"Я не ожидала такой любви Украины к себе"

- Как проходил кастинг на британский «Х-фактор»?

— Половину отсеяли на первом этапе: нужно было 15-20 секунд спеть а капелла, решение принимали педагоги по вокалу. В следующем туре требовалось выступить перед двумя продюсерами. Они смотрят, как ты выглядишь, слушают твою историю. Ты должен быть интересным, чтобы люди потом за тебя голосовали. Последним этапом предкастинга был филминг, запись выступления: ты говоришь и поешь на камеру — слушают тебя продюсеры, которые отвечают за музыкальную сторону шоу. Они тоже говорят, берут тебя или нет. Мне сказали «да», однако филминг просматривает и дирекция канала. Еще не точно, но есть большая вероятность, что я попаду на телевизионный кастинг. Он состоится с 15 по 19 июля.

- Почему вы решили поехать на отбор?

— Я давно хотела попасть в английский проект, хочу развиваться в Европе. Года два назад отправляла заявку, но так и не получила ответа. Зато сейчас прислали приглашение. Возможно, увидели мои выступления на украинском шоу, а у меня в июне как раз были свободные дни. В Англии очень понравилось: к каждому участнику относятся доброжелательно, атмосфера располагает, чтобы ты раскрыл свой талант. Двери кастинга не закрываются, пока не прослушают последнего человека.

- В России не так?

— У нас бывает, что стоишь в очереди с самого утра, а жюри устало под вечер, поэтому кастинг заканчивается либо до следующего дня, либо до следующего года. А все участники тратят свои деньги: люди приезжают в Москву из Самары, Новороссийска и других городов, проводят два или три дня в ожидании и даже не попадают внутрь! На время съемок участникам проекта тоже не предоставляется никакая материальная помощь. Как-то для «Главной сцены» ставили номер, я потратила неделю, провела все это время в Москве, а потом вдруг нам сказали: номер решили не выпускать в эфир.

Если вернуться к кастингам, то члены жюри в России обычно сидят с насупленным видом, все серьезные, важные, с выражением лица «ну давай, удиви меня». У нас надо стену проломить, чтобы что-то показать. Если попал на просмотр вечером, а судьи уставшие, то тебе могут нагрубить или не дослушать. Более того, сколько раз была в Москве на предкастинге, всегда был допотопный, ненастроенный микрофон и отвратительный звук. Нужно было все время думать, как бы так напрячь связки, чтобы тебя услышали.

А вот на Украине все было очень хорошо организовано. На шоу я провела два с половиной месяца и ни копейки не потратила: мне было предложено проживание, транспорт. Когда прилетела на кастинг, меня встречали в аэропорту.

- Какие люди попадают на шоу?

— Например, «Х-фактору» интересны непрофессиональные певцы, люди а-ля хирург или стоматолог, у которых есть талант и которые хотят на сцену. То есть это не конкурс, в котором отбирают супервокал. Тех, кто приходит с мыслью «я такой крутой профессионал, у меня три октавы диапазон», дальше второго тура не пускают. Много раз видела, как очень сильные вокалисты не проходили дальше, а вместо них брали людей с богатым внутренним миром и мечтой, чтобы зрителям было интересно за ними наблюдать. Сложно сказать, правильный это подход или нет.

- В «Голосе» вы вылетели на стадии слепых прослушиваний. Почему?

— Прослушивания разбиты на три дня. Если ты попал в первый или второй, то есть больше шансов, что пройдешь дальше. Дело в том, что один из членов жюри может набрать себе команду за день. У другого к твоему выступлению останется два места, а третий, может, ищет определенного мальчика. Ребята, которые выходили в последний день, заранее знали, что в шоу они не попали, потому что места уже заняты. Можно рассчитывать только на то, что тебя покажут по ТВ.

Мне немного не повезло с песней. Я хотела более сильную вокальную песню, но мне сказали, что будет много иностранных вещей и посоветовали русскую — песню Алексея Романова «Снилось мне». Это хорошая концертная песня, но под нее нужна нормальная аранжировка, ее не сделали. Никто в итоге не повернулся. Приятно, что потом не облили грязью, как они любят.

- Когда смотришь эти шоу по телевизору, многие моменты кажутся спродюсированными. Даже то, как судьи реагируют на участников.

— На выступление тебе дается один шанс, а все остальное много раз переснимают. Есть продуманные моменты: судьи объективны, но где-то могут специально покритиковать, чтобы зритель за этого исполнителя больше вступился. Я много раз такое замечала. Смотришь и думаешь: «Ну зачем это говорить, это неправильно». А потом видишь, что люди начинают сильнее поддерживать.

- Сезон украинского «Х-фактора» как раз запомнился вашим конфликтом с одним из судей, певцом Иваном Дорном: он критиковал почти каждое ваше выступление, требовал перестать копировать западных поп-звезд. Это была постановка?

— Нет. Если честно, сначала у нас была неприязнь друг к другу, мы очень много спорили. Съемочная группа, судьи ждали, как же мы будем общаться. За нашу историю с Ваней в итоге ухватились. Дальше во время эфиров он придерживался ее, показывал, что мной недоволен. Ближе к финалу мы помирились и не захотели продолжать это.

На шоу мне хотелось спеть фанк, подурачиться, как Ваня Дорн. А из меня лепили типаж дивы: на сцену поставят, в платье оденут, медленную песню дадут, и стой — завывай. Мне близок этот стиль, но я бы могла показать себя с разных сторон. Были и песни, которые я не очень хотела исполнять, но раз сказали, значит поешь и надеешься, что за тебя проголосуют.

- Вы участвовали в «Х-факторе» в разгар российско-украинского кризиса. На вас отразился этот конфликт?

— Я не ожидала такой любви Украины к себе, меня очень многие поддерживали, появилось много фанатов. Конечно, были люди, которые высказывали очень большие гадости. Мне писали: «Хоть бы тебя, москальку, расстреляли или сожгли на костре». Я не понимала, откуда такая злость, что именно я сделала. Разве я на танке приехала? Но еще раз повторю, было очень много людей, которые поддерживали. Там нормальные, адекватные люди, которые все понимают.

В России тоже очень многие удивлялись, не понимали, зачем я поехала. Мама с папой очень переживали — я же говорила, что просто еду на конкурс. Доходило до того, что мама писала: «Леся, у вас Майдан горит, у вас стреляют». А я была в центре Киева и видела, что все гуляют и отдыхают. Я объясняла, что война на западе, а не в Киеве. Надо понимать, что в России по телевизору показывают одно, а на Украине — другое.

- Участие в шоу помогло вам в профессиональном плане?

— Очень помог «Х-фактор». Сначала я на Ваню Дорна сильно обижалась, не понимала, почему он не хочет просто работать со мной. Вместо этого он все время твердил: «Ты очень круто выступаешь, но это не ты, это Кристина Агилера, Уитни Хьюстон, это их движения». Пытался сказать, что если хочешь добиться чего-то, надо не просто бегать по конкурсам и показывать себя, нужно еще и найти себя. Пока я себя не нашла. Если сейчас я дам послушать свою авторскую песню, мало кто скажет, что это Олеся Матакова. Но после шоу все отметили, что я стала лучше и проще петь. Раньше я с первой песни давала жару, с первой ноты открывала все карты. Теперь научилась правильно распределять энергию, открываться постепенно. На концерте стало интересно, что я еще могу показать. Если честно, я это не сразу заметила. А вот музыканты, которые со мной работали, сказали, что я стала лучше.

- Шоу дают исполнителям возможность старта?

— Не всегда. Очень часто они ломают изнутри. На шоу ты периодически делаешь то, что надо каналу, а не то, что ты хочешь. Раз это конкурс, борьба между участниками, переживания очень сильно изнашивают. Многие после шоу в себе разочаровываются. Если раньше можно было питать иллюзию, что тебя, такого классного, заметят, то в какой-то момент становится понятно, что ты никому не нужен. Разве что улыбнется удача, если ты все будешь делать правильно. У меня после шоу появилось приглашение из США, куда я сейчас хочу поехать. В России тоже заметил один продюсер, но ему потом что-то не понравилось — отказался от сотрудничества. Я не расстраиваюсь.

- Как обстоят дела у других участников проектов, с которыми вы знакомы?

— Все ездят по концертам, выступают на благотворительных мероприятиях, их приглашают на какие-то передачи. Все молодцы и стараются, но супервыхлопа после шоу я давно не видела. Был Антон Беляев, которому телик дал возможность «выстрелить». После «Голоса» со своей группой Therr Maitz он поколесил по стране, а сейчас выступает с одноразовыми концертами — не так плотно, как раньше. Людям постоянно нужно что-то новое, поэтому проходят все новые, новые и новые шоу. Обычно коллектив «выстреливает», известен два-три года, а потом все зависит от того, как ты успел за это время собрать аудиторию.

Продолжение интервью читайте здесь.

Беседовал Петр Трунков

Проект реализован на средства гранта Санкт-Петербурга