Smart Money. 2025: Отмирающая форма

Роботы не станут человеку компаньонами, их задача — трудиться не покладая рук на самых грязных работах. Человекоподобные машины — тупиковая ветка эволюции

Повальное увлечение рекламой может сыграть с развитыми странами дурную шутку — им нечего будет продавать, считает Джеймс Дайсон, изобретатель пылесосов Dyson и владелец одноименной фирмы с оборотом $1 млрд. Реклама и маркетинг могут заставить людей поверить в миф — но лишь до тех пор, пока они не начнут пользоваться новой покупкой.

В прошлом году Британский совет по дизайну (Design Council) опубликовал результаты опроса 1500 компаний с числом работников больше 10. Темой опроса было влияние расходов на R&D на жизнь компании. Руководители лишь 250 предприятий заявили, что затраты на R&D повлияли на их оборот и рыночную долю. Зато цена акций таких компаний в последнее десятилетие росла втрое быстрее, чем индекс FTSE-100. Увы, желающих ждать результата 10 лет все меньше.

Реклама действует намного быстрее. “Если ты публичная компания, тебе нужно отвечать за расходы перед акционерами, это тормозит развитие”, — грустит Дайсон.Непубличным фирмам легче, но только за счет них прогресса не достичь. Поэтому стимулировать интерес к развитию новых технологий должно правительство. В Британии компании, вкладывающие в R&D больше £10 000, получают право вычитать 125% этих расходов из налогооблагаемой базы. “Но во Франции и многих американских штатах этот процент выше”, — не скрывает зависти Дайсон.

России он не завидует. Общественная палата лоббирует поправки в Налоговый кодекс, обещающие налоговые каникулы для обрабатывающих предприятий, освобождение от налога на прибыль инновационных организаций и т. д. Но неизвестно, будут ли хоть какие-то из этих предложений приняты.

ПРАВО НА ОШИБКУ

У России и Британии хорошие инженерные традиции. “Вспомните российский промдизайн XIX-XX вв., сварочный аппарат Бенардоса, изобретения вашего эмигранта Владимира Зворыкина — автомобильное радио и телевидение, электронный микроскоп. Вспомните спутник, наконец”, — кипятится изобретатель пылесосов. Но традиции уходят в прошлое. “Я понимаю, ваша страна быстро меняется, иногда это и хорошо — отгородиться от прошлого. Но инженерные триумфы России не должны быть забыты”, — считает Дайсон. Корень зла он видит в том, что у “инженерного искусства”, как он его называет, проблемы с имиджем и в России, и в Англии, да и во всей Европе. Родители могут отговорить ребенка пойти по этому пути просто потому, что для них техника — это коптящие заводы и грязные комбинезоны. “Но посмотрите на завод McLaren в Британии, — говорит Дайсон. — Там такая чистота, что можно хоть хирургическую операцию делать”.

Европа должна срочно возрождать престиж инженерного образования — иначе противостоять “азиатским тиграм”, которые в этой сфере преуспели намного больше, лет через 10-15 будет уже невозможно. “Молодые люди должны понять, что это восхитительная творческая карьера”, — убежден Дайсон. Ведь маркетинговые идеи, даже очень хорошие, живут недолго, а инженерная находка может остаться в вечности.

Важно, впрочем, и то, как преподавать “инженерное искусство”. В Великобритании, считает Дайсон, слишком много внимания уделяется скучной теории, а для экспериментов времени почти не остается: “Мы слишком боимся риска. А ведь из ошибок можно узнать невероятно много интересного”.

РАБОТА ДЛЯ РОБОТА

На что же направят усилия инженеры и дизайнеры нового времени? Тут важно не пойти по накатанной колее. Миниатюризация продуктов — процесс почти закончившийся. Ведь у нее есть естественные пределы, связанные с размером человеческого тела. “Наверное, можно и пылесос сделать размером с горошину — только для кого? А если кнопки iPod станут даже чуть-чуть меньше, чем сейчас, это будет уже раздражать”. Другое дело упрощение продуктов. “Не вижу смысла в слишком мудреных объектах, у которых слишком много разнообразных возможностей”, — говорит Дайсон. Управление техникой должно быть простым и понятным. Ведь обходятся же компьютеры Macintosh однокнопочными мышами, а смесители теперь даже в старой доброй Англии с одной ручкой.

Важно не ошибиться и с оформлением товара будущего. Мода на ретро пойдет на спад, предсказывает Дайсон: “В Британии еще есть неплохой спрос на продукты, дизайн которых был придуман лет 30 назад. Но это ненадолго”. У тех, кто полагается на ретростиль и верит в миф, что люди боятся новых форм, нет будущего.

Впрочем, форма, по Дайсону, пустяк. Во главу угла встанет функция. “Я и сам неравнодушен к изящным вещицам, но только не в ущерб функциональности. Вы посмотрите на ручную соковыжималку Starсk! — возмущается Дайсон. — Она красивая и даже забавная (ребристый шарик на изящных ножках. — SM). Но если использовать ее по назначению, сок потечет по ножкам прямо на стол”.

Робот будущего тоже будет исключительно утилитарным. “Всем нравятся человекообразные машины, но я решительно убежден, что попытки подменить ими живого человека скоро кончатся. От машины нам нужна функция, а не компания. Семье, друзьям или собаке с кошкой замена не требуется”. Роботы-няньки, конечно, будут нужны: “Люди живут дольше, старики требуют присмотра. Робот поможет им сохранять независимость”. Но нужно ли иметь с механическим слугой эмоциональный контакт? Нет, нет и еще раз нет, уверен Дайсон.

В мире много успешных многофункциональных роботов: они сваривают кузова автомобилей, погружаются на километры в глубину океана, осуществляют микрооперации, недоступные для живой руки. Но что общего у всех этих аппаратов? Они выполняют задачи, которые слишком скучны, грязны, тяжелы или опасны для людей.

А потом от рациональных товаров мы перейдем к рациональной жизни, заглядывает еще дальше Дайсон. Сознание людей уже меняется. “В начале 1990-х гг. мы пробовали делать пылесосы из вторичного сырья, — вспоминает Дайсон. — Спроса не было. Люди думали, что эти материалы хуже обычных. А сейчас многие считают использование вторичного сырья уже плюсом”.

В 1996 г. британская промышленность перерабатывала только 6% бытового мусора, а в 2006-м — уже 27%. Россия сильно отстает, но это временно: уже скоро мы научимся употреблять с пользой для человека все, что только ни возникнет на земле. “Наука, дизайн и инженерия — вот что позволит нам управлять жизнью планеты в практическом и рациональном ключе”, — уверен инженер. Вопрос — позволит ли такое мироустройство сомнительные эксперименты и ошибки, право на которые он так ценит.