Кто нами правит: высшая политическая элита России от Ельцина до Путина (часть IV)

Борьба правящих элит России за власть к осени 1993-го достигла пика и превратилась, по сути, в гражданскую войну в умах людей по всей стране. Старая партийная элита и новая либеральная (во многом, впрочем, состоящая из «перекрасившихся» коммунистов) схлестнулись в центре Москвы в сентябре-октябре 1993 г. Россияне убивали россиян на глазах у всего мира в прямом эфире CNN.

«Семибоярщина»: политические элиты громят друг друга

Одной из главных характеристик состояния политических элит в посткоммунистической России является их постоянная борьба за полноту власти - не только внутри каждой из групп, но и между ними. После подтверждения президентского курса реформ весной 1993 г. на референдуме борьба крайне обострилась. Старая партноменклатура, заседавшая в Верховном Совете страны, избранном по однопартийным спискам еще при СССР, любой ценой пыталась удержать власть. Это можно было сделать при одном условии - свергнуть президента Ельцина, которому все больше и больше приходилось уступать набирающей силу части старого парламента, чтобы, таким образом, сохранить курс гайдаровских реформ и свои позиции.

К осени 1993 г. в стенах высшей законодательной власти России сложилась некая «семибоярщина», или своеобразный триумвират - союз лидеров политических элит в лице вице-президента России генерала Александра Руцкого, председателя Верховного Совета и бывшего Руслана Хасбулатова и министра безопасности РФ Виктора Бараникова. Несомненно, роль Юлия Цезаря в этом триумвирате играл вице-президент.

Накал политической борьбы между отдельными представителями высших властных эшелонов достиг своего апогея, когда разные ветви власти, призвав своих сторонников, начали в буквальном смысле слова громить друг друга. Сначала «триумвират» попытался захватить мэрию, информационное агентство ИТАР-ТАСС, послав затем своих сторонников на телевидение. Переговоры, с идеей которых выступила православная церковь, зашли в тупик, никто никому не хотел уступать.

Пролилась первая кровь. Президент Ельцин отдал приказ стрелять по «Белому дому» - зданию Верховного Совета России - из танков. Борьба старой и новой (в большинстве своем, «перекрасившейся» старой) российской элиты за власть, влияние и деньги шла в буквальном смысле не на жизнь, а на смерть. Но пострадали от нее, как водится, не сами элиты, а простые граждане. По официальным данным, во время локальной гражданской войны, развернувшейся в центре Москвы, погибли 160 человек. Но это только по официальным…

Многие из тех, кто и дальше продолжил править бал в Кремле и на Старой площади (а кое-кто и до сих пор продолжает), в те страшные для страны часы и дни, когда даже их личная судьба висела на волоске, и пальцем не пошевелили, чтобы предпринять что-либо для примирения. Своих детей и жен они предусмотрительно отправили подальше от государственных дач, а сами, по их же признаниям, «сидели на Старой площади и внимательно следили за развитием событий по телевизору». Никто из правящей элиты в ту ночь так и не появился на экранах телевизоров перед соотечественниками. Они не хотели рисковать, пока не стало ясно, какая сторона выигрывает в этой кровопролитной схватке за власть. Моралью посткоммунистическая элита, так же, как и коммунистическая, не была обременена.

Последовавший за горячим «выяснением отношений» у «Белого дома» президентский запрет на советскую власть и роспуск ее органов от Москвы и до Курил вызвали бурю протеста в сотнях местных - советских - органов власти. Однако вновь назначенные выборы в парламент постепенно утихомирили страсти. Еще бушевала оппозиция, еще кое-где отстреливались яростные противники президента, но уже сидела в следственном изоляторе бывшая советская элита бывшего Верховного Совета.

Первый раунд борьбы за передел власти в посткоммунистической России закончился. Начался второй - выборы и референдум по Конституции. Президент и правительство были намерены законодательно закрепить эмпирически сложившуюся ситуацию. В некоторой степени им это удалось - Конституция, значительно урезавшая власть законодателей и наделявшая большими властными полномочиями президента, была принята. Но результаты выборов в новый парламент вновь поставили перед разными группами политических элит все тот же старый вопрос о переделе власти.

Несмотря на подписанный своеобразный пакт о ненападении – «Договор об общественном согласии», который одобрили основные и второстепенные действующие лица политического театра страны, - словесные «перестрелки» между ними не прекращались.

Особенно упорствовала в своей борьбе за новый передел власти, а значит, и собственности, Дума - нижняя палата парламента. Экономические указы президента, а также указ о борьбе с бандитизмом депутаты восприняли как посягательство на их права. Отбив подачу президента, они немедленно, забыв про все разногласия, проголосовали за принятие «Закона о Конституционном Суде». То есть создали механизм, который должен был поставить на место самого президента, если он начнет превышать свои полномочия, ущемляя права думцев. В свою очередь, администрация президента нашла наиболее точный в российских условиях путь к лояльности депутатов: все блага, льготы и даже зарплату они стали получать в управлении делами президента.

Борьба политических элит в посткоммунистической России перманетна. И если на Западе высшую власть получают те, кто имеет собственность, солидный счет в банке, то в России все наоборот - на вершину власти многие приходят затем, чтобы разделить или отобрать то, что уже поделено другими, либо прихватить недоразграбленые еще лакомые куски государственной собственности. Власть в России стала для политических элит своеобразным Клондайком.

Политическая контрэлита всегда стремится к реваншу

C падением коммунизма и советов в России появилась никогда ранее не существовавшая в СССР политическая контрэлита, состоявшая из лидеров оппозиционных депутатских фракций в избранной после расстрела «Белого дома» Думе - коммунистов, либеральных демократов, аграриев. За исключением лидера ЛДПР Владимира Жириновского, остальные представляли собой бывшую партноменклатуру второго эшелона.

Существовала также группа оппозиционных лидеров, которые еще вчера входили в высшую правящую политическую элиту - лидеры поверженных Верховных Советов СССР и России Анатолий Лукьянов и Руслан Хасбулатов, бывший президент СССР Михаил Горбачев, бывшие руководители и члены правительства СССР, бывший вице-президент России Александр Руцкой, некоторые бывшие министры России, в том числе и экс-председатель КГБ. Все они, несомненно, жаждали реванша. И некоторые из них частично его взяли - посредством выборов, как, например, Анатолий Лукьянов, который стал депутатом Думы, находясь под следствием по делу ГКЧП-1. Первый же президент СССР, баллотировавшийся позже в президенты России, с трудом преодолел рубеж в 1%.

Очевидно, что понятия элиты и контрэлиты довольно условны, потому что процесс «переливания» из одного сосуда в другой практически непрерывен. И, конечно, состоять в оппозиции при многопартийной системе, свободных выборах и свободной печати - это совсем иное, нежели пытаться изменить страну при всеобщей партийной организации и партийной литературе в государстве. Многие из бывших партийных лидеров, обвиняя посткоммунистическую правящую элиту во всех смертных грехах, запамятовали, как сами они расправлялись с теми, кто осмеливался посягнуть на священные устои КПСС при ее безраздельном правлении.

Уже в средине 90-х, после трагических событий сентября-октября 1993 г., стало очевидно: никакого возврата к коммунистическому режиму быть не может. Бывшая правящая коммунистическая элита, пользовавшаяся десятилетиями льготами и привилегиями, государственным имуществом (машины, дачи, санатории, спецлечебницы и т.д.), использовала революционную ситуацию в стране для легализации своего положения новых собственников. В первой постсоветской Думе эта элита не столько стремилась восстановить идеологию, сколько снова властвовать в Кремле.

Но очевидно стало и другое: новые либеральные элиты так просто власть уже не отдадут. Именно в 90-х начала формироваться, а после выборов президента 1996-го фактически захватила в стране власть группа приближенных к президенту Ельцину («семья»), фактически приватизировавшая к этому времени всеми правдами и неправдами самые лакомые куски всенародной собственности. Битва за демократию не оставила камня на камне от промышленности, сельского хозяйства, социальной сферы. В стране наступил смутный период «семибанкирщины» в Кремле, сменивший «семибоярщину» в Думе. О дальнейших переменах в правящей политэлите страны, спасательной операции России под названием «преемник Ельцина», которую элиты поставили, по сути, на грань распада, - в заключительной статье.

Алла Ярошинская