Posted 29 сентября 2016, 11:42
Published 29 сентября 2016, 11:42
Modified 31 марта 2024, 01:44
Updated 31 марта 2024, 01:44
Родственники жертв крушения малайзийского «Боинга» хотят дождаться объявления конкретных имен причастных к гибели МН17. Об этом заявил Пит Плюг, потерявший в катастрофе брата, который погиб вместе со своей женой. Плюг входит в координационный совет родственников жертв этой трагедии, и он считает, что «следователи не хотят раскрывать всей информации, чтобы не навредить возможным свидетелям, которые еще объявятся, и еще они не хотят окончательно портить отношений с Россией».
«Мы знаем, что это был русский „Бук“, его привезли из России, мы знаем, откуда его запускали. Но вот несколько дней назад в Москве заявили снова, что самолет сбили украинцы и даже предъявили данные с радаров. Я не знаю, как это воспринимать. Где вы были все эти два года со своим радаром?», — отмечает он, добавив, что «это выглядит как издевательство».
«Тем рейсом летела моя племянница, и у меня эти два годы прошли в ожидании хоть какой-то информации, почему она погибла», — говорит Робби Улерс. «Мы узнали. И я, как многие из родных, чувствую некоторое облегчение и повод для оптимизма. Я пытаюсь рассуждать глобально. Сегодняшние данные (речь идет о докладе комиссии, озвученном накануне в Амстердаме — прим. ред.) заложили основу для того, чтобы мы положили конец конфронтации в Европе. Предоставленные данные кажутся мне неопровержимыми, и те лица, которые стоят за этим преступлением, понимают это. Я совсем не думаю, что российские власти причастны к запуску „Бука“. Ведь ни президент, ни министр не давали приказа подарить „Бук“ этим парням в ДНР. Вопрос с его доставкой решался, думаю, на более низком уровне — какие-то военные командиры решили и договорились», — полагает он.
«У России сейчас появилась возможность перевернуть эту мрачную страницу в нашей истории. Я бы хотел, чтобы Россия сделала этот сильный жест самостоятельно. Я не хочу, чтобы ее принуждали к этому, потому что разговор с позиции силы с Россией не работает и санкции тоже не работают», — уверен Улерс.
«Я чувствую облегчение, потому что следствие сделало важный шаг. Мы приблизились к установлению истины. Большой шаг — это доказательства причастности России к крушению. Ни для кого из нас, родственников, не стало сюрпризом, что запуск был произведен сепаратистами из „Бука“, но то, что этот „Бук“ был российским, открывает совершенно новую перспективу для уголовного расследования», — отметил Ханс де Борст, потерявший в катастрофе дочь. По его мнению, российские опровержения — это «попытка заболтать подлинные факты и отвести внимание».
«Может быть, это забалтывание рассчитано на российского телезрителя, но в Европе такие штуки не пройдут. Да, у нас совсем мало возможностей, чтобы повлиять на Москву, но они есть. Многие родные уже требуют изменения в наших официальных отношениях с Россией, и я сам хочу, чтобы был жесткий разговор с ее властями», — говорит он.