"Мы работаем над лекарством от атеросклероза"

На базе ИТМО в Петербурге работает лаборатория «Растворная химия передовых материалов и технологий». Ученые, занятые в этом проекте, создали искусственные сосуды, не подверженные образованию тромбов, магнитный ранозаживляющий материал, новую быстротвердеющую пену для тушения пожаров и ряд других проектов.

Заведующий лабораторией, кандидат химических наук Владимир Виноградов рассказал корреспонденту "Росбалта" о том, что делать, чтобы разработки ученых не пылились на полках, испортились ли отношения в научном сообществе из-за сложной политической ситуации и что препятствует утечке умов за границу.

- Как давно возникла лаборатория на базе ИТМО?

- Юридически два года назад, но нам нужно было сделать ремонт и все подготовить. Поэтому фактически мы работаем чуть больше года.

- В ней работают только молодые ученые?

- У нас два руководителя - я и кандидат химических наук Александр Виноградов. Наши ученые - студенты, магистры, аспиранты. Они как раз и занимаются разработкой всех проектов на базе лаборатории.

- Вы принимаете для работы в лаборатории студентов из других вузов города?

- Мы готовы принять на своей площадке ребят из любых вузов, при этом желательно, чтобы у кандидатов было образование в сфере химии, чтобы нам не пришлось их учить азам. Еще одно важное требование - владение английским языком (это, кстати, многих подкашивает - не все молодые исследователи хорошо знают иностранные языки). Но в современной науке без этого никак - ведь мы взаимодействуем с коллегами по всему миру.

Самое интересное, что ИТМО - не химический университет. Все сотрудники лаборатории прибыли из разных вузов страны. У нас работают ребята из Томска, Новосибирска, Перми, Челябинска и других городов.

- В СМИ широко известно о двух изобретениях, сделанных в вашей лаборатории - речь идет о разработке искусственных сосудов, которые рассасывают тромбы, и о технологии по тушению пожара, основанной на твердеющей пене. Над какими еще проектами сейчас ведется работа?

- Мы только что опубликовали работу о создании голографических изображений при помощи обычного струйного принтера. Автор - аспирант ИТМО первого года обучения Александр Яковлев. Дело в том, что сегодня не существует технологии для быстрого и простого производства голографической продукции. Создание голографии на дензнаках, на паспортах и других документах - это сложная, длительная и дорогостоящая процедура. Она состоит из нескольких стадий. А мы изобрели инновационные чернила. Их можно заправлять в обычный струйный принтер. При этом принтер даже не ощущает, что это не обычные чернила. Технология очень проста. Вы создаете на компьютере изображение, вставляете в разъем для бумаги пластиковую подложку и запускаете печать. На выходе - голографическое изображение. Наше изобретение меняет отношение к голографии и делает ее общедоступной. Этим проектом заинтересовались рекламщики. Ведь можно будет напечатать голографические рекламные материалы. Такой банер будет привлекать внимание. Нам уже поступили предложения об использовании проекта для создания рекламы.

- Какими еще проектами занимаетесь?

- Помимо сосудистых имплантатов, о которых вы упоминали, мы разработали магнитоуправляемое тромболиптическое средство. Тромбоз - гигантская проблема, являющаяся основной причиной смертности во всем мире. Тем не менее нехирургические способы борьбы с ним развиты весьма слабо. Клапаны сердца, как и вообще любые инородные конструкции в сердце, подвержены тромбозу. Бороться с этим сложно. Разработанное в нашей лаборатории средство можно вводить внутривенно и при помощи магнита доставлять прямо в область тромба, разрушая его без хирургических вмешательств. Оно локализует проблему в той области, где образовался тромб.

Это прорыв - таких систем раньше не было. Инвестор уже выделил нам деньги на этот проект. За два года мы планируем подойти к клинически опробированному прототипу. Если испытания пройдут успешно, скоро мы сможем выйти на рынок с этим изобретением.

Вообще перед нами стоят очень амбициозные цели. В ближайшие пять лет будет вручена Нобелевская премия за разработку лекарственного препарата по удалению атеросклеротических бляшек. В настоящий момент такого средства нет. А ведь 30% смертей происходят именно из-за этого. Это парадокс: мы живем в XXI веке, знаем основную причину смерти в мире, а лекарства не существует.

Но мы делаем основные шаги в этом направлении. Уже есть положительные результаты - нам удалось добиться расщепления атеросклеротических бляшек. В долгосрочной перспективе мы хотим выйти на прототип такого препарата.

- Надеетесь получить Нобелевскую премию?

- Нет. Мы пытаемся создавать нечто актуальное, востребованное на рынке. Мы существуем на деньги налогоплательщиков и хотим выдавать наукоемкий продукт, который бы привлекал инвестиции в Россию и помогал развитию нашей науки.

Вот, к примеру, у нас есть направление, связанное с белками. Не секрет, что ферменты - основа жизни человека. Мы захотели есть, почувствовали запах, моргнули - все это работа белков в системе организма. Но белки - нестабильные соединения. Никто не знает, как вернуть им жизненную активность, если они разрушаются, как повысить их работоспособность. Мы в этом направлении работаем, предложили новую систему по ренатурации белков. Опубликовали исследования в журнале Nature Publishing Group.

- Над каким количеством проектов сейчас работает лаборатория?

- Всего у нас где-то 14 проектов реализуется - в таких направлениях, как медицина, оптика, электроника, секьюрити, пожаротушение.

- Мы сейчас говорим об исследованиях в абсолютно разных сферах - от пожаротушения и голографической печати до медицины. И все это - в условиях одной лаборатории. Как эти проекты связаны между собой?

- Направления действительно разные. Но общее у них есть - все это разработки в области растворной химии. Все наши технологии развиваются в растворах, работа ведется на наноуровне. Мы можем контролировать рост любой наночастицы, ее свойства, форму. Можем собирать ансамбли, архитектуры элементов в растворах.

- Многие изобретения российских ученых пылятся на полках в НИИ. Зачастую это происходит потому, что не хватает промежуточного звена по продаже технологий на рынке. Как вы решаете эту проблему?

- Вы правы, должны быть люди, которые будут продвигать проекты. Мы уже объявили конкурс среди студентов-экономистов, предложили им поработать с технологами, разработать бизнес-стратегию по выведению наших проектов на рынок. Это должно хорошо сработать - ведь у студентов разные компетенции. В данном случае не один ученый будет заниматься несвойственными ему вещами, а группа специалистов будет разрабатывать комплексный вопрос, как вывести технологию на рынок. А значит, мы можем рассчитывать на успех. Мы хотим и дальше работать по такой модели. Считаю, что и другие лаборатории не должны стесняться привлекать к работе экономистов и маркетологов.

Кстати, мы думаем сейчас над запуском стартап-компании на базе вуза, которая будет выводить на рынок все коллоиды, которые мы стимулируем и развиваем.

- Вы используете в своей работе опыт зарубежных лабораторий?

- Я два года работал в Израиле, а мой коллега Александр Виноградов, заместитель руководителя лаборатории, приехал из Германии. Я, если честно, уже не планировал возвращаться в Россию. Но нам предложили здесь организовать международную лабораторию и выстроить все так, как бы мы хотели. Разумеется, мы привлекаем западный опыт. Но невозможно создать лабораторию по законам Германии или Израиля в России. Мы используем какие-то элементы этих разных систем и делаем свое.

- Можно ли говорить об изоляции российского научного сообщества из-за напряженной политической ситуации?

- Мы этого не наблюдаем. У нас пять научных проектов - с Канадой, Израилем, Швецией, Македонией. Мы без проблем общаемся с нашими партнерами, публикуемся в топовых журналах и никакой блокады не почувствовали ни разу. Я думаю, что если мы будем работать хорошо, писать качественные статьи, от нас не отвернется мировое научное сообщество.

- Не боитесь утечки умов за границу? Все же это одна из наиболее острых проблем в нашей стране.

- Наши ребята не чувствуют сильной необходимости в том, чтобы уезжать за границу. У них есть возможность зарабатывать деньги в России - для этого мы привлекаем инвесторов. А на фундаментальную науку получаем государственные гранты. Поэтому зарплата разработчиков сравнима с зарплатами сотрудников ведущих вузов. Бывает, что ребята хотят поехать работать в Германию. Они приходят к нам, говорят о своих планах. Работают у нас, получают необходимый опыт и уезжают. Но мы всегда знаем об этом заранее. И мы понимаем, что можем предложить им большее.

Беседовал Василий Юровский

Материал опубликован в рамках проекта "Нобелевское измерение", посвященного проблемам модернизации страны и роли в этом процессе науки и научного сообщества.