Никарагуанский рецепт справедливости

«У нас все, как у вас в России. Да, формально мы демократическое государство, но никарагуанские власти всегда найдут способы расправиться с недовольными», - убеждает меня гражданин Никарагуа, профессор социологии университета Сан-Хосе (республика Коста-Рика) Хорхе Лопез. При этом сеньор Лопез все же признает, что в тюрьму недовольных не сажают и в стране существуют оппозиционные партии. «Но влияние оппозиции ничтожно, в реальности все контролирует лидер Сандинистского национального фронта освобождения, президент Даниель Ортега», - уверен социолог.

Все, с кем я говорил в Никарагуа (и сторонники, и противники президента страны), всегда подчеркивали, что сандинисты - отнюдь не коммунисты, и никогда не пытались создать общество такое же, как в СССР. Никарагуанские революционеры вовсе не собирались отказываться от капиталистической системы. После революции были лишь национализированы земли клана диктатора Сомосы, владевшего половиной земельных угодий страны.

Основная идея заключалась в создании государства с сильной системой социальной защиты, целями которой были поддержка бедных слоев населения, ликвидация неграмотности и бесплатная медицина. Значительные успехи в этом направлении, действительно, были достигнуты. Так, например, если до революции процент неграмотных был 50 %, то сейчас только 13%.

«Огромное значение мы придаем также защите прав женщин. Раньше в Никарагуа, как и в других латиноамериканских странах, был распространен культ мачо, а женщина традиционно считалась существом второго сорта. Мы уничтожили эту порочную традицию. Сегодня наши женщины водят машины, мотоциклы, занимают крупные государственные должности. Еще несколько десятков лет назад это было просто невозможно!», - говорит чиновник государственного комитета равенства полов Хулио Гонзалес.

«Да, система сандинистов далека от советской, но она достаточно сильно отличается и от системы управления в развитых западных странах. В Никарагуа переняли опыт ливийского лидера Муаммара Каддафи, разработанную им систему народных коммун (у нас их называют «советами власти граждан»), представляющих собой самоуправляемые минигосударства в государстве. Эта теория очень близка взглядам русского анархиста Петра Кропоткина», - объясняет в комментарии для «Росбалта» профессор Хорхе Лопез.

Наиболее успешно идеи Кропоткина воплотил в Никарагуа священник-реформатор, поэт, скульптор и сандинист Эрнесто Кардинал. В 1960-е годы он приехал на никому неизвестный остров Солентинаме на озере Никрагуа и был поражен, как бедно живут местные индейцы. Эрнесто Кардинал построил на острове церковь, открыл библиотеку и научил местных жителей писать картины в стиле примитивизма. Идея оказалась очень успешной, Картины «дикарей» с далекого тропического острова пользовались огромным успехом в салонах Европы и Америки. Жители стали жить процветающей коммуной, все местные проблемы решали на общих собраниях и никогда не оставляли друг друга в беде, а Эрнесто Кардинал даже написал «Евангелие от Солентинаме».

Увы, столь чистый эксперимент получался далеко не всегда. И, может, не случайно Эрнесто Кардинал, побывавший министром культуры в первом сандинистском правительстве, впоследствии разочаровался в Даниеле Ортеге и обвинил его в сталинских методах правления. «В реальности Советы власти граждан не являются никакими коммунами, это лишь великолепный инструмент тотального контроля властями повседневной жизни граждан», - убеждает Хорхе Лопез.

Негативно господин Хорхе Лопез оценивает и помощь Советов власти граждан беднякам. « Во главе советов власти, как правило, ставят необразованных бедняков. Такие люди часто сумасбродны и упиваются своей властью. Процветает просто бешеная коррупция, львиная часть денег, которые власти выделяют на помощь беднякам, оседает в карманах глав Советов власти граждан. В то же время какая-то часть денег, действительно, раздается нуждающимся, но взамен от них требуют беспрекословной преданности Советам. Так рождается диктат черни!», - сетует профессор.

То, что описывает социолог, очень похоже на ситуацию в Венесуэле. Правительство этой страны раздает небольшие пособия беднякам, живущих в трущобах крупных городов. Этих денег хватает на то, чтобы не умереть с голода. В результате многие и не пытаются искать работу, предпочитая заниматься грабежами.

Как- то покойный венесуэльский лидер Уго Чавес произнес ставшую крылатой фразу: «Если у тебя нет завтрака, то возьми его у соседа». Сегодня этот лозунг успешно претворяется в жизнь. Преступность в стране просто дикая. Без преувеличения все мои американские знакомые, побывавшие в Венесуэле, были ограблены. Причем, очень часто это делалось по прямой наводке полиции. С одним моим приятелем произошел и вовсе анекдотичный случай. Воры вскрыли его машину, а когда он пришел в полицейский участок, то увидел, что стражи порядка уже ходят в вещах из его багажа. При этом полицейские ничуть не смутились, а посоветовали американцу убираться, пока у него не нашли наркотики.

Справедливости ради, стоит отметить, что ситуация в Никарагуа все-таки существенно лучше. Преступность здесь одна из самых низких в Латинской Америке.

Авторитарность Даниэля Ортега, как убедился корреспондент «Росбалта», отнюдь не раздражает низы общества, среди бедняков (80 % населения страны живет меньше, чем на два доллара в день) президент очень популярен. Даже западные политологи признают, что экономическое положение в стране улучшается, а инвестиционный климат здесь один из самых благоприятных в Центральной Америке.

Социальное напряжение в Никарагуа существенно меньше, чем в других странах региона. Так, например, в Гондурасе, Гватемале и даже в относительно благополучной Мексике местные жители почти не скрывают своей зависти к «зажравшимся гринго» (белым иностранцам) и не считают зазорным любым путем получить с них деньги, если не грабежом, то хотя бы попрошайничеством.

Возможно, это связано отнюдь не с государственной политикой, а лишь с национальными особенностями никарагуанцев, но, в отличие от других стран региона, здесь мне не приходилось видеть клянчащих деньги детей, а таксисты и официанты всегда до копейки давали сдачу. Никарагуанцы, как правило, не только приветливы и дружелюбны, но и выглядят внутренне умиротворенными. Контраст с соседними Гондурасом и Гватемалой, где на лицах людей читается изматывающая борьба за выживание, просто поразительный.

В советские годы я был убежденным антисоветчиком и горячим противником любых «коммунистических» режимов. Однако, поездив по развивающимся странам, я стал склоняться к мысли, что в отсталых государствах левые режимы могут реально облегчить участь населения. Так, например, в Доминикане едва ли не половина женщин вынуждена заниматься проституцией – для них это единственный способ прокормить своих детей. В стране очень высокая неграмотность, и чудовищная преступность. А ведь по всем показателям, до прихода к власти на Кубе Фиделя Кастро, эти две страны были очень похожи.

Вообще, опыт социалистической Кубы времен СССР достаточно успешен. В стране была уничтожена неграмотность, а продолжительность жизни была одна из наиболее высоких в Латинской Америке. Если не учитывать ничтожную прослойку зажиточных латиноамериканцев, то кубинцы жили лучше, чем в большинстве стран региона. В целом Куба была гораздо свободнее, чем СССР. Так здесь, например, никому и в голову не приходило преследовать представителей авангардного искусства, многие западные книжки, запрещенные в СССР, на Кубе проходили в университетском курсе литературы. Репрессии же Фиделя Кастро против врагов были просто ничтожны, если сравнить, что делали со своими противниками правые режимы в странах региона.

Другое дело, что, как показывает опыт той же Кубы, сомнительно, что левые режимы в Латинской Америке в состоянии выжить без помощи СССР и при продолжающемся давлении на них со стороны США.

«Кубинский опыт уникален, потому что удачно совпали готовность СССР финансировать Кубу из геополитических соображений и фантастическая способность Фиделя брать у кого угодно в долг без отдачи», - заявил «Росбалту» долго живший на Кубе журналист и исследователь Латинской Америки Михаил Кукушкин.

Эти новые реалии прекрасно понимают лидеры левых режимов Латинской Америки. Несмотря на «антиимпериалистическую» и антиамериканскую риторику, большинство из них пытаются по возможности не раздражать Вашингтон в принципиально новой после распада СССР ситуации. Тот же Даниэль Ортега, несмотря на свое «антиимпериалистическое» фрондерство, беспрекословно выполняет все предписания Международного валютного фонда, а по товарообороту США вновь занимают первое место среди торговых партнеров Никарагуа.

Игорь Ротарь, Манагуа. Фото автора

Перейти на страницу автора