уровень коррупции тоже очень высок, но уровень наказаний и общественного порицания совершенно разный. Так, 25 сентября за коррупцию был снят с занимаемых постов член Политбюро ЦК Компартии (КПК), глава горкома Шанхая Чэнь Лянъюй. Решение было принято на воскресном заседании Политбюро по итогам рассмотрения доклада дисциплинарной комиссии ЦК КПК. По результатам проведенного расследования было установлено, что Чэнь Лянъюй ненадлежащим образом использовал средства городских пенсионного и социального фондов для того, чтобы извлекать личную прибыль при деятельности "некоторых предприятий. По предварительным данным, он позволил истратить на кредиты коммерческим фирмам и инвестиции в недвижимость около трети городского фонда соцобеспечения, составляющего 10 млрд юаней ($1,2 млрд). В КНР за такое расстреливают. Впрочем, секретарь Шанхайского горкома сможет сохранит себе жизнь, если вернет треть миллиарда долларов. А в России, чтобы попасться на взятке, надо очень постарвться. А уж чтобы за нее головой поплатиться – вообще немыслимо.

Так что же делать? Алексей Бинецкий полагает, что только становление судебной власти может дать реальный шанс на очищение страны. «Не гаишников надо мучить, - говорит он, - а повышать зарплату, соцпакет и защищенность судьям! Предварительно почистив как следует их собственные ряды. Чтобы суды перестали быть «ветвью власти» и стали действительно дворцами правосудия».

Пока в стране не будет свободного суда, не будет ничего, убежден Бинецкий. Это подтверждает его богатый адвокатский опыт. Пока у людей нет уверенности в суде, у них тем более не будет веры в милицию и прокуратуру.

«Когда все судьи, от мировых и выше, получат равные права, когда судьи будут обеспечены, их родственники надежно защищены, когда сведения о самих судьях станут публичны, а их жизнь – прогнозируема на много дет вперед, вот тогда судебная система даст возможность вычищать все остальное, - полагает известный адвокат и политолог. – А тогда и толерантность людей к коррупции мгновенно исчезнет».

Ну, «мгновенно» или нет, можно поспорить. Но, действительно, можно ли произвести ремонт государственной машины усилиями ее самой, не имея независимого «мастера»? А таким «мастером» может быть только полноценная судебная власть.

Леонид Смирнов

Подпишитесь