Смертная казнь и выборы

В России вновь пообещали вернуть смертную казнь. Момент для этого, безусловно, выбран идеальный. На фоне терактов в Брюсселе и приближающихся парламентских выборов в России депутат Госдумы от ЛДПР Дмитрий Носов заявил в СМИ, что готовит законопроект об отмене смертной казни для террористов, их пособников, а также наркодилеров-иностранцев.

«В настоящий момент я работаю над законопроектом о введении смертной казни для террористов. Я считаю, что надо действовать по методу СССР или Израиля. Никаких переговоров не вести, только смерть для террористов», — цитирует Носова агентство РИА Новости.

Строго говоря, первое впечатление от подобного заявления — это то, что его автор не в ладах не только с уже существующим российским законодательством, касающимся этой темы, не только с его применением на практике, но и с элементарной логикой. Во-первых, российские официальные лица и так много раз заявляли, что никаких переговоров с террористами не ведут. Во-вторых, на деле, сколько бы такие устрашающие заявления не звучали, по факту переговоры с террористами все равно проводятся. Например, если захвачены заложники — женщины и дети. Так что суровое поигрывание мускулами, пыль в глаза для широкой публики это одно, а реальность — другое.

В-третьих, что значит формулировка: «переговоров не вести, только смерть для террористов»? Для электората звучит, конечно, волнующе, но опять-таки, по факту: решение о том, вести переговоры или сразу же попытаться начать силовую операцию, в каждом конкретном случае остается за компетентными органами — в зависимости от обстоятельств и мнения верховной власти.

В любом случае варианты действий рассматриваются только в отношении тех террористов, в руках которых оружие, которые представляют собой реальную военную силу, где-то забаррикадировались и, возможно, захватили заложников. Применять же смертную казнь (если она и впрямь будет возвращена, что маловероятно) или не применять — это прерогатива суда, а не спецназовцев. Последние пресекают действия вооруженных людей, а суд выносит приговор в отношении подсудимых, которые обычно уже являются заключенными, а значит, точно оружия в этот момент не имеют.

То есть законодатель и, между прочим, член профильного комитета Госдумы по безопасности, путает боевую операцию против вооруженных людей и суд. Предложения же казнить пособников террористов, вообще шедеврально, поскольку понятие «пособник» весьма растяжимое, а в российском законодательстве растяжимо вдвойне.

Ну, а идея распространить смертную казнь на иностранных (подчеркнем это!) наркодилеров — это вообще песня! Наркодилера-иностранца — в расход, а тому же наркодилеру с российским паспортом тогда что? Какая забота об отечественном производителе, пардон, распространителе!

Я, конечно, против наркотиков и даже очень, но, во-первых, деление на своих и чужих преступников, это более чем своеобразно, а во-вторых, смертная казнь для молодого оболтуса за продажу, допустим, пары граммов марихуаны… Почему бы тогда не предложить расстреливать за переход в неположенном месте?

Конечно, требовать знания законов и их применения от членов нижней палаты российского парламента, хотя бы и входящих в профильный комитет, это перебор. Но я и не требую, заметьте. Просто обращаю внимания на некоторые странности формулировок.

Конечно, у каждой законодательной инициативы своя история, но вариантов мотивов ее выдвижения обычно всего два. Первый — лоббизм. Либо своих личных интересов, либо партийных. Второй — исполнение высшей политической воли.

Последнее в данном случае пока представляется маловероятным. Высшее политическое руководство Российской Федерации сейчас изо всех сил пытается наладить хоть какое-то подобие политического конструктива в отношениях с Западом. Принятие же закона о возвращении смертной казни почти автоматически повлекло бы за собой исключение России из Совета Европы, о чем уже напомнил известный правозащитник, член президентского Совета по правам человека Людмила Алексеева.

А вот как предвыборный ход эта идея всегда действует безотказно на определенную (в наше время, довольно большую) часть электората. Если же брать ядерный электорат ЛДПР, то у него призыв ввернуть смертную казнь, несомненно, встретит понимание. Так что в политтехнологическом смысле этот заход можно назвать хоть и не очень новым (почти все консервативные политики всех стран перед выборами всегда обещают в своих программах что-то подобное), но вполне эффективным.

Правящей партии такие предложения тоже не мешают, наоборот, даже в помощь. Всегда можно напомнить избирателям, кто у нас в стране самый добрый и с негодованием такую инициативу отвергнуть. А в итоге все останутся при своих.

Александр Желенин