Евразийский союз против Евросоюза?

Несколько десятилетий назад 70-миллионная Турция провозгласила курс на вступление в Европейский Союз. Однако в последние годы в стране растет осознание того, что существенная часть объединенной Европы вовсе не желает видеть в своих рядах это крупное мусульманское государство. Значительный рост антиамериканских настроений, в том числе в связи с действиями США в Ираке и ростом исламизма внутри страны, создает предпосылки для постепенной корректировки турецкого внешнеполитического курса.

Стратегия изоляционизма и невмешательства уходит в прошлое. Тактический (а если позиция Запада останется прежней, то и стратегический) российско-турецкий евразийский союз в будущем способен занять передовые позиции как на постсоветском пространстве, так и в регионе Большого Ближнего Востока. Правда, сложностей на пути этого проекта не меньше, чем возможных плюсов от его реализации.

Турки выбирают самобытность

Когда в конце 2006 года переговоры о вступлении Турции в ЕС были под формальным предлогом приостановлены на неопределенный срок, Анкара осталась невозмутимой. «Турция нужна Европе в той же степени, в какой ЕС нужен нам, - заявил турецкий премьер-министр Реджеп Тайип Эрдоган. - Попытка отдалить нашу страну может стать очень серьезной ошибкой. Проиграет Евросоюз, а не Турция».

Эти слова полностью соответствуют общественным настроениям. Побывав в Турции, невозможно не заметить, что там сформировалась гражданская нация, исполненная собственного достоинства и убежденная в великом будущем своего государства. Нация, в массе своей свысока смотрящая на ЕС, готовая противостоять вызовам вестернизации во всех ее проявлениях и не нуждающаяся в одобрении своих действий со стороны Страсбурга или Вашингтона.

По данным последних соцопросов, число сторонников вступления Турции в ЕС составляет сейчас не более трети населения, при этом четыре пятых не одобряют американскую политику. Все, от депутата парламента или крупного бизнесмена до электрика или разнорабочего с разной степенью эмоциональности говорят об одном: Турция – великая страна, Османская империя принесла культуру на три континента, тогда как вступление в ЕС ничего хорошего не принесет, а значит, и идти туда не следует.

Поняв, что вступление в Евросоюз - как минимум отдаленная перспектива, турецкое руководство готовит запасные варианты. Как сообщают, не раскрывая подробностей, турецкие СМИ, в случае полного провала переговоров Анкара сведет отношения с Евросоюзом к минимуму, резко сократив сотрудничество по проблемам Ближнего Востока, Кавказа, безопасности, терроризма и совместным проектам в области энергетики.

Крах нового пантюркистского проекта

Логично предположить, что в этом случае позиция Турции будет если не прямо увязываться, то по крайней мере координироваться с позицией России. Для таких выводов имеется достаточно оснований. Предпринятая в начале девяностых попытка Турции реализовывать свои политические цели, игнорируя интересы северного соседа, закончилась провалом, доказав нежизнеспособность подобного подхода. После развала Советского Союза Турция попробовала перехватить у России инициативу в Центральной Азии и Закавказье, предполагая сформировать группу тюркских государств, где Анкара будет играть руководящую экономическую и политическую роль.

Для реализации нового пантюркистского проекта (который, впрочем, не был провозглашен частью официальной внешнеполитической концепции Анкары) в 1992 году было создано Турецкое агентство по сотрудничеству и развитию, целью которого стало содействие развитию тюркоязычных и соседних с Турцией стран путем реализации проектов в области торговли, экономики, науки, культуры и образования.

На следующий год лидер Партии национального движения Альпараслан Тюркеш выступил с инициативой проведения в Турции ежегодных конгрессов тюркского мира, для чего был учрежден Фонд дружбы, братства и сотрудничества тюркских государств и сообществ. Девятый такой форум прошел в 2001 году, после чего наступил пятилетний перерыв, объясняемый как внутренними проблемами турецкого государства, так и разочарованием в успехе проекта. Генеральная линия его реализации отсутствовала. Тогдашняя турецкая политика отличалась ситуативностью. «Турецкий старший брат» оказался невостребован на постсоветском пространстве, да и финансово эта роль оказалась Анкаре не по плечу.

Политический прагматизм и «розовые грезы»

Единственная реальная альтернатива ЕС для Турции - союз с Россией. Перед обоими государствами стоят похожие задачи: экономическая модернизация, разрешение социальных проблем, сохранение национальной культуры и территориальной целостности. Россия и Турция равно заинтересованы в мире и стабильности на Южном Кавказе и Ближнем Востоке. Турки и русские ощущают некую внутреннюю схожесть – это очевидно хотя бы из того, что именно турки занимают первое место по числу заключенных в Москве межнациональных браков.

Российско-турецкое стратегическое партнерство – вполне реальный и, что важнее, перспективный проект. Тенденция к его осуществлению проявляется все четче. «Между нашими государствами больше нет запретных тем, - считает бывший посол РФ в Турецкой Республике Петр Стегний. - Мы открыто обсуждаем все вопросы, чтобы минимизировать возможные конфликты наших интересов и выделить те сферы отношений, в которых двустороннее сотрудничество может развиваться на взаимовыгодной основе». Страны заинтересованы в выстраивании партнерских, а не конфронтационных схем сотрудничества, убежден он.

Безусловно, реализация «российско-тюркского проекта» - задача непростая, требующая политической воли и четкой координации действий, говорить о которых пока преждевременно. «Директор турецкого аналитического центра ТУСАМ Али Кюлеби недавно написал статью о том, что любая евразийская империя в обозримый исторический период (то есть за последние 2-2,5 тысячи лет) была империей лишь потому, что содержала в качестве ведущего тюркский элемент, - рассказывает «Росбалту» политолог Вадим Нифонтов, несколько лет проживший в Турции и знающий ситуацию изнутри. - По его мысли, носителями имперского субстрата в Евразии являются тюркские народы, и без их участия здесь могут существовать только слабые бесперспективные национальные государства. Контроль над «Хартлендом» способны осуществлять только тюрки, в противном случае он перейдёт к США и Западу, считает Кюлеби».

Это, конечно, своего рода экстремизм, имеющий шансы на реализацию только в случае, если идея «Турция – флагман тюркского мира» будет воспринята тюркскими государствами постсоветского пространства, полагает Нифонтов. «Пока же они следуют совершенно иному принципу – «мы живем сами по себе, Турцию уважаем, но консультироваться по существу ездим в Москву», - комментирует политолог. - Это первый фактор, который препятствует «слиянию цивилизаций» с участием Анкары. Второй состоит в том, что турецкая политическая элита всё же пока ориентирована на Запад. Более того, она до крайности прагматична, и не готова «подписываться» ни за какие «глобальные проекты» и «романтические грёзы».

Субъекты и объекты мировой политики

Тем не менее, убежден Вадим Нифонтов, «сейчас Россия и Турция находятся в процессе сближения, подобного которому не было с двадцатых годов прошлого века». «Взаимное доверие и понимание постепенно укрепляются, - констатирует он. - Однако, на мой взгляд, политический проект по взаимодействию российской и тюркской струй в рамках одной цивилизации может реализоваться только в случае катастрофического развития событий (что вполне возможно) – например, в результате краха или, как минимум, серьезного коллапса западной цивилизации. Однако я пока не вижу ни в России, ни в Турции серьёзных сил, способных в случае такого варианта «подобрать» валяющуюся на улице нить евразийской истории. Мы пока только начали присматриваться друг к другу, и не более того».

В Стамбуле также полагают, что «евразийский проект» объективно не реализуем в ближайшем будущем. «Тому есть две основные причины, - пояснил «Росбалту» Юджель Огурлу из Стамбульского коммерческого университета. – Во-первых, Россию и Турцию разделяет историческое прошлое – вспомним пять кровопролитных русско-турецких войн. Историческая память подвержена корректировке, но это – не быстрый процесс. Во-вторых, многие турки продолжают оставаться под влиянием американской антирусской пропаганды времен «холодной войны», видя в России угрозу самому существованию турецкого государства». Это мешает установлению взаимного доверия, считает ученый.

Однако бурное развитие экономических и культурных связей, а также рост числа русско-турецких браков, полагает г-н Огурлу, существенно улучшают отношения между странами и, в конечном счете, приближают установление истинно добрососедских, партнерских отношений. О том, что этот вопрос обсуждается политическими и общественными кругами Турции, свидетельствуют конкретные предложения. «Российско-тюркский проект не обязательно должен быть москвоцентричным, - заметил «Росбалту» Али Чаксу из стамбульского Университета Фатиха. – Он может быть многоцентричным, а может быть, даже анкаро- или стамбулоцентричным».

В случае успеха совместный геополитический проект снимает столь болезненную для Москвы и Анкары проблему поиска своего места в многополярном мире. Для Турции этот вопрос особенно актуален. Не случайно в сентябре прошлого года в Анталье после пятилетнего перерыва прошел десятый тюркский курултай, собравший около 600 делегатов, а еще два месяца спустя – восьмой саммит лидеров тюркских государств, в котором участвовали президенты Азербайджана, Казахстана, Киргизии и Турции. «Я выступаю с инициативой создания Содружества тюркоязычных государств, которое подготовит условия для их экономической интеграции и позволит им выступать на международной арене с единой позиции, - заявил на курултае Реджеп Тайип Эрдоган. - История предоставляет нам уникальный шанс для объединения усилий наших стран, имеющих общие культуры и исторические корни. Либо мы станем субъектом мировой политики, либо ее объектом».

Очевидно, что тюркское содружество, многократно усиленное и направляемое Россией, полностью изменит расклад сил в регионе и мире, в том числе и в экономической сфере. Последуют ли за декларациями практические шаги, покажет ближайшее будущее. В том числе, персона нового президента Турецкой Республики.

Яна Амелина