Татьяна Овсиенко: "Своим голосом в "Мираже" не могла петь ни одна солистка"

Песню «Женское счастье – был бы милый рядом» Татьяна Овсиенко частенько исполняет на своих концертах, и безмятежная уверенность ее слов невольно умиротворяет. Однако собственная жизнь певицы во многом опровергает бесхитростную аксиому.

История Татьяны – вариация бессмертной сказки о Золушке. Вот только суровых испытаний побольше и рядом с фигурой принца стоит большой знак вопроса.

Украинское гостеприимство – это приятная неизбежность, которой невозможно не покориться. В этом я убедилась, едва переступив порог дома Татьяны. Борщ, блюдо румяных пирожков, сладости на любой вкус – надо иметь силу воли, чтобы устоять перед этими искушениями… Маленькая хозяйка улыбалась и шутила. Впрочем, чувство юмора не покидало Татьяну даже тогда, когда она рассказывала мне о печальных поворотах своей необычной судьбы.

Школьная пора

Проснуться под трели лесных птиц, сладко потянуться и вдохнуть свежие ароматы яблони, сирени и жасмина, проникающие через открытое окошко… Мечта любой пленницы большого города. А вот для Тани Овсиенко она становилась реальностью каждое лето. Родители ежегодно «ссылали» ее из Киева на хутор к бабушке – на каникулы. Кстати, именно там девочка впервые и обнаружила свои вокальные способности.

Но по-настоящему мой голос отметили в школе, назначив солисткой ансамбля «Солнышко», который однажды пригласили даже в Москву на съемки передачи «Веселые нотки». Там я впервые увидела Аллу Пугачеву. Она пришла смотреть на дебют Кристины Орбакайте с ее песней «Почемучка». Пугачева сидела в зале, простуженная, с перемотанным горлом, а мы потихоньку подходили к ней и брали автографы. Она всем рисовала сердечко с капелькой и писала «Алла».

Вообще на Украине наш ансамбль был довольно популярным, мы выступали на телевидении, на фестивалях. Помню, была годовщина фильма «Как закалялась сталь», меня после выступления поцеловал в щеку Владимир Конкин, исполнитель главной роли. Я тогда всем хвасталась и даже не хотела мыть щеку. Мимолетная влюбленность... А самая первая была в детском садике. Он так смешно за мной ухаживал в песочнице, постоянно свой полдник мне отдавал.

Вторая казалась мне более серьезной. В восьмом классе я влюбилась в десятиклассника, в Славку. Потом он ушел в армию, а я честно ждала его два года и каждый (!) день писала ему письма. Их было более четырехсот. А когда он вернулся из армии, мы встретились… и поняли, что нам не о чем говорить.

Проблема заключалась в том, что дело стремительно шло к свадьбе. Из армии ждала? Ждала. Значит, невеста. Так считали наши семьи, уже квартиру ремонтировали для нас, картины вешали. Но чувств-то между нами уже никаких не было, мы все себе по-детски придумали! И я сказала ему: «Славка, может, не будем жениться?» И он, подумав, согласился. Сейчас мы дружим, он давно женат, но кипу наших писем все равно хранит у себя дома».

- Ну да, такую любовную лирику разве забудешь! Кроме того, почти до загса дошли…

Татьяна Овсиенко: «Это еще что. На мне хотел жениться наш молоденький завуч Игорь Михайлович – учитель истории. Надо сказать, мы с ним пересекались не только на уроках, но и в комитете комсомола: я была ответственной за культмассовую работу. По его взглядам и отношению я понимала, что он ко мне неравнодушен, но значения не придавала. И однажды мне в школу звонит мама: «К тебе Игорь Михайлович пришел по каким-то делам. Иди быстро домой!»

Я, ничего не подозревая, прибежала – и слышу папин голос: «Игорь, я все понимаю, но пусть она закончит школу». Они с папой уже выпили за знакомство, за сватовство, причем солидно… А на следующий день он от стыда не знал куда деваться. Вдобавок Игоря смутила моя младшая сестра Вика. Видимо, она подумала, что он теперь мой жених. И, пробегая по школьному коридору, она весело хлопала его по плечу с приветствием: «Здорово, Игорек!» Шокированный Игорь попросил меня напомнить сестре, что он все-таки завуч. После школы, естественно, наши с ним пути разошлись. Я поступила в техникум гостиничного хозяйства, чтобы стать администратором».

- А почему вы вдруг выбрали такую профессию? Пели в хоре, брали автограф у Аллы Борисовны, по идее, должны были мечтать о карьере певицы…

Татьяна Овсиенко: «Как ни странно, я никогда не думала о пении как о специальности. Я и музыкальную школу по классу фортепиано закончила только ради мамы, которая об этом мечтала. Не знаю… Пение было для меня тогда чем-то вроде хобби, хоть я и постоянно выступала на заводских мероприятиях, юбилеях, свадьбах и концертах. Наверное, техникум гостиничного хозяйства я выбрала потому, что он у меня ассоциировался с поездками. Думала, закончу его – и уеду работать куда-нибудь в другой город, или в круиз, или за границу. Тяга к «бродяжничеству» проявилась у меня еще в школе: я очень плотно занималась в туркружке, мы ходили в дальние походы, в крымские горы…

Так или иначе, по окончании учебы меня распределили в киевский «Интурист». Тогда действовали жесткие порядки: молодой специалист должен был отработать ровно полгода по профилю. В принципе я ничего не имела против, тем более что именно там впервые влюбилась по-настоящему».

Жизнь в "Мираже"

Слава – так просто и гордо звали мужчину, покорившего сердце юной девушки. Он работал в «Интуристе» музыкантом, играл по вечерам в ресторане. Слава трепетно ухаживал за Таней, готовил ей домашние супчики и приносил в дни ее суточных дежурств. Боялся, что она голодает. Да и времени он терять не любил, поэтому совсем скоро Таня получила очередное предложение руки и сердца.

Они приехали на гастроли в Киев, остановились в нашей гостинице. И, познакомившись с моим любимым, предложили ему место клавишника у себя в группе. Он согласился. Как же я плакала, когда он уезжал! Другой город, гастроли, девушки, которые всегда липнут к музыкантам… «Мираж» приезжал в Киев и снова уезжал, а я переживала все больше и больше. Видя мои мучения, Наташа Ветлицкая, которая была в то время солисткой, сказала: «Таня, у тебя нет выбора. Либо молча страдай, либо иди ко мне костюмером и будешь все время рядом с любимым».

- Это и был тот самый счастливый билет?

Татьяна Овсиенко: «Да, и я согласилась. Спасибо Наташке, мы с ней так подружились. Однако просто так сорваться из «Интуриста» я не могла – по кодексу молодого специалиста. Я же не знала, что профессия администратора мне больше не пригодится. Пришлось такую невероятную историю придумать! Я наврала директору «Интуриста», что моя мама выходит замуж в Москве, там есть гостиница, куда я могу перейти… В итоге меня уволили за двадцать четыре часа без проблем. Маме я тоже сказала неправду – она бы не поняла, как можно менять престижную должность администратора на какого-то костюмера! В общем, всеми правдами и неправдами я последовала за любимым в Москву».

- И как вас приняла столица?

Татьяна Овсиенко: «Трудно было. Мы со Славой пытались снять квартиру, но это оказалось нам не по карману. К счастью, нас приютила Наташа Ветлицкая – мы жили у нее дома: еще Женька Белоусов, ее любимый, был жив. Вообще она очень гостеприимная, у нее иногда весь «Мираж» останавливался. Среди них я поначалу ощущала себя такой провинциалкой – не курила, не выпивала, не ругалась, любила покушать. Постепенно разочаровалась в своем избраннике, который был мне не слишком верен… Крутой поворот в моей судьбе произошел, когда Наташка решила уйти из группы и начать сольную карьеру. Мне предложили занять ее место».

- Не упали в обморок от счастья? Из костюмера – в певицы!

Татьяна Овсиенко: «Конечно, в шоке была. Но радость мне подпортила одна фраза Андрея Литягина, которую я случайно услышала: «Поет она неплохо, но толстая ведь, как корова. Как ее такую выпускать на сцену?» У меня моментально пропал аппетит, я стала активно заниматься спортом, бегать, за месяц похудела на восемнадцать килограммов! Потом уроки вокала, танцев без передышки.

Первый раз на сцену я вышла в Саранске. Не могла справиться с дрожью до первых аплодисментов. Со временем мне стало легче – может, благодаря чудовищно плотному графику выступлений. «Мираж» был чрезвычайно популярен. Мы давали по одиннадцать-двенадцать концертов в день».

- Мне кажется, никакому человеческому голосу это не под силу. Наверно, поэтому в конце 80-х разразился скандал, в котором «Мираж» обвинялся в постоянном использовании фонограммы. Как было на самом деле?

Татьяна Овсиенко: «Своим голосом в «Мираже» не могла петь ни одна солистка. У Литягина было свое представление об идеальном голосе группы. Голоса солисток проходили компьютерную обработку и поднимались до определенной планки. Мы работали бэк-вокалистами, по верху записи. Фонограмму в чистом виде использовали очень редко».

- Вы стали солисткой популярной группы. Что изменилось в вашей жизни?

- Правда ли, что вы выступали с тяжелейшей травмой позвоночника?

Татьяна Овсиенко: «Да. Это случилось в 1989 году. Мы ехали с концерта «Интершанс» в ДК Метростроя и попали в аварию по вине нашего водителя. Он развернулся в неправильном месте, и в дверь с моей стороны врезалась машина…

Я ничего не помню. Очнулась в Институте Склифосовского. Рядом со мной стоял Олег Марусев, который вел в тот день «Интершанс». Он растерянно произнес: «А нам сказали, что тебя больше нет». Я отозвалась: «Нет, я тут»...

Окончание: Татьяна Овсиенко: «Свадьба была ответом на рассоединение Украины и России»

| Марина Макунина, "Московский комсомолец"