Любимая газета президента Шаймиева

Как только не называют «Звезду Поволжья» - и «независимой газетой», как написано в логотипе издания, и оппозиционной, и созданной властями для того, чтобы имитировать наличие в Татарстане оппозциии, и антиправославной… Одно не вызывает сомнений: читать ее всегда интересно, этот еженедельник – безусловно, звезда республиканского медиа-поля. Именно здесь печатаются самые оригинальные интервью, комментарии и прогнозы развития общественно-политической ситуации в РТ и в стране, самые разнузданные обращения и документы националистов всех мастей, самые откровенные мемуары и литературные произведения малых форм. О том, почему газета не залеживается на прилавках, для кого она, собственно, предназначена, рассказывает «Росбалту» учредитель и главный редактор «Звезды Поволжья» Рашит Ахметов.

- Как вы пришли к мысли о необходимости собственного издания?

- Я всегда был политически активным гражданином. В начале девяностых был доверенным лицом Бориса Ельцина, возглавлял «Демократическую Россию» и Народный фронт в Татарстане. Через некоторое время, когда я отошел от активной политической деятельности, меня посетила мысль, что в республике нет нормальной, принципиальной, объективной журналистики, а та, что есть, глубоко провинциальна. Я-то воспитан в традициях «Нового мира», высоких стандартов публицистики тех лет. Есть большая группа людей, которым нужен честный разговор. Я устал от того, что мне вешают лапшу на уши пропагандистские пресса и телевидение. Восемь лет назад я пришел к выводу, что нужен еженедельник, глубоко и полно освещающий происходящее, совмещающий лучшие черты тогдашних «Независимой газеты», «Новой газеты» и «Коммерсанта». Я постарался учесть основные плюсы этих изданий, сделать так, чтобы каждый выпуск «Звезды Поволжья» заставлял читателя мыслить, приподнимал его над обыденностью.

- А есть ли сейчас федеральные издания, на которые вы если не равняетесь, то по крайней мере можете сказать, что они вам нравятся?

- Практически нет. Раньше нравился «Ежедневный журнал», но в последнее время он сильно сдал. В «Коммерсанте» встречаются хорошие материалы, но они тонут в бездне совершенно серых и проходных. «Новая газета» демонстрирует столь утомительно-однообразно-радикальный взгляд, что так и хочется предложить: дайте вы своим противникам слово, наконец! «Завтра» стала утомительной и неинтересной. Потух «Огонек». Разве что «Московские новости» Третьякова еще держат какой-то уровень. Там есть довольно сильная культурологическая часть и даже политическая. Конечно, я не совсем согласен с антизападнической позицией главного редактора, но это по крайней мере умная позиция.

- Как бы вы определили суть вашей газеты? Кто ваш читатель?

- Начинали мы как типичная «газета влияния». Сейчас у нас около 10 тысяч читателей. Знаю, что, открыв нашу, некоторые просто перестают читать другие газеты. Идея создания «Звезды Поволжья», помимо прочего, состояла и в том, что я, как поклонник европейского общества, хотел бы создать здесь демократическое гражданское общество, имеющее иммунитет к деспотическим идеям. Чтобы люди перестали жаждать этой садомазохистской «крепкой руки», которая может крепко выпороть. Меня интересовал «глубокий» читатель. Я видел таковым прежде всего умного человека: газета должна быть для умных. Мы живем в Казани, и я заинтересован в том, чтобы она была высокоинтеллектуальным городом хорошего международного уровня, чтобы у нас были доступны достижения мировой прессы.

- Можете назвать свое издание оппозиционным?

- Раньше газету воспринимали в штыки, как жестко оппозиционную, хотя мы просто, руководствуясь обычным принципом нормальной журналистики, давали высказаться всем. Если есть противник, то есть и сторонник какого-либо явления, если есть член татарского, то есть и член русского национального движения, есть те, кто выступает как за, так и против федерализма, и так далее. Столкновение мнений – это интересно. В последнее время нам помогает то, что исчезло нормальное телевидение: люди нуждаются в объективной информации и обращаются за ней к газете. Кроме того, наша интеллигенция привыкла читать. В начале девяностых эти люди испытали шок, теперь они начинают приходить в себя. У нас появилось очень много авторов, которых другие газеты просто боялись печатать. А мы шли на это. Нельзя сказать, что мы в фаворе у власти. Вроде мы не радикальная оппозиция, не кричим «Долой!», но, может быть, мы самое страшное для тупой власти – мы создаем умного гражданина.

- Многие считают, что ваше издание создано администрацией и даже финансируется ею.

- К сожалению, нет. Если бы это было так, я бы обошел все официальные издания – например, «Республику Татарстан» с ее бюджетной подпиской на 100 млн рублей. Госадминистрация настолько трусовата… Предохраняя власть от ошибок, мы оказываем ей неоценимую услугу, но они этого не понимают. Хотя читают. «Звезду Поволжья» с огромным удовольствием читает президент Шаймиев – как мне говорили, от корки до корки, и вообще, это единственная газета, которую он читает. У нас появилась масса читателей из истеблишмента. Парадокс, что внутри них самих сидит страх, раб, которого надо выдавливать, но даже они начинают рассуждать как-то по-новому. На них можно влиять с помощью газеты, представляющей профессиональные, хорошие, интересные доводы.
Власть и общество нуждаются в коммуникативности – постоянно жить в обществе, где человек человеку волк, невозможно. И здесь мы выполняем огромную социальную функцию, налаживая коммуникацию хотя бы между небольшими отрядами и враждующими кланами чиновников. Это помимо того, что народ начинает понимать: есть другая журналистика, не все сводится к примитивным инстинктам и обману. Хотелось бы жить не по лжи в солженицынском смысле, хотя я, может быть, больше поклонник Сахарова, которого видел, знал… Не все получается, мы работаем на несколько процентов от своих возможностей – но будем стараться.

- Но если, как вы говорите, администрация президента и другие госструктуры вас не спонсируют…

-…Более того, я часто их ругаю, одергиваю каким-то образом. Администрация? А что глядеть в рот администрации? Она сама часто бывает не права, иногда совершает самоубийственные поступки – чего ж на нее молиться? Я к ним отношусь сочувственно: власть – это такое большое бремя. В том же Путине и Шаймиеве я стараюсь видеть живых людей с их слабостями и недостатками. Это такие же слабые люди, как и мы с вами. Часто у них гораздо больше фобий, чем у рядового крестьянина. Ну что эти деньги, миллионы, миллиарды – они не делают людей счастливее. Деньги – это кабала. У меня, как человека религиозного, более ответственное отношение к деньгам. Надо понимать, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, и плата может быть несоразмерной тому, что в результате теряешь.

- Это точно. Но где же вы берете деньги на издание своей газеты?

- Во-первых, она хорошо продается: к пятнице люди звонят с жалобами, что не могут ее достать («Звезда Поволжья» выходит по четвергам. – прим. «Росбалта»). Во-вторых, есть подписчики и реклама, в том числе политическая. Наконец, есть спонсоры, люди, готовые давать под это деньги. Когда нас преследовало агентство «Татмедиа», люди просто приходили и приносили деньги - 5, 10 тысяч рублей. Средняя буржуазия, в принципе, понимает, что мы нужны. Может придти человек и сказать, что готов пожертвовать довольно значительную сумму. Когда газета не выходит неделю, начинается шквал звонков: что с вами случилось? не запретили ли вас? как вам помочь? Кстати, наша газета распространяется не только в Татарстане, но и в Башкортостане, буквально как «Колокол» Герцена. Был случай, когда мне звонили высокопоставленные чиновники администрации президента Рахимова с жалобой, что он не получил очередной номер и очень волнуется по этому поводу. Видимо, не прочитав свежий номер «Звезды Поволжья», он считает, что день прошел зря.

- Особенно сейчас, когда критические материалы о жизни соседней республики появляются практически в каждом выпуске.

- Раньше мы тоже публиковали много текстов о Башкирии. Нынешнее их обилие связано с отпразднованным в середине октября 450-летием добровольного вхождения Башкирии в состав России. Народ удивляется: сначала вроде как добровольно вошли, а потом почему-то стали обожествлять Салавата Юлаева, восставшего против центральной власти.

- Лозунг вашей газеты «За правду и Родину!» - вы сами придумали?

- Да. Я даже в какой-то степени являюсь автором названия политической партии «Родина». Когда ее создавали, названия еще не было. Я был помощником Сергея Глазьева. Три дня мы сидели в Подмосковье, шел мозговой штурм, и я придумал этот лозунг. В свое время у Глазьева был лозунг «За правду и порядок!», а у Лебедя - «За новый порядок!». Я резко критиковал лебедевский вариант, говоря, что это фашистский лозунг, с которым нельзя выходить на улицу, и сформулировал по-другому: «За правду и порядок!». Из него и получился «За правду и Родину!». Потом осталось просто «За Родину!», а уж из этого получилось название блока. Мне обидно, что сочинение таких лозунгов стоит очень дорого…

- …А им, выходит, досталось бесплатно. Интересно, что вы принимали в становлении «Родины» такое участие – ведь многие считают «Звезду Поволжья» изданием, «специализирующихся на антирусских и антиправославных выпадах». Я и сама так считала, пока не начала читать газету постоянно, а не от случая к случаю. Как вы прокомментируете такое мнение ряда читателей?

- У нас много людей, живущих как бы за железным занавесом, не признающими за другими права на иную мысль. Это огромная проблема, и с помощью нашего издания мы пытаемся пробить эту стену, иногда печатая эпатажные материалы. Они должны быть, чтобы заставить некоторых побывать в шкуре другого человека. Недавно известный драматург Туфан Минуллин рассказал, как, будучи в комитете по присуждению Ленинских премий, выступил против присуждения ее «Андрею Рублеву» Тарковского: мол, там же говорят – «пошел отсюда, татарская морда!». А я, говорит, татарин, и потому выступаю против. Ему объясняют: это же относится к событиям тех веков! Минуллин ответил: хорошо, я буду писать про тот век и напишу: «пошел вон, русская морда!». Как вы к этому отнесетесь? Его собеседники задумались…

Иногда, чтобы заставить людей думать, нужны более-менее радикальные, даже гиперболизированные методы. Мы, кстати, единственная газета, которая дает слово в том числе представителям радикально-православной позиции. Другие боятся, а мы считаем, что это естественные порывы людей, руководствующихся достаточно позитивной идеологией (Я два раза беседовал с Патриархом Алексием, и он произвел на меня самое положительное впечатление. Он очень продвинутый. Чувствую, что он хорошо разбирается в русских, особенно межнациональных проблемах. Церковь традиционно занимает консервативную позицию, но, мне кажется, он порой гораздо глубже и демократичнее, чем сама церковь. Он был бы, думаю, неплохой президент). Она есть, и ее необходимо показывать. Более того, идеология замалчивания таких вещей – гораздо более опасна, она прямо антигосударственна.

Да, у значительной части русского читателя есть все-таки психология превосходства и старшинства. После распада СССР они испытали колоссальный шок - это же было русское государство. Они ощущают это как глобальное поражение, но эту обиду нужно изживать. Загнанные внутрь фобии необходимо проговаривать, в противном случае они будут принимать психопатологические формы – может быть, даже в виде прямой агрессии и насилия. Так что в этом плане газета играет некоторую психотерапевтическую роль. Пусть люди спорят за круглым столом, а не кидают друг в друга камнями.

- В отличие от других изданий, где гороскоп запрятан на последних страницах, в «Звезде Поволжья» он вынесен на первую полосу. Для общественно-политической газеты это нетривиальный ход.

- Сам я гороскоп не смотрю (и, кстати, не пишу его, я не многостаночник, меня на политику-то не хватает). А раньше на первой полосе в каждом номере публиковались еще и стихотворения. Я считаю, что у нас не хватает поэзии в жизни, и это как бы задавало тон. Но после 5-6 лет издания хорошие стихи исчерпались. Классика кончилась, повторяться не хотелось. Хорошей поэзии до обидного мало. Зато я убедился, что Казань – очень поэтически сильный город. Очень интересный, но не развившийся с культурологической точки зрения. У нас много хороших писателей и поэтов, но они настолько в контрфазе к мэйнстриму, что совершенно им не воспринимаются.

И еще одна очень большая проблема: должно происходить взаимообогащение татарской и русской культуры, а у нас происходит расхождение. Татарская культура подавляет русскую, которая, я считаю, недофинансируется. Вот феноменальный казанский ТЮЗ, спектакли которого получили несколько «Золотых масок» - такого театра, может быть, и в Москве-то нет - но деньги туда не идут, а идут на что-то другое… На какой-нибудь хоккейный клуб тратится 70-80 млн долларов, а на фестиваль мусульманского кино «Золотой минбар» еле-еле наскребли 10 млн – и чуть не угробили, его чуть Кадыров к себе в Чечню не взял… Хотя, казалось бы – вложи сейчас нормальные средства в этот фестиваль, и завтра весь мир будет знать, что такое Казань, он станет вехой в мировой истории, а победа хоккейной команды «Ак Барс» во внутреннем чемпионате ничего в этом плане не принесет, и скоро ее все забудут. Мне не совсем понравился недавний «Аксенов-фест» - Министерство культуры проводит более интересные фестивали – но неплохо уже и то, что активная политика Минкульта заставила и мэрию что-то проводить. А то, что делает Минкультуры - гастроли Резо Габриадзе или театра Льва Додина – это просто гражданский подвиг.

- Есть у вас и другая прекрасная «фишка» - на последней полосе не редкость весьма откровенные произведения, посвященные, например, сексу. Жаль только, появляются они не в каждом номере.

- Для меня любовь вообще как бы исчезла из жизни. Горько наблюдать ханжество. Мы настолько закомплексованы и по-советски необразованны в любви! Это необходимо преодолеть. Любовь - прекрасное светлое чувство, в котором присутствует радость жизни, в том числе и плотской. Не надо ее низводить до уровня какого-то запретного плода. У меня стремление заставить размышлять и здесь тоже. Эта тема достаточно интересна для каждого человека. Я понимаю, что люди это прочтут, начнут примерять на себя, задумываться. Может быть, подобные материалы заставят их обратиться к другим проблемам. Ввиду того, что в газете мало места, приходится это порой переконцентрированно делать. Но в этом такая острота, изюминка… А потом, политика и любовь часто ходят рядом. Говорят же, что некоторые политики пытаются изобразить из себя сверхмачо. Недавно на встрече Путина со студентами Ростовского университета несколько сотен студенток восторженно кричали: «Какой он секси!». Тут что-то такое неосознанное… Я чувствую, что эти темы должны стоять неподалеку.

- Довольны ли вы своей работой? Что получаете взамен потраченных усилий?

- В целом наша профессия очень благодарная, особенно когда видишь, что действительно затрагиваешь в людях некие чувствительные струны. Хотя и очень измытывающая – отдыхать приходится мало, хорошие материалы – доставать с трудом, номера получаются неравноценными. Тратится много нервов. Мы прошли много судов, сам я стал седым. Зато у нас очень интересный, продвинутый читатель.

Наверное, это такая естественная поляризация – с одной стороны, благодарные читатели, а с другой - те, кто нас ненавидит и мечтает уничтожить. Вот агентство «Татмедиа» имеет бюджет в 800 млн рублей, а что толку? Нас читают в министерствах и ведомствах, театрах, институтах, районных администрациях, и очень многие говорят: мы не можем читать официоз. Для кого тогда он? Кому нужны эти тонны макулатуры, эти сотни миллионов растраченных денег? Как с этой ткачихой на предвыборном съезде «Единой России». Зачем ее выпустили? Чтобы дискредитировать Путина – или чтобы Путин таким образом дискредитировал «Единую Россию»? Как можно настолько потерять вкус? Это же все равно, что слушать откровенно фальшивое пение!

Жалко, что прессу в России низводят до уровня какой-то половой тряпки. Это рано или поздно аукнется. Я вспоминаю перестройку, когда многие журналисты в одночасье превратились из коммунистов в антикоммунистов, и думаю, что нечто подобное может произойти и в наши дни. Если прессу слишком долго давить, корпоративная журналистская этика этого не выдержит.

Наше общество страшно тем, что всего боится. У людей внутренний цензор, они внутренне несвободны. Я желал бы придать им внутреннюю свободу, наконец-то заставить их самих мыслить, самих принимать решения. Есть свобода казармы, где их принимают за тебя, и ты чувствуешь себя свободным от ответственности, примитивным таким существом. Но человек – существо сложное, и эта сложность должна в нем проявляться. Вкус к желанию мыслить.

Записала Яна Амелина, Казань