Путин переходит в контрнаступление

Среднеазиатской турне Владимира Путина призвано прервать наметившееся охлаждение в отношениях России с соседями на Каспии. Главными вопросами, как обычно, станут проблемы транспортировки казахской нефти и туркменского газа. Если стороны сумеют договориться, проекты транскаспийских трубопроводов канут в лету.

Время для визита Владимира Путина выбрано очень удачно - 11 мая в Варшаве открывается энергетический саммит, на котором будут обсуждаться маршруты транспортировки каспийских энергоносителей в обход России. Предполагалось, что в нем примут участие президенты Польши, Казахстана, Азербайджана, Грузии и Украины, однако из-за необходимости принимать почетного гостя из Москвы Нурсултан Назарбаев был вынужден отказаться от участия в саммите. В результате саммит превратился в формальность. Правда, для того, чтобы окончательно отвести угрозу появления конкурирующих мощностей, необходимо предоставить соседям возможность расширять экспорт энергоносителей через Россию.

Нефти станет больше

И у Казахстана, и у Туркмении главная претензия одна – Россия ограничивает экспорт каспийского сырья в Европу. Казахстан долго и безуспешно добивается расширения мощностей Каспийского трубопроводного консорциума (КТК), а Туркмения – постройки новой ветки газопровода Средняя Азия – Центр. Нехватка транспортных мощностей ограничивает увеличение добычи нефти и газа в среднеазиатских республиках, что в условиях высоких цен на энергоносители означает упущенную выгоду, исчисляемую миллиардами долларов.

Россия же стремиться «усидеть на двух стульях». С одной стороны, трубопроводные мощности не расширяет, а с другой – противится строительству трубопроводов в обход своей территории. Стремление не допустить большого количества каспийских энергоносителей на европейский рынок отчасти оправдано – иначе они будут конкурировать с российскими нефтью и газом и могут привести к падению цен. Однако вряд ли России удастся долго продержаться.

Воспользовавшись разногласиями Москвы со своими соседями, США и ЕС начали активно лоббировать альтернативные маршруты транспортировки нефти и газа. Прежде всего, это проекты транскаспийских трубопроводов из Казахстана и Туркмении в Азербайджан с целью соединить их с трубопроводами Баку-Тбилиси-Джейхан и Баку-Тбилиси-Эрзерум. Казахстан уже возит танкерами нефть в Баку для дальнейшей транспортировки в Джейхан.

К 2008 году консорциум компаний, работающий на крупном казахском месторождении Кашаган, примет решение о схеме транспортировки своей нефти. Возможность получить кашаганское "черное золото", по мнению экспертов, - это последний шанс для украинского трубопровода Одесса-Броды начать качать нефть в Европу. Именно о том, как заполнить трубопровод Одесса-Броды, и должны были говорить с Нурсултаном Назарбаевым лидеры Польши, Грузии, Азербайджана и Украины.

2 мая Казахстан фактически отказался от идеи строительства Транскаспийского трубопровода. Это означает, что предпочтение будет, скорее всего, отдано российскому маршруту. После подписания соглашения о строительстве нефтепровода Бургас-Александруполис появилась возможность расширить мощности КТК. Москва давно ставила условием расширения мощности КТК строительство нефтепровода в обход турецких проливов. Иначе казахская нефть мешала бы транспортировке российской нефти через Босфор и Дарданеллы, которые и так забиты, особенно в зимнее время. Если же строительство новой ветки нефтепровода в рамках КТК будет идти параллельно строительству нефтепровода Бургас-Александруполис, это устроит обе стороны.

В рамках тех же предложений по расширению возможностей для транзита казахской нефти можно рассматривать заявление Владимира Путина, сделанное в послании Федеральному Собранию. Тогда президент призвал расширить пропускную способность Волго-Донского канала. А сразу после этого вице-премьер Сергей Иванов заявил о необходимости строительства на Таманском полуострове мощного нефтеналивного терминала - как продолжения Волго-Донского канала. Если эти планы будут реализованы, потребности Казахстана в экспортных мощностях для перевалки нефти полностью удовлетворятся. Другое дело, что для начала столь масштабного и дорогостоящего строительства необходимы гарантии со стороны Астаны относительно дальнейшего заполнения создаваемых транспортных мощностей.

«Газпром» и трубы

Но если с Казахстаном вопросы можно легко разрешить, то с Туркменией все несколько сложнее. Газопровод вдоль побережья Каспия (Средняя Азия – Центр III) способен пропускать 10-12 млрд кубометров в год. Остальной газ из Туркмении транспортируется через территорию Узбекистана (САЦ I, II и IV). Это обстоятельство не очень нравится Ашхабаду, у которого не самые простые отношения с Ташкентом. Поэтому еще Сапармурат Ниязов предлагал «Газпрому» расширить прикаспийский газопровод до уровня 40-50 млрд кубометров.

Последнее предложение было сделано в сентябре прошлого года. Тогда Ниязов пригласил российский концерн поучаствовать в разработке месторождения Южный Йолотань с суммарными запасами газа в 1,5 трлн. кубометров. В обмен Ашхабад требовал расширить таки мощности САЦ III. Однако «Газпром» вежливо промолчал.

В настоящее время основные поставки газа из Туркмении для «Газпрома» идут с Довлетабадского месторождения с начальными запасами 1,6 трлн кубометров. На сегодняшний день запасы сократились до 1 трлн кубов. В то же время, «Газпром» до 2028 года планирует закупить в Туркмении 1,5 трлн кубометров газа. То есть одного Давлетабада ему явно не хватит. Так почему же российский газовый монополист не спешит расширять прикаспийскую трубу?

Дело в том, что возможность инвестирования в добычу в Средней Азии «Газпром» всегда связывает с контролем над трубопроводными сетями. Так в Узбекистане он получил в управление трубопроводы САЦ. Но Туркмения таких возможностей «Газпрому» не предоставляет. Монополия же концерна базируется на контроле над газопроводами. Добывать могут многие, но транспортировать - только «Газпром». Поэтому контроль над трубопроводами – принципиальный вопрос для компании Алексея Миллера.

К тому же строительство газопровода вдоль каспийского побережья в обход Узбекистана вызовет не самую лучшую реакцию в Ташкенте. Конечно, Узбекистан не идет ни в какое сравнение с Туркменией в плане газового потенциала, однако крепкие позиции «Газпрома» в Узбекистане усиливают и его положение в регионе в целом. А учитывая географическое положение и демографический потенциал узбекского государства, хорошие отношения с Ташкентом крайне важны для Москвы. С другой стороны, если Москва не приступит к расширению САЦ III, Ашхабад волей-неволей будет вынужден приступить к строительству Транскаспийского газопровода. Как Владимир Путин разрубит этот «гордиев узел», остается только гадать.

Александр Якуба