Чиновники закапывают историю

В стенах Петропавловской крепости обнаружены останки 112 мужчин и женщин, расстрелянных в годы Гражданской войны. Одним из погибших оказался герой русско-японской войны Александр Рыков, и исследователи даже нашли его потомков. Тем не менее, работать археологам приходится на голом энтузиазме: государство не выделяет деньги на исследования.

О том, что на территории Петропавловской крепости проводились расстрелы, писали в мемуарах еще Лихачев и Гиппиус. В 1989 году на Заячьем острове даже нашли скелеты 4-х человек, но тогда историки и археологи не придали этому большого значения. Гораздо больший интерес ученых вызвали находки нового времени. Когда в 2007-м на территории Петропавловской крепости прокладывали теплотрассу, строители обнаружили останки еще двоих мужчин, по-видимому, расстрелянных. А холодной зимой 2009-го группа археологов под руководством Владимира Кильдюшевского нашла еще 16 скелетов, и историки решили плотно заняться вопросом. При Государственном музее истории была сформирована рабочая группа для поиска и исследования захоронений.

Пока профессиональные археологи и волонтеры, в числе которых были петербургские студенты, копали землю Петропавловской крепости в поисках нетронутых коллективных могил, найденные скелеты передавали на экспертизу. И выяснилось, что все похороненные на Заячьем острове люди погибли во время Гражданской войны 1917-1923 годов, причем найденная прошлой зимой группа из 16 человек была расстреляна. Антропологическая экспертиза показала, что в этой группе были женщина, а также инвалид: одна из бедренных костей была вполне сформированным обрубком, а значит, задолго до расстрела ее обладатель уже ходил с протезом. Дело передали архивным работникам, и дальше история развивалась практически по законам детектива.

О том, что с объявлением Красного террора в сентябре 1918 года в Петрограде расстреляли сотни людей, было известно всегда, а списки жертв Гражданской войны публиковались в газете «Петроградская правда». Однако ни в ней, ни в доступных архивных документах не печатали место казней. Сотрудники ГМИ предположили, что одним из них вполне могла быть и Петропавловская крепость, и обратились к «Петроградской правде». Согласно спискам, в декабре 1918 года были казнены женщина и 15 мужчин, причем один из них — герой русско-японской войны Александр Рыков, потерявший ногу во время обороны Порт-Артура. Тем не менее, утверждать со стопроцентной точностью о том, что это именно Рыков, а найденные скелеты — останки остальных 15 человек, расстрелянных вместе с ним, было пока рано. К тому же исследователей испугало то, что на Митрофаньевском кладбище установлен мемориальный камень с фамилией Рыкова. Тем не менее, «Митрофаньевский союз» помог выйти на его внуков Ингу и Николая Крыловых. За дело взялись судмедэксперты.

«Вы, наверное, помните, когда шла речь об идентификации останков царской семьи, в музее Екатерининского дворца нашли жилет Николая II, — рассказал руководитель группы экспертов Вячеслав Попов. — Там подмышками были разводы пота, и по ним удалось определить генетический тип человека, который носил этот жилет. Здесь тоже перебирали много чего, и в разговоре выяснилось, что потомки Рыкова сохранили письма матушки».

По словам Попова, исследователи не хотели рисковать и взяли генный материал именно с обрубка бедренной кости — она с максимальной вероятностью принадлежала Рыкову. С клеевой ленты на марках и конвертах удалось выявить ДНК матери Крыловых и сопоставить с генным материалом культи. Результаты дали возможность утверждать, что Крыловы — потомки Рыкова на 99,3%.

Николай Крылов

«Когда я узнал, что найден инвалид, сразу заявил: это мой прадед, — рассказал потомок офицера Николай Крылов. — Когда сказали, что нет именно левой ноги выше колена, для меня все стало ясно и понятно, я позвонил сестре, она расплакалась. А то, что он был расстрелян в Петропавловской крепости, мы знали точно, знали, в какой день. Мы были абсолютно уверены, что это останки прадеда, но пришлось идти на эти научные изыскания. Я рад, что все подтвердилось».

По словам Крылова, его прапрадед учился в Морском корпусе вместе с Колчаком, и их послужные списки совпадают практически на 100%. Есть еще одно интересное совпадение — детство Колчака прошло в доме 3 на Большой Зеленина, и в этом же самом доме жил дед Николая Крылова. Путаница же с мемориальным камнем на Митрофаньевском кладбище связана с тем, что вписать фамилию офицера Николая Николаевича попросила покойная мать. Однако теперь останки кавалера орденов Святого Станислава III степени и Святого Георгия IV степени захоронят в родовой могиле на Новодевичьем кладбище со всеми почестями.

Тем не менее, радоваться результатам работы археологов историкам пока рано. Из 112 человек, найденных на Заячьем острове, идентифицирован пока только один, а полных списков расстрелянных нет нигде. В то же время все затраты на поиски, раскопки и экспертизы исследователям пришлось нести самим; чиновники на просьбы о помощи не откликнулись.

«Государство должно вмешаться, чтобы завершить начатое дело, — считает сопредседатель петербургского отделения ВООПИиК Александр Марголис. — Это дело трудоемкое и не самое дешевое. Хотя суммы, потраченные на раскопки и экспертизу, не сопоставимы с суммами, которые мы сжигаем во время каждого нашего городского праздника. Это ничтожная доля процента от затрат на те же «Алые паруса». Поэтому необходимо общественное давление на пока спящие власти. Я уверен, что задним числом чиновники будут говорить, что их вовремя не проинформировали и так далее».

По оценкам заместителя директора по научной работе ГМИ Юлии Демиденко, предварительная сумма, которая понадобится на идентификацию остальных расстрелянных, поиски их родственников и различного рода экспертизы, составляет 18-20 млн рублей. Месяц назад Фонд культурно-просветительских программ «Петропавловская крепость» по просьбе исследователей открыл благотворительный счет для сбора средств. Теперь историки надеются не на правительство, а на меценатов.

Александр Пушкаш, фото автора