«Команде Зе» понравилось говорить на украинском

В общем, получается, что пока украинский язык так и останется единственным и обязательным для всех граждан, невзирая на мнения венецианской комиссии, соседних стран, а также минимум половины русскоговорящих жителей Украины. Однако пока большинство украинцев либо говорят на суржике, либо нет-нет, да используют в речи русские слова. Что характерно, Киев остается русскоязычным городом — на улицах, в транспорте, в торговле и сфере услуг также (несмотря на строгие инструкции) преобладает русский и суржик. Хотя изредка писательница Лариса Ницой (больше известная как неадекватная скандалистка) устраивает очередную разборку в магазине или кафе, где «посмели» говорить с ней не по-украински. Кстати, особо следует отметить, что и подростки в столице между собой также, в основном, общаются совсем не на мове.

Языковой вопрос на Украине можно решить только при условии, если будет окончательно отброшена одна из двух антагонистических позиций: либо мы воспринимаем язык исключительно как средство общения, либо же украинский (как и любой другой) — это еще и культурное достояние, идентификатор нации, залог существования национального государства, — поясняет «Росбалту» аналитик Александр Гаврутенко.

Он отмечает, что русский — не только язык «нацменьшинства», а органичное средство общения для около половины населения страны — в том числе и этнических украинцев. «В этой связи закон о правах нацменьшинств не сможет решить проблему языковой дискриминации, а лишь усугубит ее, зафиксировав то, что русскоязычных украинцев якобы вообще не существует в природе. Альтернативой данному подходу представляется полная отмена дискриминационного языкового закона с последующим принятием нового, который оставлял бы за украинским роль государственного, но стимулировал бы свободное право на использование русского и других языков в деятельности учреждений частной, коллективной и коммунальной форм собственности», — вносит предложение Богатырев.

Согласно социологическим опросам, около половины населения страны пользуется в повседневном общении русским языком. Более того, культурное наследие всех регионов Украины (включая и «украинский Пьемонт» — Галичину) тесно связано с русским языком, во всем многообразии его фонетических и письменных форм, — подчеркивает в комментарии «Росбалту» доктор политических наук Игорь Пиляев.

«Никакие межгосударственные конфликты не могут рассматриваться государством как повод для ущемления языковых прав своих граждан. Бельгия дважды подвергалась военной агрессии со стороны Германии, но немецкоязычная община страны (2% населения) имеет право пользоваться родным языком во всех сферах общественной жизни, — напоминает Пиляев. — В Израиле арабский язык имеет официальный статус, несмотря на фактическое состояние войны с рядом арабских государств, т. к. около полутора миллионов граждан Израиля — это арабы. В Финляндии шведский язык является государственным, хотя среди граждан страны чуть более 5% этнических шведов. Как известно, и Бельгия, и Израиль, и Финляндия — это успешные национальные государства, по критериям модернизации находящиеся в мировых лидерах».

По мнению ученого, Украине необходимо «сосредоточиться на приведении национального законодательства, сильно искаженного действиями порошенковской власти, в соответствие с конституционными нормами и международно-правовыми обязательствами Украины, в первую очередь перед ООН, Советом Европы, ЕС и ОБСЕ». «Для крайне обостренной ситуации в Украине иная позиция чревата еще большим ростом напряженности в этнонациональной и языковой сферах», — резюмирует эксперт.

Обоснованны ли опасения Игоря Пиляева? С одной стороны, кажется, что да. Согласно опросу, проведенному соцгруппой «Рейтинг» 5 июня этого года, треть украинцев согласны с тем, чтобы статус русского языка был «узаконен». А именно: 21% опрошенных выступают за предоставление русскому государственного статуса (на востоке таких 43%), еще 11% — за его официальный статус, по крайней мере, в регионах (на востоке таких 19%). Однако киевская власть под давлением националистов в упор не хочет видеть ни эти числа, ни пожелания своих граждан. Получается, что спасение русскоязычных — дело рук их самих русскоязычных, и им впору начинать «раскачивать лодку» и выходить на «языковой майдан». Вот только вряд ли в нынешней ситуации власти стоит этого опасаться всерьез: большинство недовольных, скорее, попробует попросту приспособиться, а неприспособившиеся будут эмигрировать.

Руслан Веснянко, Киев