России нет места в новой Ливии

В день смерти Муаммара Каддафи началась новая эпоха для Ливии. Для России же закончилось время надежд на многомиллиардные контракты в обмен на списание гигантского долга Триполи. Стало ясно, что в «новой» Ливии нашей стране места не будет.

«Нельзя потерять то, что не имеешь», - так прокомментировал «Росбалту» российские перспективы сотрудничества с Ливией президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский. «И в советские времена нас «выкидывали» из любой страны, которая понимала, что получила все возможное и настала пора подойти к «американской корове», - с сожалением констатировал он, отметив, что «американские, британские, французские доходы поддерживаются сетью военных баз и колоссальным объемом экономик». По мнению эксперта, ливийский долг был списан, когда стало понятно, что нам его никто не вернет, а ранее заключенные контракты теперь выполнять вряд ли кто-то будет.

«Газпром, который работает в Ливии в партнерстве с германской компанией, получит свой кусок, но через немецкую фирму. Америка напечатает для Ливии столько долларов, сколько им будет нужно. Но бессмысленно завоевывать симпатии ливийцев рублями или покупать для этих целей те же доллары у Америки», - отметил эксперт. Кроме того, по его мнению, нестабильность после устранения Каддафи в Ливии не закончится. «Гражданская война там как идет, так и будет идт. С Каддафи или без него», - сказал Сатановский.

На следующий день после известия о смерти Каддафи российская Госдума отказалась рассмотреть заявление по ситуации в Ливии или, хотя бы, выразить официальные соболезнования в связи со смертью. По мнению 79% читателй "Росбалта", принявших участие в голосовании на нашем сайте, гибель Каддафи - не что иное, как политическое убийство. Однако народные избранники решили промолчать, никак не отреагировав на уход из жизни хотя и свергнутого, но все же международно признанного лидера иностранного государства.

Последняя глава многолетнего исторического романа о российско-ливийских отношениях времен владычества Каддафи, таким образом, была дописана в тишине. Строго говоря, этот «роман» был завершен в марте 2011 года, когда в Кремле заявили, что считают Каддафи «живым политическим трупом, которому не место в современном цивилизованном мире». Таким образом, Москва фактически присоединилась к странам Запада, потребовавшим ухода ливийского вождя. После чего США и Великобритания, используя военную силу НАТО, начали активно «помогать» повстанцам, захватившим ранее власть на востоке страны.

Тогда, по словам некоего «кремлевского источника», президент России Дмитрий Медведев «с самого начала негативно воспринял действия властей Ливии», применявших жесткие меры подавления народных выступлений. Вместе с тем, в Москве до последнего момента колебались в отношении поддержки резолюции ООН по Ливии, которая, фактически, привела к падению режима Каддафи. Позже Дмитрий Медведев признался, что его западные «друзья и приятели» попросили поддержать эту резолюцию. Кремль дал соответствующую команду дипломатам и ввел санкции против Ливии. К слову, потом эти же «друзья-приятели» попросту «кинули» российского лидера, манипулируя документом СБ ООН в своих интересах.

А ведь еще несколько лет назад Россия и Джамахирия принимали политическую декларацию об укреплении дружбы и развитии сотрудничества. На практике это означало признание Москвой новой роли Триполи на международной арене - как непостоянного члена Совета безопасности ООН. В отношении к ливийской ситуации Дмитрий Медведев явно не прислушался к мнению премьер-министра Владимира Путина, которому удалось наладить с Муаммаром Каддафи весьма дружественные отношения. Именно после их памятных переговоров на высшем уровне в бедуинском шатре – в резиденции «Азизия» неподалеку от Триполи, в апреле 2008 года, два полковника смогли прийти к единому мнению в отношении урегулирования проблемы ливийского долга бывшему СССР.

Триполи признал сумму в $4,6 млрд, а в ответ Москва списала этот долг в обмен на новые перспективные контракты для российских компаний. Один из них - контракт «РЖД» на строительство 500-километрового участка железной дороги Сирт – Бенгази, общей стоимостью 2,2 млрд евро. Согласно договоренности, 70% необходимой техники и оборудования Ливия должна была закупить в России. Тогда меморандум о сотрудничестве также подписали «Газпром» и «Национальная нефтегазовая компания Ливии». Всего было заключено десять соглашений в сфере торгово-экономического и военного сотрудничества.

Что касается военной сферы, то информация о ней не афишировалась, но, по некоторым данным, ливийских военных интересовали новейшие образцы российских вооружений. В частности, вертолеты Ка-52 «Аллигатор», истребители Су- 35. Кроме того, речь шла о зенитно-ракетных комплексах «С-300» м «Тор М1», двух подводных лодках, а также запчастях к старым советским вооружениям, полученным Триполи в 1970-е - 1980-е годы.

После этого, уже в 2009 году, были заключены контракты на модернизацию на Уралвагонзаводе 145 советских танков Т-72 (их стоимость оценивается в $70 млн) и на строительство на Рыбинских судоверфях трех скоростных ракетных катеров проекта 12418 «Молния» ($200 млн). Как говорил осенью 2009 года замглавы «Рособоронэкспорта» Александр Михеев, поставки российского вооружения должны были составить до 50% всего ливийского военного импорта.

Перспективный ливийский рынок мог стать своего рода Эльдорадо для России. Однако этого так и не произошло. Уже теперь очевидно, что первыми в очереди на дележ ливийского рынка оказались США, за ними - традиционные экономические партнеры Ливии – Франция и Италия. Вряд ли можно назвать простым совпадением, что после известия о гибели Муаммара Каддафи лидеры Британии, Германии, США и Франции в режиме четырехсторонней видеоконференции обсудили развитие событий в Ливии. Пресс-служба Белого дома, распространившая это сообщение, не предоставила более полной информации, но можно предположить, что главы ведущих стран Запада говорили не только о политических перспективах ливийской государственности.

В Москве же спецпредставитель президента РФ Михаил Маргелов, неоднократно посещавший регион с посреднической миссией, говоря о путях выхода из кризиса, лишь указал на необходимость «переговоров ПНС с племенами, либералами, эмиграцией, представителями королевской династии и даже с уцелевшими каддафистами». А Западу он посоветовал «не спешить навязывать Ливии демократические нормы Совета Европы».

Отметим, что даже в начале восьмидесятых годов, в период наибольшего развития торгово-экономических, тогда еще советско-ливийских связей, СССР не был в числе основных торговых партнеров Ливии. В годы советско-ливийской дружбы двусторонний товарооборот составлял порядка одного миллиарда долларов. Теперь же у России вряд ли есть шанс войти число основных контрагентов «новой» Ливии.

Дмитрий Пановкин