Цирк под развесистым кедром

Знаменитую реплику Остапа Бендера «Торг здесь не уместен!» было бы сложно перевести на арабский язык при всем его богатстве. Редкий араб поймет столь нелепую фразу, тем более в Ливане, где культура торговаться при купле-продаже считается самой изощренной. Неумение воспримут с жалостью. Нежелание – с обидой. Щедрость – украшение мужчины, но он должен уметь дорого продать и дешево купить. Ливанская оппозиция месяцами торговалась, требуя за согласие с кандидатурой нового президента слишком много. Но даже там, где торг уместен, он не может продолжаться вечно.

Процесс торга по поводу избрания нового ливанского президента все время оставался за кадром, но голосование по его кандидатуре в парламенте должно было означать, что все политические силы, наконец, договорились. Пока что этого не произошло. Политические партии Ливана классифицируются, в первую очередь, по конфессиональному признаку: сунниты, шииты, друзы, христиане нескольких церквей. Но спора по поводу того, чьим будет президент, и быть не могло. По «Национальному пакту» 1943 года, он может быть только христианином-маронитом, точно так же как премьер-министр может быть только суннитом, а спикер парламента – только шиитом. Более того, почти с самого начала единственным кандидатом на пост президента был командующий вооруженными силами страны, генерал Мишель Сулейман. Все, что требовалось от парламента, – избрать его на единственный шестилетний срок двумя третями голосов.

Задача оказалась непосильной, несмотря на то, что ни одна парламентская фракция не имела ничего против кандидатуры Сулеймана. Все, даже радикальная шиитская оппозиция, считали ее компромиссной и оптимальной, не стесняясь об этом заявлять. Тем не менее, цирк с избранием президента продолжается уже 3,5 месяца. Без главы государства Ливан живет с 23 ноября. 10 раз голосование переносилось на конкретную дату, а в 11-й раз (дело было 28 декабря) конкретной даты даже не назвали. Сообщалось, что голосование состоится «на следующей неделе», но не тут-то было.

Согласие выражаем, но не даем

Тот факт, что оппозиция согласна с кандидатурой Сулеймана, еще не означает, что она приходит в парламент и голосует за генерала. Иными словами, наличие согласия не означает готовность это согласие дать. Почему? Потому что согласие – тоже товар, особенно в политике.

За места в парламенте и правительстве сунниты, шииты, христиане, друзы и алавиты не борются между собой. Кресла и портфели заранее распределены по принципу религиозного квотирования. Шииты в 24-местном правительстве могут получить лишь 5 мест, и, с их точки зрения, это не отражает реальный расклад сил в стране. Особенно они уверились в этом после войны шиитского ополчения (боевиков организации «Хизбалла») с Израилем.

В августе 2006 лидер организации Хасан Насралла заявил о победе, а уже в ноябре призывал проамериканское правительство Фуада ас-Синьоры уйти в отставку. Правительство этого не сделало. Тогда министры-шииты и один христианин покинули кабинет, а другого министра-христианина убили. Тысячи сторонников «Хизбаллы» устроили ас-Синьоре «майдан», но с тех пор прошло уже более года, а он по-прежнему возглавляет правительство. Развалить его, инициировав досрочные парламентские выборы (последние были весной 2005), шиитам так и не удалось.

В сущности, уже тогда ас-Синьора мог откупиться от прессовавшей оппозиции, выполнив единственное требование – наделив ее правом вето (даровав ей треть мест в своем кабинете). Слыша это, в Вашингтоне чувствовали, что ветер дует из Дамаска. Сирия вывела войска из Ливана весной 2005 года и тогда же лишилась просирийского премьер-министра (правительство Омара Карами ушло в отставку). Просирийская оппозиция и президент Эмиль Лахуд оставались ее единственными инструментами влияния на Ливан. Естественно, что ас-Синьора отказался дарить Сирии (а заодно и Ирану) возможность влиять на свое проамериканское правительство.

23 ноября 2007 истекал срок полномочий президента Лахуда, и просирийские силы в Ливане догадались, что у них появился реальный шанс заставить с собой считаться. 25 сентября, когда была предпринята первая попытка избрать нового президента, оппозиционеры попросту не явились в парламент, в результате чего не набрался необходимый кворум. Точно так же в августе 2007 оппозиция в турецком парламенте, бойкотируя голосование, не давала избрать президентом Абдуллу Гюля (единственного кандидата). В первом и втором туре нужен был кворум в 2/3 депутатов. Но по турецкому законодательству, если дело доходит до третьего тура, президента избирают простым большинством голосов присутствующих (именно так Гюля в итоге и избрали). В Ливане же такого механизма нет.

Торг уместен

Правящая коалиция оказалась перед необходимостью торговаться. Названная шиитами цена за согласие была высока, но предсказуема – треть голосов для министров от оппозиции. Ас-Синьора заплатить ее не мог. В большинстве случаев новая дата голосования назначалась еще до того, как наступала старая, поскольку исход заседания был предрешен заранее. Что интересно, союзники «Хизбаллы» – это не только шиитское движение «Амаль», но и христианское Свободное патриотическое движение (СПД), возглавляемое маронитом Мишелем Ауном. Бежавший от сирийских войск в 1990 году во Францию, он был яростным противником сирийской оккупации и смог вернуться в Ливан лишь после «кедровой революции» 2005 года. Сделав это, он, к всеобщему удивлению, отказался солидаризироваться с антисирийскими политиками, а в последние месяцы мешает выбрать единоверца президентом.

В Бейрут летали все, кто мог: заместитель госсекретаря США Дэвид Уолш, генсек ООН Пан Ги Мун, представители Египта и Саудовской Аравии. Несколько раз в Бейрут прилетал глава МИД Франции Бернар Кушнер, причем один раз он прибыл с коллегами из Италии и Испании. Все упомянутые герои последовательно беседовали с лидерами суннитов, шиитов (лидером движения «Амаль», председателем парламента Набихом Берри) и маронитов, однако прекратить кризис не удавалось. Ливану же подобные кризисы грозят повторением гражданской войны, но «Хизбалла» давно дала понять, что этим ее не напугаешь.

Глядя на то, как «страна кедров» все глубже увязает в кризисе, США и Франция обвиняли Сирию во вмешательстве во внутренние дела Ливана. С другой стороны, «Хизбалла» и СПД обвиняли в том же самом США. В Вашингтоне и Париже были уверены, что именно Дамаск, направляя своих ливанских союзников, мешает избрать Сулеймана президентом. «Хизбалла» и СПД заявляли, что США, руководя «антинародным» премьер-министром ас-Синьорой, мешают усилению оппозиции, препятствуя достижению национального консенсуса. Ливанский торг привел к тому, что 30 декабря Франция временно порвала с Сирией дипломатические отношения.

«Хизбалла», видя, что ас-Синиора требуемую цену все равно не платит, а страна обходится без президента, пообещала вывести сторонников оппозиции на улицы, если до 12 января (на эту дату намечено голосование) коалиция не пойдет на уступки. Эта угроза не столь страшна, учитывая, что год назад правительство ас-Синиоры подобное испытание на прочность уже выдержало. С другой стороны, Сирия прекрасно живет без дипломатических отношений с Францией, а Вашингтон оказывается не в состоянии влиять на Дамаск.

Утром стулья, вечером деньги

И все же торг, сколь бы уместен он ни был, вечно продолжаться не может. В случае с Ливаном объем поставки и цена изменению не подлежат, но ведь это не единственные параметры сделки! Когда продавец отказывается снижать цену, но все равно хочет продать товар, он может согласиться отдать стулья утром, получив деньги вечером. Таков оказался выход из ливанского кризиса.

В минувшую субботу в Каире министры иностранных дел 22 арабских государств приняли план, предполагающий на первом этапе «безотлагательное, безо всяких предварительных условий проведение президентских выборов». Глава сирийского МИДа также голосовал за этот план, а значит, Дамаск уже согласен на то, чтобы Мишель Сулейман стал президентом Ливана. С другой стороны, «Хизбалла» и СПД свое согласие даром не отдали: на втором этапе план предусматривает реорганизацию ливанского правительства. Из 30 министров 10 будут представлять правящую коалицию, а 10 – оппозицию. Глава французского МИДа Бернар Кушнер 7 января план одобрил, а значит, Париж уже согласен на то, чтобы треть ливанского правительства контролировала оппозиция.

Что важно, уцелела изобретенная французами ливанская политическая система, известная как «конфессионализм». Когда кризис казался безвыходным, ряд политиков предлагал пренебречь ею и избрать президента путем всенародного голосования. Это было бы равносильно перевороту в стране и обрекло бы Ливан на нестабильность. К слову, в Турции в аналогичной ситуации сам премьер-министр предлагал изменить конституцию с тем, чтобы президента избирал народ, а не парламент. Когда поправки в основной закон дошли до президента Ахмета Неждета Сезера, он наложил на них вето.

Определенные изменения в конституцию Ливана внесены будут. 49-ая статья основного закона страны запрещает баллотироваться на пост президента высокопоставленным государственным чиновникам (в том числе – командующему вооруженными силами) не только пока они находятся на посту, но и в течение двух лет после ухода с должности.

На внутриливанском уровне сделку, которой закончился торг, можно считать обоюдовыгодной. На геополитическом уровне Сирия проиграла Франции. Треть министров от оппозиции – это не треть просирийских министров. Христиане из СПД, являясь союзниками «Хизбаллы» и оппозиционерами, остаются антисирийскими политиками, ориентирующимися на Париж, где 15 лет скрывался от сирийцев Мишель Аун.

Максим Василенко