"Мы были на волоске от смерти"

О трагических событиях в Цхинвале и спасении из-под вражеских пуль корреспондент ИА «Росбалт-Петербург» беседует с полномочным представителем Южной Осетии в Петербурге Аланом Пухаевым, который уже в первые дни войны отправился на родину, чтобы помочь своему народу.

- Алан Андреевич, давайте вспомним события, которые предшествовали конфликту. Когда вы почувствовали, что дело может кончиться полномасштабной войной?

- О том, что в Осетии неспокойно, нам в Петербурге стало известно уже 5 августа. Было заранее известно, что грузины стягивают свои войска. Конфликту уже 19 лет, и я думал, что все кончится тем, что стороны постреляют друг в друга и успокоятся. На такое безрассудство Саакашвили, честно говоря, не рассчитывал. Между тем, грузинский лидер подтягивал к несчастному Цхинвалу тяжелую артиллерию и бронетехнику.

- Как отреагировало осетинское землячество в Петербурге на начало конфликта?

- Здесь в Питере проживает более 3,5 тыс. человек как из Южной, так и Северной Осетии. В первые часы грузинской агрессии все они были взволнованы, стали звонить друг другу, узнавать подробности. 9 августа я объявил общий сбор землячества в Петербурге, на котором объявил о том, что у нас на родине началась грузинская операция под кодовым названием «Чистое поле», целью которой является уничтожение Южной Осетии. На собрании также выступили старейшины, деятели искусств, и просто петербуржцы, пришедшие чтобы оказать нам свою моральную поддержку.

- Была ли попытка со стороны землячества организовать отправку добровольцев?

- Нет, я сразу же сказал, что добровольцев мы не призываем. Тому было две причины. Во-первых, добровольца никуда призывать не надо – он едет на фронт сам, по зову души. А во-вторых, уже тогда мы знали характер ведения боевых действий. У нас были сведения о том, что Грузия уничтожает город не из стрелкового оружия, а артиллерией, танками. Добровольцы в данном случае были бы неуместны, они превратились бы в банальное «пушечное мясо». Тем более, они все равно не прошли бы дальше поселка Джава (это районный центр, расположенный между Цхинвалом и Владикавказом). По сути, почти все, кто отважился поехать добровольцем, дальше Джавы не проехали из-за запретов.

- Когда вы отправились в Южную Осетию?

- Я поехал туда прямо с митинга на машине. Ехал чуть более суток без остановки, приехали в Цхинвал за полночь. В городе в это время еще велись уличные бои с переменным успехом. Грузины пытались зацепиться за окраину города. В машине был установлен телевизор, поэтому кое-какую информацию со стороны России мы получали. Помню, как мы слушали выступление президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты, который, стоя на улице Цхинвала, заявлял о том, что в городе грузин нет.

- Какие ощущения вы испытали в самом городе?

- Как я уже сказал, мы приехали в город ночью, нас строго предупредили, что фарами пользоваться нельзя – по ним могут открыть огонь. Город был во мраке, люди тогда еще сидели по подвалам и боялись выходить. На второй день они постепенно стали выходить на улицу. Кто-то вытаскивал неразорвавшиеся снаряды из своих домов. Я видел, например, как этим занимался бывший мэр города. Растерянные люди ходили и узнавали, у кого кто из родственников умер, а кто остался в живых. Были и такие семьи, которые погибали вместе.

- На ваш взгляд, можно было бы предотвратить столь масштабную гуманитарную катастрофу?

- Думаю, что Южная Осетия не очень хорошо подготовилась к военным действиям с точки зрения гражданской обороны. Об этом говорит хотя бы то, в каких условиях пришлось работать медикам в подвале больницы. Думаю, что последовавшее после первых дней войны жесткое выступление Кокойты связано как раз со слабой подготовкой города к такой чрезвычайной ситуации.

- На улицах было много трупов грузинских военных. Говорят, среди них находили наемников. Можете ли вы это подтвердить?

- Война была не пехотная, поэтому в основном погибшими с грузинской стороны были водители, механики боевых машин. Они лежали на улицах и были похожи на негров, но на поверку оказывались просто сильно обгоревшими. Лично я не видел, но мне рассказывали о том, что в районе дубовой рощи (это уже ближе к границе с Грузией) лежали два убитых негра-наемника.

- Знаете ли вы, кто именно освободил Цхинвал от грузинских танков?

- По моим сведениям, активные действия против тяжелой техники на улицах города начали ополченцы. Именно они сожгли грузинские танки, отбросили их из центра, при этом соотношение сил было 1 к 30 в пользу грузин. Командовали ополченцами Эдуард Кокойты и секретарь Совета безопасности республики генерал-лейтенант Баранкевич. Они лично присутствовали на всех рубежах, где велись бои с грузинскими танками. Во время боевых действий Кокойты сломал кисть руки, но на операцию у него пока времени не хватало.

- Расскажите, как ваша колонна попала под обстрел?

- После объявления перемирия я выехал во Владикавказ в составе смешанной колонны. Мы проезжали по «Дороге жизни», связывающей Южную Осетию с Северной. Неожиданно со стороны Грузии показался военный самолет. Он застал нас врасплох – мы были на открытом месте, спрятаться некуда. Летчик зашел в атаку и открыл огонь из крупнокалиберного пулемета. Пули прошли совсем рядом, мы были на волоске от смерти. На фотографии видны следы моего тормозного пути. Нашу дипломатическую машину забросало осколками стекла и камнями, а в соседний КАМАЗ попали пули, один боец был ранен. Мы помогли раненому, отдав ему аптечку. В итоге КАМАЗ пришлось бросить, через несколько минут он взорвался. Уже потом мы узнали о том, что атаковавший нас самолет был сбит. Моя машина оказалась серьезно повреждена, и мы сразу в Петербург выехать не смогли. Зато потом вывезли из Цхинвала четырех детей, которых не смогли вовремя эвакуировать.

- Накануне вы вернулись из Финляндии. Какова была цель поездки?

- Мы хотим открыть торговое представительство Южной Осетии в этой северной стране. К сожалению, у принимающей стороны в этот раз случился форс-мажор. Теперь решили подождать до заседания Госдумы РФ, на котором будет обсуждаться статус нашей республики. Это произойдет в конце августа. После этого уже четко будет знать, какое представительство и с какими целями можно открывать.

- Каким, на ваш взгляд, статусом должна обладать Южная Осетия после конфликта с Грузией?

- Южная Осетия уже 19 лет добивается статуса независимой республики. Когда-то она вошла в состав Грузии решением декрета СССР, но с распадом Советского Союза Грузия аннулировала все решения СССР, следовательно, Южная Осетия перестала быть частью грузинского государства. В настоящий момент главное, чтобы страны мира признали нашу независимость, а потом уже можно решать вопрос, с кем мы хотим быть – сами по себе или с Россией. Одно знаю точно – своей агрессией Грузия «разрушила последние мосты» и последние надежды на то, что Южная Осетия сможет находиться в ее составе.

Беседовал Филипп Мостоцкий, Росбалт-Петербург