Кукла с ограниченными возможностями здоровья

В прошлом году одна из американских компаний, производящих игрушки, выпустила серию кукол типа «барби», изображающих людей с различными физическими нарушениями. Куклы на инвалидных колясках, куклы с протезами, куклы с болезнями кожи. По утверждению разработчиков, такие игрушки должны воспитывать в детях толерантное отношение к людям с инвалидностью.

Надо сказать, что это вовсе не новшество. Подобные игрушки ранее уже производили и другие фирмы. Но вот могут ли они помочь детям научиться воспринимать физические отклонения своих ближних спокойно и по-доброму?

Мнения по этому поводу оказались довольно неоднозначными.

Разработчик адаптивных компьютерных программ для людей с нарушениями речи Иван Бакаидов, сам человек с инвалидностью, считает, что такая кукла — объект пассивно-статичного высказывания и не может качественно работать на выполнение воспитательной задачи. То есть меньше всего она подходит для инклюзивной работы, так как не может ничего объяснить ребенку, а способна стать объектом издевательства.

Как говорит Иван, «все это про то, что „благими намерениями вымощена дорога в ад“. Кроме самой куклы, нужна грамотная „агитка“, почему люди разные». Он считает, что мультфильм как объект активно-динамического высказывания помог бы лучше, ведь в нем может быть показано взаимодействие разных людей.

Президент Санкт-Петербургской ассоциации общественных объединений родителей детей-инвалидов «ГАООРДИ», мать человека с инвалидностью, Маргарита Урманчеева настроена довольно скептически:

«Мне очень понравилась социальная реклама, в которой девочку учат толерантному отношению к людям с инвалидностью. У ее куклы оторвались отдельные части, и ребенку было понятно, что любимая игрушка осталась прежней, невзирая на то, что у нее теперь нет, например, руки. Что касается куклы, сразу выпущенной „с инвалидностью“, то тут детские психологи должны задуматься, насколько дети будет ассоциировать ее с реальной жизнью. И, наверное, лучше воспитывать нормальное отношение к людям с различными нарушениями на жизненных примерах — так, например, как это делает наша организация».

Так, например, специалисты ГАООРДИ проводят в школах уроки доброты, на которых школьники могут пообщаться и поиграть с детьми с инвалидностью.

«В школах на наши уроки доброты меньше спроса у педагогов, а у ребят интерес большой, и их родители на это согласны», — добавляет Урманчеева.

Тамара Цинцадзе, мать семерых детей, и вовсе считает, что эти куклы — очередное безумие.

«Одно дело — любить свою игрушку, старую, затрепанную, застиранную, пришивать оторвавшиеся лапы и пуговицы вместо глаз и продолжать любить. Сколько раз мы это наблюдали. Это проявление ответственности, привязанности. Другое дело — создавать заведомо „больную“ игрушку: это ничего не даст для душевного развития ребенка, скорее, навредит», — уверена она.

Тамара полагает, что к людям с ограниченными возможностями здоровья прививать сочувствие и сострадание надо всегда и везде — например, на улице, на детской площадке и дома.

«К нам домой часто приходят в гости друзья с больными детками — у кого-то ДЦП, у кого-то синдром Дауна. Вот и играем вместе, общаемся, как получается. Это жизнь. Так и надо воспитывать нормальное отношение», — подчеркивает она.

А вот священник Феодосий Амбарцумов, приемный отец девятерых детей, восемь из которых с инвалидностью, отмечает, что, вероятно, такая кукла все же может положительно повлиять на ребенка.

«Мы не отметаем полностью то, что есть на Западе. И мы знаем, какое в той же Европе хорошее отношение к инвалидам. И на собственном опыте я в этом убедился, когда ездил за границу с детьми-инвалидами. Инвалид там чувствует себя комфортно и защищенно. Возможно, такие куклы будут укреплять эту тенденцию», — считает он.

Абсурдной идею кукол с имитацией физических отклонений для воспитания у детей правильного отношения к людям с такими проблемами считает Александр Кириллов, массажист при Институте остеопатии Санкт-Петербурга, работающий в том числе и с детьми с инвалидностью.

«Играть с куклой-„инвалидом» — в этом есть что-то ущербное. Сложно объяснить, что именно. Пожалуй, вызывает отторжение фабричное производство. Мне кажется, что специальное изготовление «увечных» игрушек может привести к коллекционированию «увечий», к сравнительным соревнованиям — у кого круче «инвалид». Это не норма».

Александр считает, что лучше предложить детям ситуацию, где обычная кукла будет обыгрываться как инвалид. Для этого можно выпустить игрушечные кресла-каталки, костыли и подобный медицинский инвентарь. Можно просто замотать ножку или ручку, имитируя повреждение. Дети и так играют подобным образом с куклами, у которых отвалилась или сломалась какая-то часть.

Более сдержанной позиции придерживается социальный педагог, преподаватель школы приемных родителей «Умиление» Анастасия Панкина. Она полагает, что сама идея создания куклы как бы с физическими нарушениями — милосердная, даже в чем-то христианская. Но вне зависимости от этой идеи сам образ куклы типа барби настораживает тем, что он очень сильно персонифицирован — это как бы некая женщина, которую зовут Барби. С ее помощью сложно рассказать про материнство, про какой-то род занятий. Причем дело далеко не только в этой игрушке:

«На фольклорных куклах обычно не нарисованы черты лица. Мы общаемся с идеей, с неким образом, но не с конкретным человеком, и в этот образ можно вложить очень много разной информации. А кукла типа барби — это „личность“, которой можно подражать, у девочки может быть даже душевная травма из-за несоответствия этому идеалу», — считает Панкина.

Опасения не напрасны. Возьмем, к примеру, оловянного солдатика, героя известной сказки Андерсена. Он ведь тоже инвалид, у него нет одной ноги. Но мы знаем, почему у него ее нет, здесь есть некая история, а не только персона. То есть понятна роль персонажа, изображаемого куклой, и с его помощью мы не рассказываем про инвалидность, а знакомим ребенка с его историей. Но ведь у барби ее нет. Рассказать про инвалидность — это «уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу, все равно его не брошу потому, что он хороший».

«Моя дочка играет с одной такой куклой, только это не барби, а игрушка другой фирмы, выпущенная раньше, и она больше похожа на маленькую девочку с инвалидностью. Но дочь не сразу ее приняла и поначалу не понимала, что с ней делать. Приблизительно через год кукла стала жить в кукольном домике, в „семье“ — ее „вставили“ в игровую историю, остальные персонажи относятся к ней так же, как ко всем, но понимают, что у нее есть особые потребности. Но я участвовала в развитии этого сюжета, так как сама люблю играть в куклы, и как специалист, приветствую сказкотерапию — дети на нее хорошо откликаются», — убеждена Панкина.

Игорь Лунев

«Росбалт» представляет проект «Все включены!», призванный показать, что инвалидность — это проблема, которая касается каждого из нас. И нравственное состояние общества определяется тем, как оно относится к людям с особенностями в развитии.