Сентябрь 1993 года: вперед, к гражданской войне

«Росбалт» продолжает цикл материалов под общим названием "Навстречу Октябрю. 1993-2013", посвященный приближающемуся двадцатилетию самого острого политического конфликта в современной истории нашей страны.
Короткое российское лето 1993 года закончилось, и в сентябре большинство населения страны проводило время в садах и огородах, чтобы хоть как-то обезопасить себя на зиму от непредсказуемости новых демократических властей.

Погрязшие в разборках политики-депутаты все лето не покидали раскаленную Москву, опасаясь, что после каникул возвращаться будет некуда.

Жара, очевидно, подействовала и на парламентариев в регионах: свердловские законодатели провозгласили создание Уральской республики (просуществовала с 1 июля по 9 ноября 1993 года).

В Крыму в это время остервенело делили Черноморский флот, а группа депутатов Украины объявили ее новым ядерным государством. В Таджикистане демократия, закончилась, так и не начавшись: здесь закрыли едва прорезавшиеся оппозиционные газеты. В Риге, наоборот, судили омоновцев, которые незадолго до развала Союза штурмовали телецентр по приказу из Москвы.

Доллар в России вырос более чем в тысячу раз по сравнению с "застойным" советским курсом, а Центробанк не нашел лучшего момента для того, чтобы объявить гражданам об обмене денег.

А в это же время, накануне новой схватки за власть, президент России Борис Ельцин, обдумывая, как обыграть противников из Белого дома, по утрам с супругой собирал на Валдае грибы и чернику и играл в теннис со специально выписанным из Москвы советником по физкультуре и спорту.

Эмбриональные партии и движения, поддерживающие президента в его противостоянии с Верховным Советом России, заседали в чрезвычайном режиме, реагируя на всякий чих депутатов и оппозиции и посылая на Валдай депеши с требованием, чтобы Ельцин немедленно возвращался в Кремль. Они чувствовали себя как карамзинская бедная Лиза: обманутыми и покинутыми.

К сентябрю 1993 года, когда в средней полосе России наступил сезон копания картошки, противостояние в борьбе за власть вспыхнуло с новой силой. Рок событий уносил страну все дальше от мирного разрешения бремени двоевластия.

Новым фитилем стала «подача» от Ельцина: первого сентября 1993 года президент указом № 1328 временно отстранил от исполнения обязанностей вице-президента Александра Руцкого, который до смерти надоел ему своей критикой. Указ звучал как форменное издевательство: «в связи с проводимым расследованием (против Руцкого.- А.Я.) , а также в связи с отсутствием поручений вице-президенту».

Ответный пас получился не менее сильным - 3 сентября Верховный Совет направил в Конституционный суд ходатайство с просьбой проверить указ на соответствие Основному Закону, а до рассмотрения он приостанавливался.

Ситуация для команды президента усугублялась еще и тем, что она сама раскололась. На «силовиков» в Кремле во главе с давним соратником и главой Службы безопасности президента Александром Коржаковым, которые требовали от Ельцина немедленно распустить Съезд и Верховный Совет РФ специальным указом, несмотря на неконституционность такого действа. И на демократическую часть - во главе с руководителем администрации Сергеем Филатовым. (Позже до ушей президента доброжелатели донесут слух, что Филатов – агент израильской разведки «Моссад», и очень быстро его песенка будет спета.)

Часть сторонников президента, настаивающей на переговорном пути урегулирования проблемы двоевластия в стране, понимая, что форсирование событий с помощью нелегитимных указов чревато гражданской войной, оказалась изолированной от обсуждения и подготовки того самого знаменитого Указа №1400 с немудреным названием «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации».

Роль этого указа в судьбе страны трудно переоценить - его результаты мы пожинаем и сегодня. (Последние поправки в этот указ вносил уже новый президент в 2003 году). За простоватым названием документа маскировался слом всей политической системы новой старой России: Советы, как коммунистический атавизм, устранялись навсегда. Безграничные права и рычаги получал один человек - президент. Борис Ельцин.

Напомню, впервые проект указа № 1400 был вынесен на свет божий 12 сентября в бывшей горбачевской резиденции Ново-Огарево (где еще совсем недавно обсуждался новый Союзный договор, удушенный в зародыше). На эту конфиденциальную сходку Ельцин пригласил министров - иностранных дел Андрея Козырева, обороны - Павла Грачева, внутренних дел – Виктора Ерина, и. о. министра безопасности Николая Голушко, предсовмина Виктора Черномырдина, начальника службы безопасности Александра Коржакова и начальника главного управления охраны Михаила Барсукова.

Возможно, на том заседании кто-то и сомневался, что указ этот следует принимать (судя по поведению позже), однако вслух возразить никто не посмел.

Главная проблема, которая также обсуждалась, это - неразглашение до последнего момента планов Кремля, то есть внезапность («как нападение Гитлера на Москву» - шутили тогда посвященные).

Основная, как сейчас говорят, фишка заключалась в том, чтобы объявить о роспуске (фактически – ликвидации) парламентских органов навсегда именно в выходной день, а затем, если кто-то из депутатов «рыпнется» и решит собрать экстренное заседание, то просто их туда, в здание Верховного Совета, не пустить. Силой.

Окончательное решение об издании такого указа Ельцин принял 16 сентября – на секретном совещании в узком кругу своих «силовиков». Вдохновляли его на этот раз Коржаков, Барсуков и Грачев – на дальней даче в Завидово (заодно и славно поохотились).

Обсуждали детали и варианты на случай, если не все пойдет по плану, и Верховный Совет не захочет самораспускаться. Речь шла о том, чтобы отрезать от Белого дома все коммуникации, никого не впускать и не выпускать – до полной «сдачи» «противника».

Однако намерения заговорщиков разрушил не кто иной, как глава президентской администрации Сергей Филатов, которого президент, видимо, не доверяя, не счел нужным посвятить в свои планы по окончательному разрубанию гордиевого узла двоевластия. Филатов, узнав о таком вероломстве Ельцина, выступил резко против подписания указа. Кроме того, оказалось, что и силовые министерства, чьи руководители дружно кивали головами на секретном совещании в Ново-Огарево, вовсе не спешили разрабатывать совместный план действий на случай самого худшего варианта развития событий.

Готовы были к любому сопротивлению «хасбулатовщине», и яростнее всех поддерживали в этом Ельцина министр печати Михаил Полторанин, отставленный к тому времени госсекретарь Ганнадий Бурбулис, а также примкнувший к ним, смещенный Ельциным по требованию депутатов с поста и.о. главы правительства Егор Гайдар. Последний, по-моему, очень тогда испугался, что победа Хасбулатов закончится для него и его соратников скамьей подсудимых – за экономическую «шоковую» терапию без анестезии.

В общем, блицкрига, на который рассчитывали заговорщики, так и не получилось. День «Ч» был назначен на воскресенье, 18 сентября, но кто-то из участников совещания в Ново-Огарево (в Завидово – вряд ли) сдал-таки Ельцина, и депутаты на выходные дни почти в полном составе остались ночевать на своих рабочих местах.

Так, с самого начала, операция по сносу Советов в России пошла не по облегченному плану, на глазах превращаясь во все более жесткое гражданское противостояние. Страна, как и политическая элита, разделилась, и события накатывались, как снежный ком.

21 сентября в 19:55 председатель Верховного Совет Руслан Хасбулатов получил с фельдъегерской почтой из Кремля конверт с уведомлением о том, что с 21 сентября с 20:00 «прекращается деятельность Верховного Совета и Съезда народных депутатов». Сюрпризом для него это не стало – наоборот, событие было ожидаемо, и депутаты, к нему готовились.

В 20:00 Ельцин выступил по телевидению с обращением об издании указа № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» - о прекращении деятельности Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ. Немедленно были отключены связь, электричество, водоснабжение и канализация Белого дома. Внутренние войска МВД начали выставлять оцепление вокруг здания парламента.

В 20:15 президиум Верховного Совета во мраке, при свечах, принял постановление № 5779-1 «О немедленном прекращении полномочий Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина». К присяге в качестве и.о. президента был приведен вице-президент Александр Руцкой.

В полночь часов открылась VII (экстренная) сессия Верховного Совета с единственным вопросом: «О государственном перевороте в Российской Федерации». (Продолжалась почти нон-стоп до 19:00.)

В 00:25 22 сентября Руцкой приступил к исполнению обязанностей президента, отменив антиконституционный указ уже отрешенного Ельцина.

В 2:00, на основании заключения Конституционного суда (жив, курилка!), Верховный Совет принял постановление о прекращении полномочий президента Ельцина с восьми часов вечер 21 сентября 1993 года.

В Кремле тем временем царило гнетущее затишье и даже растерянность. Все ждали, что вот, сейчас, через час, утром, днем, вечером президент, наконец, соберет своих сторонников, чтобы объяснить тактику и стратегию. Все посоветуются, выслушают друг друга и составят план, что же предпринять, чтобы роженица (независимая демократическая Россия) не умерла при родах.

Счет на самом деле уже шел на часы, ситуация на глазах выходила из-под контроля, а Ельцин перестал даже появляться в Кремле! Во властных коридорах шептались, что на него навалилась тяжелая депрессия.

Стараниями приближенных «силовиков» (прежде всего, Коржакова) за несколько дней «Белый дом» на Краснопресненской набережной Москвы, где заседал Верховный Совет, был превращен в осажденную крепость. Но депутаты вовсе не собирались сдаваться. "И.о." президента Руцкой вел интенсивные радиотелефонные переговоры со всей страной, призывая на помощь своих бывших коллег, военных летчиков. Совсем не трудно себе представить, что могло случиться, если хотя бы одна эскадрилья тяжелых бомбардировщиков снялась с места и направилась в сторону Кремля!

"Чрезвычайный съезд" при свечах начал формирование нового правительства, которое, разумеется, обещало немедленно снизить цены на хлеб, молоко, мясо, лекарства и детское питание. Они хотели понравиться.

Руцкой подписал также указ о внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс. "Съезд" принял закон о смертной казни за действия, направленные на свержение существующего конституционного строя.

Это была своеобразная акция предварительного устрашения тех, кто колебался, к кому же примкнуть. Прежде всего, этот "закон" был ориентирован на армию и министра обороны Грачева, балансировавшего между Ельциным и своими «паркетными» генералами. Было ясно – с кем армия, за тем и победа.

У «исполняющего обязанности президента» России Александра Руцкого на нервной почве начался «директивный» понос. За первые сутки своего «правления» он направил в различные военные части два десятка распоряжений и постановлений с указаниями об их подчинении новому «министру обороны» Владиславу Ачалову и о немедленном направлении нескольких дивизий на помощь Верховному Совету.

В общем, у Ельцина выбора уже не было. Так же, как и у Хасбулатова с Руцким. Все коллективно переходили вброд Рубикон. Никто не хотел пятиться назад: амбиции и обиды побеждали здравый смысл. Только вперед - к гражданской войне.

Алла Ярошинская, член Президентского Совета в 1993-1999 годах

Перейти на страницу автора